После извлечения глаза — не такое простое это дело: окровавленное глазное яблоко так и норовило выскользнуть, а сжимать сильнее Кольтира опасался, — пришлось заняться практикой выпускания потрохов. Зелье Зорʼбе не давало жрецу шевелиться, терять сознание или умереть от боли, поэтому он осознавал все, что с ним происходит, и в немом ужасе таращил уцелевший глаз. Когда Кольтира отрезал ему кисть руки и засунул ее в разрезанное брюхо на место извлеченной и переданной на ингредиенты для зелий печени, Хальʼфуку в отчаянии уставился в затянутое облаками небо, а потом зажмурился.

— Ну, он не смотрит, — сообщил Кольтира, оборачиваясь к напарнику. — Веко ему отрезать?

— А вдруг дернется и второго глаза лишится? Зачем такие сложности? Тебе же клыки не мешают. Откуси, — усмехаясь, предложил тот.

Подавив раздраженное «я тебе что, вурдалак недокормленный?», Кольтира бросил быстрый взгляд на замершего с каменным лицом Дракуру, а потом последовал совету: осторожно подцепил зубами, откусил и выплюнул плотный кусок темно-синей кожи, лишенный ресниц. Хальʼфуку, тело которого ледяные чары удерживали вертикально, прикованным к дереву, и с опущенной головой, не мог не видеть происходящего с его телом хотя бы периферийным зрением.

Губы жреца шевелились, но парализованное ниже шеи тело не позволяло ему произнести ни слова. Кровь из пустой глазницы заливала ему щеку и стекала на грудь. Из вскрытого живота она поначалу лилась обильным ручьем, но Зорʼбе потребовал, чтобы Кольтира чарами заставил ее остановиться. Мышцы из разрезанного бедра свисали неаккуратными окровавленными лохмотьями. У троллей хорошая регенерация, и если его освободить прямо сейчас, то у него еще будут шансы выжить. По мнению Кольтиры, было самое время подразнить жреца шансами на выживание, подарить ему крохотную надежду, которую потом можно будет безжалостно отобрать, но Зорʼбе не давал ему такого задания.

Чтобы лишенный века глаз жреца не пересыхал из-за недостатка слез, Кольтира размазал их, стекающих с внутреннего уголка к переносице, пальцем по поверхности.

— Попробуй его кровь на вкус, — вкрадчиво проговорил Зорʼбе, подходя ближе и упираясь трехпалой рукой в ствол дерева над головой Хальʼфуку.

Кольтира покосился на напарника. На вкус? Немертвые не чувствуют вкуса. Может, соль от перца отличат, но не более — воинам Плети не нужны такие ощущения, которые только будут отвлекать их от службы Повелителю, как отвлекают живых земные наслаждения. Однако приказ есть приказ, и Кольтира собрал кровь с лица Хальʼфуку и облизал пальцы. Такая иллюстрация кровожадности могла бы напугать эльфа или человека, но тролля подобным вряд ли проймешь. Он не заметил особых реакций жреца на свои действия. Символического значения такое действие, вроде бы, не имело.

— Срежь плоть с его лица, эльф, — потребовал Зорʼбе далее. — Я хочу видеть череп.

Кольтира заметил, что Зорʼбе смотрит больше на него самого, чем на измученного жреца. Проверяет, насколько ему мерзко все это делать? Да пусть любуется сколько влезет! Ему было все равно, запишет ли Зорʼбе его в чистоплюи и какого вообще мнения будет о нем придерживаться. Готовность напарника делиться полезными знаниями заинтересовала, но какова будет их цена? Пока что Кольтира ничего не обещал, ни на что не соглашался, и намеревался и впредь поменьше говорить и задавать вопросов.

Приказы Зорʼбе отдавал на зандали, и Хальʼфуку понимал заранее, что ему предстоит сейчас испытать. Он поначалу пытался держаться гордо, но теперь смотрел на своих мучителей с болью, ужасом и мольбой.

О, как бы Кольтира хотел увидеть такие же чувства в глазах Маргрейва! Да хотя бы просто полюбоваться на окровавленное, поломанное тело, скрючившееся у его ног или вот так же бессильно обвисшее в оковах! Да и помимо этой ублюдочной гниды Кольтира еще много кого желал увидеть таким.

Даже теперь, когда он больше не был бесправным слабаком, желающих навалять ему меньше не стало. Наоборот, победа над ним сразу показала бы силу его противника. Кольтира вроде бы сам особо не нарывался (хотя Тассариан придерживался прямо противоположного мнения на этот счет), но его цепляли больше, чем других, хотя результаты стычек теперь радовали его гораздо чаще. И все-таки необходимость не отходить далеко от Тассариана или других эльфов достала. Может, следует взять методы Зорʼбе на вооружение? Хотя его больше боялись не за расчленение противника, а за умение нанести удар тайно.

— Что-то твоя богиня не спешит тебе на помощь, жрец. А, точно, ее же держит в плену и лишает сил твой счастливый соперник, — злорадствовал Зорʼбе. Он вымазал пальцы в крови жреца и начертил на его теле несколько некромантических символов. — Ничего, скоро и ты, и Харʼкоа, и ее пророк будете служить Королю-Личу. Вот только они обретут силу и бессмертие, а ты так и останешься неудачливым глупцом.

— Нельзя же некромантию использовать, — удивился Кольтира.

— Тьфу ты. Забыл, — развел руками Зорʼбе, походя в этот момент не на того жуткого маньяка, каким его привык считать Кольтира, а на обычного парня, только клыкастого. Краска скрывала детали черт лица, но Кольтире вдруг показалось, что Зорʼбе довольно молод. — Что будем делать?

— Добьем. Чтобы случайно не выжил и того, — Кольтира указал клинком на Дракуру, — не сдал.

Зорʼбе махнул рукой, разрешая.

— Только сначала вытащи и второй глаз, — напомнил он, отлепился от дерева и встал за спиной Кольтиры, нависая над ним и наблюдая из-за его плеча над процессом.

Века у жреца уже не было, поэтому Кольтира без проблем просунул на полторы фаланги палец под низкую и толстую тролльскую надбровную дугу и плавно и нежно вытолкнул глазное яблоко наружу.

— Да-а-а, вот так. Пальцы у эльфов тонкие, — одобрительно прокомментировал Зорʼбе. — Как специально для такой работы придуманы.

Кольтира осторожно передал ему мокрый и скользкий шарик, и только после этого позволил себе негромко хмыкнуть. Костяные ложки, которые использовали тролльские колдуны, при должном умении были не менее полезны, чем тонкие пальцы. Закончив с глазом, Кольтира взял меч и одним ударом отрубил жрецу голову. Мучить бедолагу дальше не имело смыла, и Кольтира поймал себя на том, что не испытывает ни радости, ни сожаления по поводу того, что все закончилось. Этот молчаливый кусок мяса уже и не воспринимался жертвой, страданиями которой можно насладиться.

Дракуру, наглядевшись на судьбу своего неразумного сородича, вел себя осторожно. Говорил почтительно и взвешенно, изложил свои планы по снятию защиты, смерть Хальʼфуку не прокомментировал, зато пообещал верно служить Повелителю.

— Я буду приглядывать за твоими успехами, — пообещал Зорʼбе, надрезая Дракуру руку и собирая в колбу его кровь. Тот кивнул. Он же тоже алхимик, понимает, возможно ли такое наблюдение.

Первая часть задания была выполнена, и санʼлейн должны быть довольны. Но результатов действий Дракуру придется ждать еще долго. Было не слишком интересно просто уйти из ЗулʼДрака, не напомнив троллям об угрозе Плети, не напугав и не деморализовав их. Так что санʼлейн, наверняка неслабо уязвленные провалом, дали Зорʼбе такое задание.

Чтобы не привлекать внимания к той местности, где был убит жрец и завербован Дракуру, рыцари смерти избегали поселений живых. Дальнейший путь они проделали на лошадях, перемещались тихо, постоянно наблюдая за обстановкой, и только один раз им пришлось подсуетиться и устранить любопытного свидетеля, чутье или чары которого оказались сильнее прочих.

Дальше на северо-восток было холоднее. Кольтира с Зорʼбе обсуждали такой вариант, что придется оставить лошадей и идти пешком, а эльф будет перемещаться по снегу, привязав к ступням отрубленные лапы тролля, но до заснеженной части страны ехать не потребовалось.

И вот, две недели убив на перемещения, Зорʼбе и Кольтира посетили и осквернили две статуи местных богов — ЗимʼТоргу и ЗимʼРука. В тонкости религии Драккари санʼлейн в своих отчетах не погружались, а аманийцы поклонялись другим идолам, но богохульство особых знаний не требует. Даже если какая-то из этих сущностей и не возражала против жестокостей, распятый на статуе выпотрошенный тролль-прислужник вряд ли ее обрадует.