— Элун-адоре, Иллидан. Я рада видеть, что с тобой все в порядке, — мягко улыбнулась она.
И в самом деле была рада, саргерасов дар подсказывал об этом, и в то же время смотреть на него ей было больно. Напоминает ей о Мале? Да они уже и не похожи давно…
— Ишну-ала, Тиранда. Мал, он, в общем… — брат требовал не рассказывать о его возвращении, но почему-то солгать Тиранде сейчас было особенно трудно. Странно, вроде бы прежде Иллидану не составляло труда облапошивать ее, невзирая на давнюю дружбу и ее жреческий статус. Иллидан нахмурился и выкрутился, найдя подходящую формулировку: — Я уверен, что он жив и что с ним все будет…
— Ты лжешь.
Она сказала это так спокойно и тихо, без обвинения и гнева, что Иллидан сначала подумал, что ослышался.
— Нет, Тиранда, как ты могла такое подумать! Я бы не бросил брата, если бы видел хоть малейший шанс узнать, где он, и спасти его! — возмутился он абсолютно искренне.
— Не юли. Я вижу тебя насквозь, — устало проговорила Тиранда. — И я уже знаю правду.
Иллидан застыл. Знает? Но как? У нее свои способы, связь с Элуной периодически давала Верховной жрице сокрытое знание. Или Тиранда хитрит и таким образом пытается вытянуть из него информацию? Но если она действительно что-то видела, то, возможно, от нее не укрылось его сотрудничество с Легионом. В прошлый раз не Тиранда была инициатором его многотысячелетнего заключения в темницу, но она поддержала это решение Мала. И что теперь? Она позовет охранников или вызовет Майев и ее Стражей? Или сначала дождется окончания войны с Легионом?
— Малфурион мертв, — продолжила тем временем Тиранда, не обращая внимания на его застывшую каменную рожу. — Я спрашивала у Богини. Она почувствовала как Скверна проникает в его тело, а потом Элуна вообще перестала видеть его.
— Это же не значит, что он обязательно мертв, — неловко пробормотал Иллидан.
Почему-то информация, что Элуна не может увидеть таких как он, неприятно задела его. Он никогда не был религиозен и ни разу за свою сознательную жизнь не появился в храме Богини кроме как ради Тиранды, но все равно был уверен, что Элуна если не опекает, то хотя бы видит всех кал’дорай. Может, она потеряла Мала только в момент инициации, пока он находился внутри темницы-кристалла из Скверны?
Тиранда не ответила. Отвернулась и уставилась на мерцающие воды лунного колодца. Помолчав пару минут, Иллидан подошел поближе и снова попытался завести беседу. Начал расспрашивать о ее словах, сказанных при встрече в архимондовой крепости, но Тиранда поддерживала разговор неохотно, отвечала уклончиво и заметно злилась.
— Я была под демоническим влиянием! — наконец закричала она. Вскочила на ноги и сверкнула на Иллидана яростным взглядом влажных, заплаканных глаз. — Это невозможно контролировать, как ты не поймешь! Хватит уже! Я не виновата, что…
— Я и не говорил, что ты виновата. Конечно же, нет, Тиранда, — попытался успокоить ее Иллидан. — Но надо разобраться, как суккуба это сделала, чтобы подобное не повторилось вновь.
Она скривила губы, явно намереваясь огрызнуться, но, глянув на него снизу вверх, вдруг вздрогнула и отступила на полшага назад. Остановилась, наткнувшись босой пяткой на бортик лунного колодца и отвела взгляд. Тиранда никак не прокомментировала его изменившийся внешний вид, но, похоже, высокий рост пугал ее. Иллидан сложил покомпактнее крылья и сел на траву, скрестив копыта. После этого, когда Тиранда присела обратно на бортик, они оказались одного роста. Она благодарно кивнула, догадавшись о цели такого маневра.
— Что там разбираться? — пожала плечами жрица. Опустила взгляд. уставившись на свои переплетенные пальцы и, помолчав немного, принялась вспоминать. — Я вымоталась в Экзодаре, была с пустым резервом. Мне помогли телепортироваться в Дарнас, а тут опять сто тысяч дел и вопросов, которые нужно решить. Следующий день тоже весь в хлопотах, а потом из Даларана через телепорт доставили тяжелораненых. Легла спать в полдень, поспала часа три от силы… Потом ко мне подходит эта Моэг. Иллидан, она выглядела как дренейка! В ней вообще ничего демонического не было! Милая девушка, улыбчивая, вежливая. И акцент у нее был совсем такой же как у Велена. Ну, знаешь, он это их «Archenon poros» произносит как «Archenan». Я сейчас-то понимаю, что это старый эреданский акцент, но тогда мне и в голову не пришло заподозрить что-то неладное!
Она стала говорить быстрее и невнятнее, и Иллидан поспешил заверить, что в такой ситуации действительно не было ничего подозрительного. Тиранда же не ученый-языковед, чтобы различать инопланетные наречия по диалектам.
— Она представилась, сказала, что я нужна в Экзодаре. А я так разозлилась, что Велен меня опять дергает! Я же не могу разорваться! Стою, пытаюсь мысли в голове в одну кучу собрать, чтобы ничего не забыть: кого лечить, кому провиант, кого на передовую, куда самой бежать и как все успеть.
— Это ее чары были, — уверенно подсказал Иллидан. Его, точнее, Малфуриона, интересовала не эта часть истории, но перебивать он не стал.
— Да нет, — отмахнулась Тиранда. — Это типичное состояние, когда нет времени на сон и отдых и нужно организовывать сотни процессов. У меня есть помощники, и немало, но каждый отвечает только за свою часть, и итоговое решение все равно приходится принимать мне. Разве ты, как правитель, не сталкиваешься с этим?
— У меня есть Вайши, Зеревор и Кор’вас. Они имеют полномочия не согласовывать со мной каждое решение.
— А. Ну, а у меня только Шандриса и… — Тиранда запнулась, — и друиды, они никогда ничего ни с кем не согласовывают. Я думаю, Моэг применила магию позже. Она увидела, что я устала, и предложила свою помощь. Но Свет не лечит усталость. Временно поможет, а потом все равно нужно нормально отдохнуть. А Моэг сказала, что умеет делать массаж головы. Мне не до массажа было абсолютно, но я согласилась, только чтобы выиграть время и не отвечать ей прямо сейчас, могу помочь Велену или нет. Села, сняла диадему, на которой защитный оберег. И вот после этого… вроде бы, все помню, но как сама не своя была. И не одни мы с ней были, но никто из жриц ничего не заметил…
Тиранда помолчала, теребя собственные пальцы.
— Я не знаю, в какой момент ошиблась! — воскликнула она вдруг. — Я была уставшая и торопилась, поэтому не стала досконально выяснять, откуда она взялась в Дарнасе. Но даже если бы это случилось в более спокойный период, она все равно смогла бы мне наплести какую-нибудь историю!
Свита. Телохранители. Личная стража. На взгляд Иллидана эти решения были очевидными, но предлагать их вслух он не стал. Меньше всего ему хотелось давать Тиранде повод думать, что, будь она осторожнее, беды бы не случилось. Да и не привыкла она к охранникам: ее всегда защищал авторитет жрицы Богини.
— И что происходило потом? — повел он разговор в нужную сторону.
— Мы перемещались каким-то порталом, потом еще одним. Оказались на Роносе. Меня принимали как долгожданную гостью, а я ничего понять не могла и почему-то не спорила и не задавала вопросов. Нам принесли угощений, разных фруктов — уж не знаю, где они их там достали. Моэг расспрашивала меня, и я сама ей все-все рассказала: и про детство, и про послушничество, и про нашу с вами дружбу… А она все выворачивала наизнанку, как будто вы плохие и меня все время обижали. Я сначала объясняла, что все было не так, но ее не переубедишь. А потом… не знаю, как у нее получилось настолько контролировать все, что я делаю и думаю. Мне стало казаться, что я и в самом деле ненавижу вас обоих. Ну, а дальше ты сам знаешь.
Тиранда рассказывала спокойно и складно, словно продумывала рассказ заранее. Или это только так казалось? Она же никогда не страдала косноязычием.
— Звучит правдоподобно, — задумчиво протянул Иллидан, неожиданно для себя подумав вслух.
— Правдоподобно? — сощурилась Тиранда. — Намекаешь, что я лгу?
— Я не это имел в виду. Демонам для влияния нужно изначально за что-то зацепиться. Не получится на ровном месте воздействовать, Моэг была не настолько сильна, — Иллидан продолжил, проигнорировав мрачный взгляд и поджатые губы Тиранды. Понятно, что разговор ей неприятен. Но нужно выяснить, насколько велика проблема, и уже тогда решать: перевоспитывать Мала, советовать им разойтись или вообще самоустраниться от их дел.
