- Однако дренеи не приняли Тьму, они исповедуют Свет, - возразил Вариан.

- Да мы тоже не некроманты, - пожал плечами Иллидан. – Я могу даже природу исцелять понемногу. Послушайте, я отправил Кил’Джедена прочь из Азерота на Квель’Данасе, уничтожил отравлявшего Скверной Калимдор Тихондруса, а за десять тысяч лет до этого помог закрыть портал, через который сюда лез Саргерас. И после этого я похож на прислужника Легиона?

Последние слова поднявшийся на ноги и перегнувшийся через стол полудемон прорычал Вариану почти в лицо. Ничего общего с понятием «дипломатия» его поведение не имело, но покрытого шрамами грозного короля Штормграда оно убедило.

Каэль понял, почему Джайна настоятельно рекомендовала отправляться на встречу с людьми в компании Иллидана. Дело было даже не в неверии в самостоятельность принца. Поняв, что плясать под его дудку Каэль не будет, король Вариан, хотя и не гаркал, как полудемон, и не занудствовал, как Сангвинар, все равно очень сильно давил на собеседника своей волей. Оказаться одному под этим взглядом прищуренных глаз человека, словно бы метящегося в собеседника из лука, было бы полным провалом переговоров: Каэль попросту не сумел бы собраться с духом. И как принц Андуин с ним живет? Или дома он добрый?

Вариан и Владыка Севера пререкались долго и громко. Прошлись по конфликтам Иллидана и Высокорожденных с кал’дорайским народом, по неспособности людей держать под контролем орков, по абсурдности действий «Сил Света» против Архимонда, по расизму и предательству Гаритоса, по причастности полудемона к появлению Отрекшихся. Принц уже знал о необъяснимой способности своего любовника знать то, что ему никто не рассказывал, поэтому не удивлялся его осведомленности. А вот откуда Ринн знает такие подробности? Действия Иллидана с Оком Саргераса получили огласку в Азероте?

Все стороны происходящих в Азероте событий погрязли во взаимных претензиях. Каэлю приходилось тратить ужасно много времени и сил, чтобы разобраться, что на самом деле происходило в его родном мире в его отсутствие, кто кого предал и кто на кого напал. Например, накинувшись на Роммата с обвинениями в потворстве зверствам Гарроша в Тераморе, принц с удивлением узнал о вырезанном лагере Таурахо, поселении их союзников-тауренов. Полудемон и Ринн же определенно не боялись ошибочно обвинить кого-то или сказать другую глупость.

Каэль уже даже не пытался встрять в их разговор, а только тихо радовался, что все эти яростные взгляды и выпады направлены не в его адрес. Андуин послал ему понимающую усмешку. Да что он понимает! В присутствии Анастериана Каэль тоже в беседах почти не участвовал, но тогда он и не был правителем, ничего стыдного в исключении его из разговора не было! Смотри, слушай, набирайся опыта. Впрочем, терять вроде бы хорошее отношение будущего короля людей не следовало, поэтому эльф продолжил обмениваться взглядами и ироничными гримасами со штормградским принцем. Два разумных цивилизованных существа в обществе… ну, не громогласных варваров, конечно… но, все равно, не особо утонченных собеседников.

В итоге Вариан согласился, что Альянс признает независимость Квель’Таласа. Иллидан пообещал не помогать Сильване против Альянса. Каэля это совершенно устраивало, и без помощи Иллидана ему бы таких условий добиться не удалось. Полудемон вмешался, нарушая свое обещание, потому что Каэль явно не справлялся сам, напомнил он себе. Обида на него была совершенно иррациональной и детской.

Прощаясь, Ринн пожал руку Иллидану, а Каэля покровительственно похлопал по плечу. Принцу нечасто приходилось ощущать себя настолько униженным. Он только надеялся, что король сделал это непреднамеренно и сам не понял как задел эльфа. Хорошо, что человек - не могущественный архимаг и сквозь иллюзию не видит покрасневших от обиды скул и кончиков ушей Каэля. На Иллидана син’дорей не смотрел. Еще одна понимающая или снисходительная усмешка – последнее, что ему хотелось бы видеть.

Они зашли за Джайной, и, покинув библиотеку (телепортироваться прямо из хранилища мудрости считалось дурным тоном), материализовались в телепортационном зале Даларана. От приглашения зайти к ней в башню Фиолетовой Цитадели Каэль отказался, поэтому они втроем вышли на площадь Руноплета и устроились на одной из скамеек у волшебного фонтана. Теперь син’дореям снова можно было находиться в этом городе, но своих соплеменников Каэль не видел. Не все были готовы забыть кровавую трагедию, произошедшую всего несколько месяцев назад.

- Как все прошло? – спросила Джайна, поставив вокруг них заклинание, защищающее от подслушивания. Как обычно, вложила в него слишком много сил: границы купола были заметны даже визуально, отражая солнечный свет бледными радужными бликами, а сторонний наблюдатель не услышал бы ни звука, даже вздумай леди сплести тут Рев Пламени.

Каэль пожал плечами. Ему не хотелось разговаривать, тем более о ходе встречи с Ринном. Несмотря на то, что результат переговоров можно было считать удачным, именно штормградскому королю удалось поколебать веру принца в свою способность справиться с обязанностями правителя самостоятельно. Конечно, у него в любом случае будет помощь советников и поддержка союзников, но так ведь и ни один король не правит совсем уж в одиночку.

В Квель’Таласе его власть будет неоспорима, с Альянсом тоже вроде бы удалось договориться о нейтралитете. Теперь надо пережить гнев Орды. Тут не должно быть особых проблем, Квель’Талас можно атаковать из Лордерона, но силы Сильваны они отбить в состоянии. Иначе бы Каэль не отказывал Альянсу в столь желаемом ими строительстве базы на севере так называемых Чумных Земель, у самых границ с эльфийскими лесами и праве прохода их армий в тыл Отрекшимся. Наги не пустят корабли с Калимдора. Максимум, что может сделать Гаррош – послать наемников убить его или этих, кор’кронцев, которые убили… командующую Келантир, вроде бы.

На самом деле как раз не противники, а союзники больше всего смущали Каэля. Иллидан, Джайна, Вериса. Но обойтись без Кирин-Тора – это остаться без мгновенной поддержки или использовать много сил Иллидари, оставив беззащитным Кареш. Доверять Верисе можно, но только когда и Джайна на стороне принца, и Аллерия будет в Азероте. Иллидан и леди Праудмур его не подведут, но чем больше он полагается на их помощь, тем более зависимым от них становится. Союзы и дружба – это, оказывается, не всегда очень хорошо.

Впервые с тех пор как получил согласие Иллидана помочь ему с возвращением отцовской короны, Каэль задумался, а насколько сильно трон Квель’Таласа нужен лично ему? Он хотел помочь Джайне, доказать свою самостоятельность Иллидану, выполнить волю погибшего Анастериана, оправдать надежды продолжающих верить в него син’дорай. Но сам Каэль чувствовал себя гораздо счастливее, разбираясь с эфириальскими технологиями на Кареше, под защитой Владыки Севера, чем принимая на себя ответственность за всех жителей Квель’Таласа и, как выразилась Джайна «почти половину Азерота», и постоянно балансируя на грани провала…

Иллидан вкратце рассказал Джайне о ходе переговоров, не акцентируя внимания на том, что Каэль в них практически не участвовал. Джайна поздравила их с успехом, попрощалась и отправилась по своим делам. Эльфам тоже пора было возвращаться. Полудемон встал и протянул принцу руку, помогая подняться. Обнял за плечи, притянул его скрытую капюшоном голову к своей груди.

- Не грусти, малыш, - ласково произнес он.

Каэль тихо фыркнул. В том-то и дело, что с самого начала такое обращение от союзника и сюзерена ему не казалось ни обидным, ни унизительным. Может, он действительно слишком рано влез в такую масштабную политику?

========== Глава 11. Иллидан Ярость Бури: Ревность и мочилово - то, за что вы так любите читать фанфики о нем ==========

На курсы для начинающих археологов Иллидан начал ходить по совету Роммата, для поддержания легенды. Увлекся с первого же занятия. Да и как было не увлечься, если больше заняться ему в Азероте было практически нечем. Эльфенок прямо, категорично и весьма эмоционально запрещал вмешиваться в его дела, милостиво дозволив лишь заниматься нагами. Верре’Тас требовал «держать свои здоровенные крылья» подальше от его лабораторий.