— Тиран, — хмыкнул Исин, отворачиваясь.
— Еще какой, — с улыбкой произнес Чондэ.
Он разжал пальцы на тюбике и небрежно бросил его на кровать рядом с собой, а потом, пользуясь моментом, вцепился в штанины Исина и, порывисто дернув, стянул, откидывая куда-то в сторону. В то же мгновение, он наклонился вперед, отвлекая юношу от произошедшего горячим и долгим собственническим поцелуем.
Исин в одно мгновение забыл обо всем, что было еще секунду назад. Он не мог ни о чем думать в этот момент, он был полностью поглощен поцелуем. Чондэ действовал уверенно, прекрасно зная, что делает, Исин же напротив, был растерян. Когда же Чондэ стал покрывать поцелуями его шею, сквозь ткань трусов обхватывая пальцами член, Чжан Исин чуть не задохнулся, а потом начал отдаленно понимать, к чему все идет. Нет, для него не было откровением, что они собираются заняться сексом. Он вдруг понял, как в этом действе распределились роли. Он неизбежно оказывался снизу и это его, мягко говоря, не очень радовало. Даже больше, это приводило его в смятение, потому что он понимал, что ни морально, ни физически к такому повороту не готов. За все время он ни разу об этом толком и не задумывался, такие незначительные детали ускользали от него, а теперь, когда его практически ткнули в этот факт лицом, он был в панике. Ведь этот тюбик смазки не какой-то сторонний атрибут. Не часть интерьера или атмосферы. У него вполне понятные функции. Но он явно предназначался не Исину. В смысле, как раз таки ему, или отдельной его части. Вряд ли Чондэ достал его для себя и сейчас все сам сделает. Сам себя подготовит, сам прыгнет Исину на член. Перспективка, конечно, заманчивая, Чжан бы от такого не отказался, вот только Чондэ этого точно не сделает. И раз так, страдать придется Исину. Это его плата за то, что он, в отличие от Ким Чондэ, внес в их отношения незначительный вклад. Мол, не готов вкладываться в отношения – подставляй зад. Если подумать, такой расклад был честным, только легче от этого не становилось. Даже наоборот. Как бы сильно Чондэ там не старался ради их любви, почему страдать всегда приходится Исину? Похоже, в их отношениях есть определенные закономерности. Вот только Чжана это вовсе не радовало. И его терзания, кажется, стали слишком заметны.
Исин стал очень нехотя отвечать на поцелуи, а от каждого прикосновения горячих пальцев к своей коже начинал неосознанно напрягаться всем телом и ничего с этим поделать не мог. Его участие в процессе резко стало чисто символическим, и это не могло остаться незамеченным для Чондэ.
В определенный момент Ким, устав играть в предварительные ласки с бревном, остановился и долго смотрел в потускневшие глаза Исина, который был в этот момент где угодно, но только не здесь.
— Что случилось? — тихо и очень мягко спросил Чондэ.
— Ничего, — эхом отозвался Исин.
— Тебе вдруг резко расхотелось или…
— Нет, вовсе нет… — принялся активно мотать головой молодой человек.
— Тогда в чем дело?
Исин поджал губы. Ненавидел он такие вопросы. Да разве есть люди, которые способны честно ответь на них в подобной ситуации? Чжан Исин скорее умрет, чем признается, что до дрожи боится того факта, что его задница сейчас будет страдать. И он вместе с ней.
— Ты же знаешь, — мягко улыбаясь, произнес Чондэ, — ты все еще можешь отказаться. Если ты боишься, мы можем просто остановиться…
— Нет, — коротко произнес Исин, — я не боюсь. Не надо останавливаться.
Он попытался сказать это очень уверенно, но страх в его глазах и дрожащая рука, в панике сжимающая рубашку Чондэ на плече, выдавали его с потрохами.
— Хорошо, - согласился молодой человек, нежно целуя Исина, — но если захочешь, мы в любой момент можем остановиться, ты ведь знаешь? Если ты не готов…
— Я готов! — воинственно заявил парень, заставляя Чондэ засмеяться. — Все в порядке, все правда в полном порядке.
— Если захочешь остановиться, просто скажи «манго».
— Манго? — не понял Исин.
— Ну да, манго. Стоп-слово.
— Ясно, манго.
— Ты слишком серьезно к этому относишься…
— А ты видимо слишком легко, — раздраженно прошипел сквозь зубы Исин.
— Я говорю не об этом, Син, — Чондэ снисходительно улыбнулся, — никто не заставляет тебя этого делать. Ты не обязан. Мы можем оставить это до следующего раза…
— Не нужно, — мотнул головой Исин, — поцелуй меня.
— Как пожелаешь…
И Чондэ поцеловал. Снова очень нежно, как будто случился гейм овер и пришлось начинать с самого начала. Исин не знал, нравится ли ему, что с ним так нежничают. Не знал, нравится ли ему, что в этой ситуации у него есть пути к отступлению. Отложить все до следующего раза было заманчиво, но… стоит ли? Будет ли он хоть когда-нибудь достаточно готов к этому. Больше, чем сейчас? Вряд ли. В любом случае, однажды это все равно случится, и в чем разница между сейчас и потом? Если он не готов сделать это сейчас, нет никакой гарантии, что он будет готов сделать это в следующий раз. Возможно, что все хорошенько обдумав, он будет напуган еще сильнее, и бесконечно будет оттягивать момент истины. Так что если Чондэ не собирается хлопнуть кулаком по столу и поставить Исина перед фактом, что это случится сегодня и никак иначе, то Исину придется делать это самому.
А Чондэ не собирался. И он был рад, что Исин, пусть и так отчаянно, но ответил отказом. Потому что кто знает, будет ли готов Чондэ повторить свой подвиг, если сейчас не дойдет до конца. Возможно, остановившись прямо в середине, потом он сожрет себя с потрохами из-за чувства вины, и будет уже не один, а два человека, которые хотят, но до жути бояться переспать. И каждый по своей собственной причине.
Исин вроде бы решил махнуть рукой и просто плыть по течению. Будь, что будет. Вот только с нервным напряжением он все никак не мог справиться, и очень остро и с опаской реагировал на каждое прикосновение Чондэ, особенно когда он начал медленно опускать свою руку к резинке трусов. Так вдруг захотелось вскрикнуть «хватит» и убежать сверкая пятками в ванную, чтобы переждать опасность там. Но он упрямо промолчал и попытался сосредоточиться на чем-то другом. На поцелуях, например. На том, что Чондэ бы тоже не помешало раздеться.
Чжан Исин разжал пальцы, которыми вцепился в плечи Кима и спустил непослушные руки ниже, желая расстегнуть пуговицы. Идея была не самая светлая. Пуговицы были маленькими и попросту отказывались поддаваться непослушным рукам. На какое-то время это заняло Исина, но потом стало раздражать. Раздражать настолько, что он сжал пальцами приятную мягкую ткань и с силой попытался дернуть в разные стороны, чтобы к чертовой матери порвать эту упрямую тварь, однако Чондэ успел остановить Исина от роковой ошибки, ухватив за запястья. Вот только испортить рубашку брата Чондэ для полного счастья не хватало. Нет уж, лучше он сам. Вообще ее стоило снять прямо на входе в квартиру, чтобы избежать неприятных ситуаций.
— Дай-ка я сам, — прошептал Ким, вытягивая рубашку из-за пояса, и быстро принялся расстегивать пуговицы.
Исин же, решив не терять времени, уцепился пальцами за карман штанов и, дернув на себя, чтобы придвинуть Чондэ ближе, стал расстегивать их. С этой задачей Исин справился быстрее, чем Чондэ со своей, так что, подавшись вперед, сел на кровати, чтобы оказаться очень близко. Какое-то время он просто наблюдал за тем, как Ким расправляется с пуговицами, а потом, когда с ними было покончено, издевательски провел холодными пальцами по горячей коже от живота вверх к плечам, чтобы стянуть рубашку.
Чондэ поежился под холодными прикосновениями и отвел руки назад, чтобы с усилием протащить кисти через узкие рукава рубашки. В этой позе он был совершенно не способен избежать ласк и, воспользовавшись этим, Исин потянулся к нему и, словно в отместку, сначала нежно целовал шею, а потом очень болезненно укусил.
— Эй, — на выдохе пробормотал Чондэ, освобождая руки. Он хотел зашипеть от боли, но почему-то вышел стон.
Исин заботливо принялся зализывать укус и примирительно выцеловывать линию челюсти, пока его руки стягивали с Чондэ штаны. Мстительно усмехнувшись, он, будто совершенно случайно, провел длинными пальцами от основания вверх по члену сквозь ткань, и самодовольно засмеялся, когда Чондэ, почти зарычав, поймал его руку, не дав пальцам скользнуть под резинку трусов.
