Бэкхён вопросительно поглядел на Чондэ. Тот лишь недовольно вздернул уголки губ и, очевидно, это означало согласие с предыдущим оратором.

— Ты сделал свой выбор, хотя никто не говорил, что он должен быть именно таким, — назидательно произнес Купидон. — Ты принял решение, и это его результат. И не вини за это других. Да, многого бы можно было избежать, если бы отношения братьев сложились иначе. Но так же многого можно было избежать, если бы ты хоть раз сказал «нет, хватит» и ушел. Ты виноват в случившемся не меньше…

— По-твоему, кто-то из них хоть раз давал мне возможность уйти? — раздраженно вскрикнул Исин, поворачиваясь к Бэкхёну. — Меня то забрасывали на корабль, то на парящий в небе остров, то запихивали против воли в Зал Суда! Куда я мог деться с подводной лодки? Когда я действительно собирался уйти, мне просто не дали этого сделать!

Бэкхён усмехнулся. Ему казалось очень наивной вера Исина в то, что у него никогда не было выбора. Что он стал жертвой обстоятельств. Упал в кроличью нору, из которой нельзя было выбраться.

— Успокойся, Исин, — примирительно протянул Купидон, изгибая губы в доброжелательной мягкой улыбке психотерапевта, — все уже позади. Ты можешь сколько угодно возвращаться обратно и переживать это снова и снова по множеству разных сценариев, но это не изменит твое настоящее. Мог бы ты все этого избежать? Да. И для этого братьям не нужно было добиваться взаимопонимания. Тебе нужно было лишь сказать свое категоричное «нет». Выпроводить Чондэ из дома сразу же, как увидел его в первый раз. И это было бы разумно, кстати. Или отказаться в любую другую ночь идти навстречу приключениям. Даже последовав за ним, ты в любой момент мог сказать «верни меня домой», а потом добавить «и исчезни с глаз моих», и, ты не поверишь, но он бы так и сделал. Вернул бы тебя домой и исчез бы с глаз твоих, потому что без твоего согласия он официально просто не мог находиться рядом с тобой. Знал ты это или нет, не имеет значения, потому что ты сам ни разу четко не обозначил свое желание это прекратить. Ведь так поступают люди, когда чего-то не хотят. Они просят это прекратить, разве нет?

Бэкхён многозначительно отхлебнул из чашки остывший чай, не спуская взгляда с Исина. Тот заметно растерялся. Спокойствие и доброжелательность Купидона не распаляли желание крушить и обвинять всех направо и налево, доказывая свою правоту, а наоборот утихомиривали.

— Так что в следующий раз, прежде чем обвинять других и лезть на них с кулаками, спроси себя, а достаточно ли ты сделал, чтобы предотвратить случившееся? — назидательно произнес Бэкхён. — Твоя злость оправдана, потому что как тогда, так и сейчас ты чувствуешь себя бессильным из-за случившегося. Да, в какой-то момент события действительно вышли из-под твоего контроля, и ты ничего не мог с этим сделать. Ты злишься на себя за это, только злость твоя не приносит должного удовлетворения, лишь делает все хуже, потому ты перекидываешь ее на других, но это неправильно.

Исин тяжело вздохнул. Он ощущал себя ребенком, которому родители читают нотации, и это заставляло его чувствовать себя виноватым. Бэкхён столько раз уже сказал, что Исин виноват в случившемся не меньше, что он начинал в это неосознанно верить и соглашаться. Ведь звучало разумно. Он действительно не проявил должной настойчивости, не обозначил свою позицию. У него действительно был шанс все прекратить, но он им не воспользовался только потому, что когда мог, не имел желания этого сделать. Не знал, что в конечном итоге то, что так хорошо начиналось, приведет его к чему-то ужасному и разрушительному.

— Так сложились обстоятельства, Исин, — Бэкхён чуть склонил голову набок, — но это уже не имеет значения. Все это свершившийся факт. Прими его и оставь позади.

— Да, но он ведь тоже виноват, не так ли? — вскрикнул Исин, указывая пальцем на Чондэ, как будто пытался наябедничать. Ему совершенно не нравилось, что отчитывают только его.

— Виноват не меньше тебя, ну и что? — пожал плечами Бэкхён. — Что это изменит? Хватит уже мусолить случившееся и обвинять друг друга. Научитесь жить настоящим, начните заглядывать в будущее. Ведь у вас двоих только-только все наладилось. Ведь наладилось, да?

Чондэ скривился и, вскинув руку, покачал ей из стороны в сторону, как бы говоря, что не очень-то и наладилось, однако как только Исин к нему повернулся, руку тут же опустил.

— Ну, — протянул Чондэ под пристальным взглядом Чжана, — сейчас явно лучше, чем было до этого…

Исин нахмурился, пытаясь понять, какой период их отношений он имеет ввиду под «до этого».

— Что ж, — Купидон недовольно сдвинул брови, — в любом случае, сейчас у вас есть вполне реальная возможность, чтобы довести свои отношения до идеальных. Вот только…

Он опустил голову, отводя взгляд. На самом деле он хотел выдержать интригу, чтобы слова звучали весомее, только выглядело это как очередное «но» в отношениях Исина и Чондэ, которое должно было помешать им быть вместе.

— Только что? — поинтересовался Чондэ, и тон его был немного угрожающим.

— Только вам придется над ними работать, — резонно заметил Бэкхён, поднимая взгляд, — они не станут идеальными, если вы вожжи отпустите. Серьезно, ребята…

Заметив в глазах парней недоверие, Купидон тяжело вздохнул и, откинулся на спинку стула, вальяжно забрасывая ноги на стол. Затем подцепил пальцами коробку конфет и устроил ее у себя на животе, чтобы удобнее было доставать конфеты и есть. Сейчас он принял идеальную позицию, чтобы учить двух неразумных птенчиков жизни и тонкостям любви.

— Любовь, дорогие мои, это самолет без автопилота, — с чувством собственной важности, но при этом немного небрежно, произнес он. — Тут главное, чтобы хоть один руки на штурвале держал, — Бэкхён забросил конфету в рот, и даже не стал себя утруждать паузой, чтобы ее прожевать, — но и он не сможет делать это вечно. Другому тоже иногда придется брать управление в свои руки, если первый устанет. А если отпустят оба – катастрофа неизбежна. И радостно будет, если хоть один выйдет целым и невредимым после крушения.

Он обвел взглядом присутствующих. На лице парней было замешательство. Это была, разумеется, не та реакция, которую Бэкхён ожидал.

— В отношениях всегда так, — продолжил он важным тоном, — чтобы они не были односторонними, вкалывать должны оба. Прощать обиды, понимать и сострадать, поддерживать, молчать, когда это необходимо, даже если слова так и рвутся с языка, и говорить, когда слова нужны, даже если сказать что-то очень трудно. Знаете, ведь не зря говорят, что в отношениях нет «я», есть только «мы». И это вовсе не значит, как считают многие, кхм, девушки, что это обязывает их вторую половинку выполнять их прихоти и потакать их желаниям, просто не издалека, а рядышком. Мол, мы теперь пара и будем делать то, что хочу я, но вместе. Нет, это бред и высшее проявление эгоизма в отношениях. Когда говорят, что есть «мы», подразумевается, что нужно что-то делать или принимать решения из расчета на то, что есть еще один человек. Полноценная личность со своими «хотелками» и «нехотелками». Его мнение тоже необходимо учитывать, и вместо того, чтобы заставлять его делать вместе с тобой то, что хочешь исключительно ты, потому что вы пара, вы любите друг друга и отныне вы не он и я, а «мы», нужно просто спросит его, чего хочет он, и если желания не совпадают – найти компромисс. Вот и все. Это просто.

Действительно, концепция отношения Бэкхёна звучала очень просто, так что Чондэ с Исином согласно кивнули. Проблема была лишь в том, что в теории все выглядит куда проще, чем на практике. Купидон уже не отслеживал реакцию зала, он сел на свою лошадку и блаженно продолжал задвигать речи.

— С друзьями же вы себе такого не позволяете, правда? — поинтересовался Бэкхён, отправляя в рот еще одну конфету. — Вы не заставляете их делать то, что хочется только вы. Вам просто приходится прислушиваться к ним, ведь иначе они просто покажут вам… свой детородный орган, и пошлют в его направлении. Ошибочно понимать, что со своими возлюбленным вы связаны более крепкими узами, которые мешают ему сделать ровно то же самое. Вовсе нет. Серьезные отношения – это же как дружба, только вы еще и трахаетесь.