Этас вздрогнул и резко развернулся к двери, услышав шаги: Роммат вышел из ванной комнаты. Рыжий нервно сглотнул. Он успел одеться, но забыл сделать что-нибудь с лицом и прической. Теперь покрасневшие щеки, торчащие во все стороны, как салат из маринованной моркови, волосы, и дикий, отчаянный взгляд превосходно дополнят образ идиота-извращенца.

Хватит таращиться, скажи что-нибудь, велел себе Этас, но ничего умного или хотя бы просто не слишком нескладного в голову не приходило. «Я на самом деле не извращенец, просто секса давно не было» – совсем нелепо? «Это не то, о чем вы подумали» - ничуть не умнее.

Роммат покосился на него с подозрением. «Что за чушь ты собираешься ляпнуть?» - было написано крупными буквами у великого магистра на лбу. Забрезжила надежда. Роммат не раз прощал ему сказанные и сделанные глупости, потому что не ждал от наивного идиота и всего лишь наглого щенка слишком многого. Может, спишет странность на обычный идиотизм Этаса?

Роммат подошел к нему ближе и заткнул его рот поцелуем, наверно, чтобы не пришлось выслушивать очередной вздор. Этас успокоился и ответил на поцелуй – сегодня ему их досталось немало, но получать внимание Роммата он был готов сколько угодно.

Что ж, возможно, великий магистр терпимо относится к извращенцам. Вот и славно.

Отпустив рыжего, Роммат направился на кухню за чаем, а Этас поспешил умыться и привести себя в порядок – взъерошенные эльфы уместны только в постели, а никак не за столом. Мирная атмосфера чаепития прогнала его тревоги окончательно.

Откусывая печенье, рыжий подумал, что правила хорошего тона требовали от него хоть раз принести что-нибудь к столу самому, но Этас, как обычно, боялся вызвать недовольство Роммата. Он мысленно усмехнулся, сказав себе, что великий магистр своими постоянным запретами и отсутствием внятных объяснений разрешенного сам себя лишил возможности насладиться свежими даларанскими кексами.

Из них двоих великий магистр был куда более неразговорчивым, но темы для застольных бесед чаще предлагал он. Рыжий нашел в его лице великолепного рассказчика. Этас интересовался новинками магической науки, но не имел особого желания снова, как в годы обучения в аспирантуре, ставить эксперименты и неделями сидеть за расчетами, выводя формулы для плетений. А Роммат рассказывал как раз самое интересное: результат и наиболее занятные ситуации из процесса исследования. Рыжий уже не раз пожалел, что во время обучения в Академии не пошел на курс артефакторики к нему: лекции Роммата, наверно, были жутко интересными, как и у всех ученых, которые всерьез увлечены своей отраслью науки и занимаются еще и на практике.

Сегодня Этасу не требовалось придумывать, о чем поговорить, или ждать слов Роммата. Он еще с первых дней на Острове Грома ждал возможности спросить у великого магистра, считает ли тот энергию ци магической. Монахи, применяющие эту энергию, не ощущались Этасом как заклинатели, но их умения ничем, кроме использования чар или неоформленных сгустков магии, объяснить было нельзя. Пандарены Шадо-Пан на такой вопрос отвечали отрицательно, а один из них даже предложил рыжему попытаться вытянуть его ману и посмотреть, сколько добудет. Этас засмущался и с расспросами отстал.

Роммат вопросу не удивился. Подтвердил, что при помощи волшебного потока вытянуть с большинства монахов энергию нельзя, если только перед вами не монах-целитель, имеющий развитый магический резерв. Рыжему оставалось только гадать, когда великий магистр успел организовать такое исследование. Оказывается, теорий насчет природы ци было создано уже немало, но ни одна не имела серьезных доказательств. Учение монахов требовало находить источник ци в самом себе, но если бы он там был – эту энергию можно было бы почувствовать и вытянуть.

Когда с чаем было покончено, и пора было уже собираться уходить, рыжий набрался смелости задать вопрос, который волновал его куда больше, чем самые большие тайны науки.

- Магистр Роммат, - позвал он.

Роммат, во время провисшей в разговоре паузы, повернувшийся к окну, посмотрел на Этаса, ожидая его вопроса. Рыжий, тщательно контролируя выражение лица и тон, чтобы не мелькнуло ни обиды, ни возмущения, ни претензии, поинтересовался:

- А что мешало нам заняться этим, – он кивнул в сторону двери в спальню, – на Острове Грома?

- Количество парочек, на которые все натыкались по кустам, - отозвался Роммат с абсолютно спокойными интонацией и выражением лица.

Рыжий сдержал желание скривиться. «По кустам». Ну зачем же так вульгарно? Этасу и в голову не приходило предлагать Роммату уединиться в кустах за лагерем, как двум пьяным подросткам. Можно и другое место найти! Или он в широком смысле? Но они же могли наложить хорошие, мощные заклинания. Чары невнимания рассеиваются довольно быстро, но просто запирающие на стены шатра и приглушающая звуки сфера были бы удачным выбором. Подозрительно, чем они таким занимаются, что нужно запираться? Нет, не особо: может, им посекретничать надо было, политические вопросы обсудить. В Ассоциации кабинет великого магистра был укрыт чарами тишины всегда, из коридора невозможно было услышать ни секретный доклад, ни яростный разнос. Что мешало поставить такие же чары на шатер? Да они там и так, скорее всего, были!

Роммат чуть слышно вздохнул и повернул его лицом к себе.

- Этас, - рыжему показалось, что великий магистр собирался сказать «глупый мальчишка» и только в последний момент передумал, - ты соображаешь, какие у тебя будут проблемы, если Совет Шести узнает, с кем ты спишь?

Модера и Карлаин засыпят подколками, было его первой мыслью. А Джайна поделится горячей сплетней с его высочеством и, что куда ужаснее, с Верисой.

Но если серьезно, то Этас, конечно, понимал, какой это будет удар по репутации. Архимагам Совета не запрещено иметь личную жизнь, но, во-первых, никто и никогда больше не поверит, что он не делал карьеру через постель (то есть, не спал с Красом и Ронином). А во-вторых, хотя в Совете с доверием друг к другу и так туго, Этасу архимаги не будут верить вообще. Все будут считать, что он если не служит Роммату прямо, то как минимум попал под его влияние, и в каждой его фразе будут слышать интриги великого магистра.

Этас опустил взгляд. Но вряд ли Модера или Джайна появятся в талассийской ставке и застукают их в пикантный момент. А слухи – это ерунда, про Этаса каких только сплетен не выдумывали. В Ассоциации, например, многие были уверены, что у него странные и запутанные отношения на троих с Хаторелем и Аурозалией. А в Даларане ходили байки про него и Сурдиэля. А у Аметистового Ока есть дела поинтереснее, чем изучать личную жизнь кирин-торцев.

Рыжий метнул быстрый взгляд Роммату в лицо. Ответ «все было бы плохо, но они бы не узнали» - не принимается, да? Начав приходить к великому магистру, Этас как-то не слишком задумывался ни о последствиях, ни о дополнительных мерах безопасности. Он привык вести амурные дела тихо, не напоказ, но бояться раскрытия связи ему не доводилось. Даже когда он встречался с Ратаэллой – риск придавал остроту их страсти, но в случае раскрытия большой беды бы не случилось.

Ответ «мне все равно» – тоже не подойдет. Тем более, что, если задуматься, Этасу далеко не все равно. Но ведь можно было посидеть, обсудить и придумать какой-нибудь вариант. Шпионские донесения, значит, в запертом шатре выслушивать можно, это ничью карьеру не погубит, а сексом заняться или просто немного внимания уделить – так сразу «будут проблемы»!

- И мне тоже не нужны неприятности, - жестко припечатал великий магистр, видимо, догадавшись, что предыдущий аргумент рыжего впечатлил недостаточно.

Этас тихо вздохнул. Ну вот, а он надеялся, что Роммат о его благе заботился. А какие проблемы могут быть у великого магистра? Этаса в Ассоциации знали, поэтому ему казалось, что к связи Роммата с ним чародеи отнесутся с пониманием. А Каэль’Тас вообще знал или сам догадался, что Этас сообщает великому магистру самую разную информацию, так что новость об их «отношениях» ничего принципиально нового ему бы не сообщила. Если только у него самого не было любовных планов на Роммата.