Иллидан не понимал, почему Архимонд воспринял угрозу Пророка всерьез. Истратить всю силу на барьер и погибнуть тот, скорее всего, мог. Но Архимонду-то что до его жизни? Этот эредар был одним из искуснейших некромантов Легиона. Ему ничего не будет стоить превратить Велена в нежить — пытать его и в таком виде будет возможно, просто несколько сложнее. К тому же, если подготовиться, можно поймать одну только душу. Они же в крепости Легиона, тут никто не оказывается свободен даже после смерти.
— Отличный барьер, Велен, — прошипел демон, с силой ударяя по стене Света кулаком, вокруг которого змеились потоки Скверны. — Мои поздравления, ты стал намного сильнее.
Архимонд считался в Легионе сильнейшим после Саргераса. Демоны были уверены, что в схватке один на один он победил бы Кил’Джедена. Впрочем, все сходились и на том, что Искуситель достаточно хитер, чтобы такой схватки не допустить. Так что Архимонд, хоть и не он сейчас возглавлял Легион, не встречал соперников уже долгое время, со времени гибели Саргераса от рук чародейки Эгвин тысячелетие назад. Герои Азерота давали Архимонду отпор, но только объединившись и задействовав мощные артефакты. Это совсем не то, что соперничество один на один.
И теперь в прочном барьере Пророка Архимонд видел вызов своей силе, и это злило его. Такие эмоции — слабость врага. Иллидан запомнил этот факт, но пока не видел возможности использовать его. Разозлить Архимонда до такой степени, чтобы он пожелал разрушить барьер и уничтожить противников и их души во что бы то ни стало? Тогда они не достанутся Легиону живыми. Но вряд ли у них это получится — все знают, что Кил’Джеден требовал от демонов не уничтожать Велена, его личного врага.
— Твой барьер не пропускает магию и физические объекты. Правда здорово, что защита моей крепости только наполовину магическая?
Оскал Архимонда был жутким. Цивилизованная встреча бывших друзей, оказавшихся на разных сторонах, превратилась в настоящую схватку.
Архимонд шевельнул пальцами, сплетая какие-то чары — команды защите крепости. Зеленая субстанция принялась просачиваться сквозь пол, облепляя тело Пророка все выше. Тот бил заклинаниями — не по ней, по Архимонду. В основном арканными чарами, пытаясь вызвать немоту, прервать плетение или оглушить. Боевыми заклинаниями швырять не рискнул — может, не хотел злить противника еще сильнее. Хотя чего уж церемониться, терять-то нечего.
Когда субстанция добралась до поднятых выше рук Пророка и помешала плести чары, тот стал разбрасываться чистой силой, сбив с ног присутствовавших демонов, кроме сумевшего защититься Архимонда. Затем влил еще больше сил в барьер — тот даже перестал дрожать от попыток его пробить. Слизкая зелень облепила Велена с головой. Тот дергался, в безуспешном стремлении освободиться. Не ясно было, может ли он дышать.
Глянув на дергающегося Велена, Мал закончил заклинание и швырнул чарами в Архимонда — просьба не затевать конфликт явно потеряла актуальность. Иллидан узнал Лунный Удар. Такая же арканная магия, какой пользовались Высокорожденные, но Кенарий когда-то утверждал, что именно эти чары не несут вреда природе, не нарушают баланса и являются допустимыми.
Мал долго готовился к этой атаке, успел собрать немало сил. Бело-сиреневая вспышка пробила защиту Архимонда, ранила его и нескольких демонов, стоявших рядом с ним. Двое обратились в дым, вернувшись в Круговерть.
Далее Мал мгновенно сплел целительные чары, но те не сумели просочиться через облеплявшую Велена жижу. Следующий удар пришелся по демонам, но набрать в заклинание много силы Мал не успевал, и потому оно не произвело столь же сильного эффекта.
Архимонд зарычал и атаковал Мала в ответ. Он без видимых затруднений орудовал раненной рукой, хотя получил удар куда более мощный чем тот, что достался его супруге. Чтобы нанести ему серьезный урон понадобится штук двадцать пять Малфурионов!
От одного заклинания, летящего в его сторону, друид собирался увернуться, резко дернувшись влево, но купол все равно не пропустил чары. Зато зеленая жижа полностью облепила Мала. Теперь все трое пленников были скованы ею до полной беспомощности. Двое — с головой, и только Иллидан имел возможность сказать Архимонду какую-нибудь гадость напоследок.
Архимонд, больше не отвлекаясь на братьев, методично палил заклинаниями в одну точку, и купол начал постепенно тускнеть, отрезанный от питавшей его силы Пророка. Беспорядочно дергаясь из стороны в сторону в гигантском «слизнюке», Велен только один раз ухитрился влить новую порцию силы в барьер.
Архимонд злился. Он удвоил усилия, посылая все более яркие и мощные вспышки в выбранный участок барьера. Бросал быстрые взгляды на Пророка. Так продолжалось несколько минут. Возможность дышать сквозь жижу у Мала и Велена все же оставалась или их поддерживали их Свет и Природа, но никто не задохнулся.
Благодаря саргерасовому дару Иллидан видел, в какой момент Велен истратил весь свой резерв маны и начал расходовать жизненную силу. Совсем не светлое умение, вообще-то…
Архимонд тоже заметил перемену, но, понятное дело, не остановился и не пообещал пленникам свободу. Он кровожадно оскалился и зарычал:
— Не думай, что сможешь шантажировать меня!
С бешеной скоростью заклинания лупили по барьеру. Что настанет раньше: расколется купол или Велен впустую истратит жизненную силу, пытаясь справиться с зеленой субстанцией? Участь Пророка в любом случае незавидна, смерть не позволит ему сбежать, так что, по большому счету, даже утереть Легиону нос моральной победой у него не выйдет.
Наверное, если бы не помеха чарам, то Пророк сумел бы держать купол до последних мгновений своей жизни. А с подпиткой силы наару, может быть, и вечно. Когда-то подобный кокон из Света защищал Тиранду несколько недель — во дворце Азшары во времена Первого вторжения Легиона. Но жрице помогала Элуна, а здесь, в захваченном Легионом мире, ни ее, ни дающего дренеям силу наару не было. Да и у Архимонда было силы побольше, чем у подданных королевы.
И вот, купол раскололся и погас.
Демон подошел к Велену вплотную. Сгустки зеленой субстанции касались его копыт, когда он ступал по ним, но не пытались облепить. Одним взмахом руки Архимонд освободил голову, шею и плечи Пророка. Иллидан был уверен, что демон сейчас с силой, наотмашь ударит пленника по лицу, демонстрируя свою полную и безоговорочную победу и власть. Но Архимонд лишь ухватил Пророка за подбородок, вынуждая смотреть в лицо.
— Не дорос еще противостоять мне, Ве-е-елен, — торжествующе ухмыльнулся он.
Пророк одарил его мрачным взглядом и промолчал.
— Не злись, — к победившему Архимонду вернулось благодушие. На красивом, хоть и высокомерном лице, не осталось ни следа от искажавших его жестокости и ярости. — Я вызову сюда палача, скучать не будешь.
«Надо же, какой гостеприимный! Можно подумать, сейчас у него в крепости мало палачей и инквизиторов», — раздраженно подумал Иллидан.
— Его зовут Тен’даар, — прорычал Велен, явно понявший из его слов что-то другое.
— Тен’даар, — покладисто повторил Архимонд. Он отпустил подбородок Велена, зашел ему за спину и ловко сковал Пророку за спиной руки при помощи зачарованных оков, которые ему подала одна из его прислужниц-демониц. — Слушай, Велен. Насчет па… Тен’даара. Все должно было быть не так. Кил планировал…
— Я догадываюсь, что планировал Кил’Джеден, — сухо отрезал Велен.
Истративший солидную часть жизненных сил, он выглядел усталым, но спину держал прямо. Велен бросил поверх плеча Иллидана извиняющийся взгляд на Мала. Тот вряд ли видел его сквозь жижу, но в любом случае не имел претензий. Пророк сделал все, что мог.
Под присмотром Архимонда демоны сковали Иллидана и Мала и отвели их в темницу. Иллидан ожидал пыток, выбивания сведений и просто издевательств, но о них двоих просто забыли на пару дней. У Архимонда были более важные дела.
Камеры им выделили соседние, разделенные только решеткой. Источников света не было предусмотрено, но Иллидану, с его саргерасовым даром, это не мешало. Мал, как кал’дорей, да еще и умеющий превращаться в пантеру, тоже не испытывал особых проблем. Темница была защищена от применения чар, стены ярко сияли в магическом спектре от опутывающих их заклинаний, глушащих попытки колдовать. Однако свободу передвигаться и размахивать руками пленникам предпочли не оставлять. Запястья каждого из братьев были скованы за спиной, а короткая цепь, крепящаяся к стене, позволяла сесть на пол или сделать не более одного шага в сторону.
