Они все поддержали его во время восстания – похоже, теперь в Орде отношения между народами укрепятся. Впрочем, им придется сплотиться: столица разорена, множество бойцов погибло, Квель’Талас потерян, а еще нужно устроить чистки среди своих же подданных, особенно гоблинам и оркам.

Вол’джин… Новый вождь – темная лошадка. Он занимался делами своего племени, во внешнюю политику лез мало. Кто знает, на что он способен и чего от него ждать? Однако три года назад этот тролль успешно скоординировал подавление общеазеротского заговора зандаларов – значит, имеет представление о дипломатии и сотрудничестве. Именно племя этого тролля отказалось от каннибализма в угоду ордынским союзникам – значит, Вол’джин не фанатичен и мыслит как прагматик. И он был первым из лидеров Орды, кто открыто возмутился чрезмерной воинственностью Гарроша и начал принимать меры. А еще Вол’джин был доверенным советником Тралла в годы его правления и, согласно неподтвержденным слухам, умел говорить с духами и предсказывать будущее. Этас знал о Вол’джине немного, но в основном – хорошее.

Пожалуй, Тралл сделал неплохой выбор. И, кстати, многие соплеменники Вол’джина владели магией. Возможно, теперь Орда будет больше уважать чародеев и охотнее сотрудничать с Кирин-Тором, несмотря на потерю магического государства в своих рядах.

Голос короля Ринна оторвал рыжего от наблюдений и размышлений.

- Стража! – подозвал свою гвардию Вариан. Стражники подняли клинки и выстроились вокруг него.

- Отец, что ты делаешь? – воскликнул, закономерно удивившись, принц Андуин, но Джайна успокаивающе положила руку ему на плечо. Король, не оборачиваясь, что-то невнятно ответил ему и направился к ордынским лидерам.

- Я хочу говорить с вождем, - заявил Ринн. Что он творит? Разве так надо идти на переговоры?!

По знаку Вол’джина орки расступились, пропуская его. Тралл сделал два шага назад, уходя за спину троллю, и Ринн остановился в недоумении. Похоже, он, как и все, ожидал, что вождем станет Тралл. Сюрприз.

- Я – голос Орды! - объявил Вол’джин. Прозвучало дерзко и с вызовом, однако Ринн и не думал оспаривать его лидерство, вмешиваясь в дела Орды. Он нахмурился и покосился на Тралла но, увидев, что тот не возражает против нового вождя, стал вести разговор с троллем.

- Хорошо. Преступления Орды тяжелы, Вол’джин, - мрачно проговорил Ринн.

Новый вождь, недобро сощурившись, оглядел обвинителя, задержав выразительный предостерегающий взгляд на сверкающем лезвии меча в его руке. Ринн, проследив за его взглядом, тоже уставился на свое оружие. Он угрюмо оскалился, и рыжий даже на мгновение испугался, что король пожелает решить все взаимные претензии в поединке с троллем, как будто это действительно будет способствовать прекращению войны. Стражники Альянса выстроились в две шеренги, никого не подпуская к лидерам фракций ближе.

Он и впрямь собирается…

Этас метнул взгляд на Джайну. Она смотрела на Ринна, улыбалась и медленно кивала, одобряя его действия. О чем там она с ним шепталась?! Призывала заключить перемирие или давала волю своему очередному приступу воинственности? Глаза не светятся, и то хорошо. Ринн, будто посовещавшись со своим клинком, вонзил его в щель между камнями в полу и подошел к новому вождю безоружным.

Этас медленно выдохнул. Жест короля выглядел чрезвычайно пафосным и претенциозным, зато абсолютно понятным.

- Но некоторые из вас восстали против тирании, - проговорил Вариан на ходу.

Вол’джин медленно поднялся с корточек навстречу ему, и сразу стало видно, насколько он выше и крупнее человека, даже одетого в массивные доспехи. Однако тот не отступил и не испугался.

- Поэтому я хочу положить конец вражде. Но знай же! – Посверлив собеседника испытующим взглядом, Ринн повернулся к Вол’джину спиной и направился к своему мечу, повышая голос, чтобы его услышали все присутствующие в зале. - Если Орда предаст идеалы чести, как Гаррош… Мы сметем вас!

Дипломатичность просто зашкаливает! Такой прямой и полный угроз способ ведения переговоров мог сработать с орками, но тролли куда более злопамятны!

Однако, что интересно: Вол’джин сказал о себе «голос Орды». Поскромничал, еще не свыкся с новой ролью или собирался пересмотреть систему власти в Орде? Для троллей, насколько Этасу было известно, привычна система, где правит совет старейшин, а вождь командует именно военными действиями и выполняет представительские функции. Это было бы хорошо для Орды, позволило бы учитывать интересы всех народов и стало бы отличной защитой против установления новой тирании. Хотя, если провести аналогию с Советом Шести, не такая уж и надежная это защита. Однако, похоже, Джайну хоть немного, но все же можно удерживать от диктатуры, раз уж Кирин-Тор сумел остаться в рамках миротворческой задачи.

Армии Кирин-Тора и Квель’Таласа оставались в Оргриммаре, пока все представители Альянса не покинули его. Джайна вспомнила о своей многолетней карьере миролюбивого дипломата, пребывала в благостном распоряжении духа и делала много полезного для установления политических и торговых связей ордена с Ордой. Этас не собирался признавать это вслух, но Джайна поступила мудро, ввязавшись в восстание против Гарроша: Кирин-Тор хоть и потратился на содержание армии, зато заключил немало выгодных соглашений. И стал действительно походить на настоящее нейтральное государство, стремящееся остановить нескончаемые азеротские войны. Рыжий уже даже стал задумываться: если для того, чтобы глава Кирин-Тора всегда была такой, необходимо окончательно обезвредить Адского Крика, то не будет ли лучшим выбором организовать его убийство в темнице? Поступок подлый и бесчестный, но, если подумать: «Песок заалеет» - побег Гарроша обойдется куда большим количеством смертей.

Кирин-торцы покидали Оргриммар одновременно с талассийцами, кто-то плыл на кораблях, а кто-то, как Этас, просто телепортировался. Дел в Даларане за месяцы отсутствия накопилось достаточно, хотя и не настолько много, как рыжий опасался. Все-таки его «зеленоглазые детишки», когда не надеялись на него самого, могли прекрасно справляться и сами. Первые три дня после возвращения и обещанной Хаторелем вечеринки Этас оставался в своем кабинете до позднего вечера, а на четвертый уже разгреб все самое срочное и важное. Можно было после окончания рабочего дня телепортироваться в Элун’аран, встретиться, наконец, с Ромматом, но…

Но, черт побери! Какого тролля Этас должен нестись к нему сломя голову, как только представилась возможность?! Почему бы Роммату самому не послать ему вестника, хотя бы просто предупредить, в какой вечер будет свободен? И почему бы Роммату самому не помучиться неизвестностью, есть у них отношения или уже всё закончилось?

Прошла неделя, но никакого приглашения Этас, разумеется, не получил. Даларан тем временем подготовил все к празднованию побед над Лэй Шенем и Гаррошем, и к народным гуляниям и пьянкам добавились официальные мероприятия, на которых ему, как архимагу Совета Шести и непосредственному участнику событий, надо было присутствовать. А еще через неделю в Квель’Таласе была назначена коронация Солнечного Скитальца. И, конечно, леди Фелориэль пожелает присутствовать на таком важном для ее сына событии.

Вот и все?

Так не лучше ли сохранить остатки гордости и сделать вид, будто сам инициировал разрыв?

Или встретиться в последний раз? Может, Роммат снова будет поласковее после длительного перерыва? Или он уже ждет возвращения любимой и никого другого не захочет? Как давно длится эта любовь и можно ли рассчитывать, что она пройдет, оттого что рыжий будет рядом с ним?

«Все надеешься, что будешь умницей, и Фелориэль станет твоей?». Получается, что у Роммата с матерью принца не было таких отношений, ведь Модера считала, что великий магистр только надеется на это. Тогда не будет ли разумнее пока выдержать паузу, чтобы великий магистр встретился со своей любимой и все выяснил? Чтобы не вышло глупой ситуации, что он и с Этасом порвет, и с леди Фелориэль быть не сможет. Но нужны ли Этасу отношения, когда он будет не мучиться подозрениями, а точно знать, что его партнер любит кого-то другого? Хотя нет, точно знать он не будет, он же не сможет определить: Роммат получил отказ или Модера ошибалась в своем предположении.