— То есть, ты еще можешь передумать, так? — Исин прищурил глаза.
— Теоретически — да, но вряд ли…
— Славно, — оборвал его Чжан и расслабленно откинулся на спинку дивана. — Все, что мне нужно сделать, это заставить тебя передумать…
— И как же у тебя это выйдет? — с усмешкой поинтересовался Лухан. — Послушай, рано или поздно это бы все равно случилось. К тому же, я не самый лучший работник, чтобы за меня цепляться. Минсок будет на моей стороне…
— Это мы еще посмотрим, — с вызовом бросил Исин, скрещивая на груди руки. В какой-то момент, это просто стало делом принципа. У Исина не было причин останавливать Лухана, ведь он вполне имел на это право, просто…
Просто Исин не хотел ему этого позволять. Это бы выбило его из зоны комфорта. Означало, что еще один человек из близкого окружения потеряется в неизвестности. А Лухан был приятным молодым человеком. С ним было комфортно. Он на колу дыру вертел, конечно, что иногда очень сильно раздражало вечно серьезного и собранного Минсока, но Исину это, почему-то очень нравилось. С Луханом не было скучно. Он был словно ребенок. Вечно генерировал какие-то бредовые идеи, вечно влипал в какие-то неприятности и всегда с готовностью спешил навстречу приключениям. Исину просто не хватало этого в своей жизни. Иногда ему хотелось просто поддаться соблазну и впутаться в какую-нибудь авантюру вместе с Луханом. Поэтому его отсутствие стало бы ощутимым и очень угнетающим. Без него было бы совсем не то, ведь именно он уравновешивал присутствие Минсока в жизни, его категоричность и строгость. Если Лухан уволится и уедет, жизнь Исина станет походить на военный лагерь. Это была не самая лучшая перспектива, хотя и это он бы пережил. Просто сейчас он не мог позволить этому случиться. Не когда его жизнь так непонятно нестабильна и такое решение Лухана привнесет в нее множество разного рода забот и проблем. Это стало делом принципа. Ребячеством, капризом, да чем угодно. Это был вызов, и Исин его принял. Если он сказал, что не даст Лухану уволиться, значит не даст. И точка.
***
Был поздний летний вечер, тяготеющий к переходу в ночь. На город уже часа три как опустились сумерки. Несмотря на приближающуюся осень, в городе все еще было невероятно душно. Все окна в квартире были распахнуты, тихо жужжал вентилятор. Теплый, но тусклый свет лампы, облизывал гостиную.
Чондэ, в серой растянутой футболке и белых носках, с закатанными по колено штанинами домашних треников, лежал на диване вниз головой, забросив ноги на спинку, и полистывал свой ежедневник, изредка отвлекаясь на то, чтобы достать изо рта фруктовый лед, который с удовольствием посасывал. Собственно, что еще было делать парню 23-х лет вечером пятницы? Конечно же тихо и спокойно проживать свою жизнь, наслаждаясь бездельем безработицы. Этот вечер обещал быть ленивым, ничего не предвещало беды, пока из коридора не послышалась настойчивая трель дверного звонка.
Молодой человек оторвал взгляд от страниц ежедневника и замер, прислушиваясь, чтобы убедиться, что ему не показалось. Еще один звонок развеял все сомнения. Чондэ перевел взгляд на настенные часы, отмечая, что для гостей уже поздно, затем отложил в сторону ежедневник, кувыркнулся через голову и, перехватив мороженное в руку, лениво поплелся открывать дверь. К трели звонка неожиданно добавились нетерпеливые удары по двери.
Чондэ нехотя провернул ключ в замке и потянул ручку на себя, ожидая увидеть на пороге своей квартиры растрепанного раскрасневшегося Лухана, потому что никому другому просто не понадобилось бы ломиться в эту квартиру, однако…
Ким Чондэ стоял на пороге собственной квартиры в полном замешательстве, смотрел на застывшую в воздухе, почти прямо перед его лицом, руку, и отчаянно боролся с паническим желанием захлопнуть дверь, провернув дважды ключ в замке, и перегородить вход чем-нибудь тяжелым, чтобы уж наверняка. Он был не готов к такому неожиданному повороту сюжета, хотя сам прекрасно понимал, что подобное вполне имело место быть, и не предусмотреть это было крайне глупо.
— Эм, — озадачено произнес Исин, растерянно глядя на незнакомца.
Он меньше всего ожидал, что дверь квартиры Минсока откроет не Минсок. И растерянность, вероятно, была бы значительно меньше, будь это девушка, однако тот факт, что это сделал парень, выбил из колеи.
— Я… это самое, — Исин до безобразия некрасиво дернул распахнувшуюся перед ним дверь на себя, чтобы проверить номер квартиры и убедиться, что это не была ошибка, — прошу прощения за столь поздний визит…
Нет, это не было ошибкой. И к сожалению, другого объяснения происходящему в голове у Исина не созрело, а выкручиваться из неловкой ситуации как-то нужно было. Все осложнял и тот факт, что неизвестный молодой человек каменной статуей замер на пороге, и глядел на Исина как на сказочное существо, не предпринимая никаких попыток наладить коммуникацию или подать признаки жизни.
— Могу я Минсока увидеть? — осторожно поинтересовался Исин, глядя на растерянного Чондэ. В его глазах отражалось что-то неуловимое, похожее на страх, какой бывает у детей, которые вдруг открывают дверь какому-нибудь пугающему незнакомому дядечке.
— Его нет дома, — коротко, будто робот, ответил Чондэ. Казалось, что он даже дышать боялся в этой ситуации.
— Вот как, — кивнул головой Исин, раздумывая, что ему делать дальше, — да, было глупо заявляться без предупреждения.
— Славно, что Вы, — произнося это «Вы» с каким-то отвращением и раздражением, проговорил Чондэ, — это осознали. Всего доброго.
И он попытался захлопнуть дверь перед обескураженным Исином, но тот вовремя пришел в себя и, сделав шаг вперед, оказался между косяком и дверью и выставил руку, не давая возможности ее закрыть. Такой маневр, как оказалось, был не самым удачным решением. Мало того, что это выглядело очень нагло и само по себе ставило в неловкое положение, но еще и положение, в котором оказался Исин, было смущающим. Он оказался неприемлемо близко к незнакомцу, от чего дыхание, вместе с сердечным ритмом сбились.
Уголки губ Чондэ опасливо дрогнули. Ситуация была напряженной и неприятной. Исин находился слишком близко. Настолько, что Чондэ чувствовал его горячее дыхание и прожигающий неловкий взгляд, и ему бы хотелось отскочить назад, только он почему-то не шевелился. Лишь смотрел перед собой, раздраженно поджимая губы, и давал Исину возможность осознать неловкость происходящего.
— Что-то еще? — напряженно, но при этом унизительно вкрадчиво поинтересовался Чондэ, указывая на неприятную близость.
— Прости, — Исин сделал шаг назад, но руку с двери не убрал, потому что сохранялось стойкое ощущение, что молодой человек тут же ее захлопнет. — Можно телефон зарядить, а то я даже такси вызвать не могу?..
Повисло напряженное молчание. Чондэ тяжелым угрожающим взглядом смотрел на Исина, будто желая обратить того в бегство, однако неожиданно изменился в лице и, растянув губы в неприятной вежливой улыбке, отступил в сторону, приглашая гостя зайти. Исин помедлил, пытаясь понять загадочное поведение незнакомца. Первое впечатление о нем было весьма неприятным. Создавалось впечатление, что у этого парня по какой-то неясной причине на Исина зуб. Тем не менее, приглашение Чжан принял и, очень осторожно, словно ожидая нападения или любой другой непредвиденной ситуации, зашел в квартиру.
Чондэ спокойно закрыл дверь и, не дожидаясь гостя, двинулся в гостиную. Он просто ничего не мог поделать с нервным напряжением, которое электричеством проходило по его телу, заставляя напрягаться. Чондэ чувствовал колебания раздражения. Ситуация не была критической, но по-своему напрягала, хотя бы потому, что ее не было в планах Чондэ. Их первую встречу он представлял себе иначе. И то, что она стала будничной и рядовой, а не драматичной и слезливой, по всем канонам кинематографа, злило.
— Сейчас принесу зарядку, — бросил Чондэ, когда Исин появился в гостиной.
Он прошелся мимо дивана, будто невзначай закрывая ежедневник и перемещая его на другую сторону, и исчез в комнате. Чжан даже не придал этому значения. Такой жест казался вполне естественным. Исин сейчас был обеспокоен больше из-за того, что в отсутствии Минсока чувствовал себя в этом доме не в своей тарелке. Раньше он мог завалиться сюда как к себе домой, плюхнуться на диван, закинув ноги на стол, и никто ему даже слова бы не сказал. Хотя нет, сказал бы. Минсок не терпел, когда на кофейный столик закидывали ноги, так что тут же по ним бил. В остальном же, он не был против. А сейчас Исин переминался с ноги на ногу и без разрешения боялся даже сесть на диван.
