Для рыцарей смерти было отведено отдельное здание, временное и весьма условное: пока состоящее только из внешних стен. Но зато они много времени проводили там, и их проще было найти. А Кольтира специально нашел тихое местечко, чтобы потренироваться в чарах, но Сапф, похоже, заметила его, пока он сюда шел.

- Я убила трех нерубов, - похвасталась она.

- Понравилось? - не удержался Кольтира. Она хмыкнула и пожала плечами, но отрицать не стала. Жрица, не жрица, но Плеть быстро избавляет от слабостей вроде жалости и сострадания другим.

Сейчас задачей рыцарей смерти было нападать на местное население, чтобы входившие в их отряды некроманты превращали павших в нежить, способную пополнить армию и численность строителей. Шли разговоры о том, что скоро в подземное нерубское королевство Плеть пойдет большой армией, чтобы жук - его имя было король Ануб’арак, - вернул себе власть над своим народом. Но пока приходилось довольствоваться отдельными рейдами на нерубов и на странный местный народ, похожий на людей и дворфов, только все их представители были выше ростом в несколько раз. Кольтире довелось напасть и на тех, и на других, и похожие на людей бойцы произвели на него большее впечатление. Они называли себя врайкулами, и их язык был чем-то схож со всеобщим, но не настолько, чтобы люди понимали их.

- А ты видел главного архитектора? - поинтересовалась Сапф.

Кольтира кивнул. Он и не знал, что в Плети столько инженеров, архитекторов и подобного рода немертвых, не являющихся бойцами, кузнецами, некромантами и лекарями, но все равно весьма полезных. В Лордероне-то он не обращал внимания, кто руководит строительством крепостей и зиккуратов. Главный архитектор Плети был из расы людей и являлся обычной желтоглазой нежитью, обращенной при помощи Чумы. Да такого любой мог ради энергии прикончить! Кольтира удивился, когда Тассариан ему показал его, но потом, рассудил, что все же не стал бы вытягивать из такого энергию. Чистый, причесанный, в приличной, не рваной одежде, почти не разлагающийся - видно, что разумный. При бессчетном количестве однозначно малоценных кандидатов на роль “ужина”, Кольтира бы не тронул такого, сомнительного.

- Это он в Лордероне Часовню Последней Надежды проектировал. Я ее видела. Скучное такое здание. Но, говорят, наша Цитадель будет в тысячу раз более грозной и величественной.

- Угу, - отозвался Кольтира. Он кое-что понимал в архитектуре, но не в аспекте интересности и монументальности.

Он вернулся к своему занятию: созданию Ледяного Копья. Кольтира пытался научиться плести его как можно быстрее, а чтобы резерва маны хватало на более долгую тренировку, он не выпускал заклинание, а освобождал магическую энергию обратно. Сапф попробовала посоревноваться с ним, но после нескольких поражений подряд стала просто болтать о том, о сем.

Рассказала сплетни о Датуре, Джейд и других эльфах-рыцарях смерти. Например, что у эльфов, обособившихся от представителей других рас и не участвующих в их постоянном утверждении иерархии и силы, было свое, внутреннее соперничество за лидерство. Таланор, ранее всех из них вошедший в Плеть, на роль главного не претендовал: из-за травмы колдовал не настолько быстро или просто не интересовался подобными вещами. Вроде как, наибольшим авторитетом теперь обладал Раздор, но какой-то ощутимой власти у него не было. Один эльф сцепился с ним и был убит. Кольтира кивнул, припоминая, что их таких рыжих было двое: Раздор и еще один, - и второго он давно не видел.

Потом Сапф озвучила уже известную ему из услышанного разговора Тассариана и капитанов Фалрика и Марвина новость о том, что из эльфийки по имени Лана’Тэль и еще нескольких эльфов по приказу то ли Короля Мертвых, то ли короля Артаса делают каких-то очень сильных бойцов. Говорят, они будут способны восстановиться даже при нарушении некроэнергетического канала - то есть, при отсечении головы.

Затем, возмущенно сверкая глазами, Сапф рассказала, что видела еще одну, новую, жертву темных проклятий Зор’бе. На этот раз тролльскому колдуну чем-то не понравился один из некромантов Культа Проклятых, и он превратил его в какого-то очень кривого упыря, предварительно изувечив заживо. Выполнять свои прежние функции некромант теперь не мог.

- У него потом были неприятности за порчу ценного специалиста Плети, - успокоил Сапф Кольтира.

Зор’бе был ужасен и отвратителен. Мало того, что он являлся сильным и задиристым бойцом и мог в любой момент напасть на кого угодно. Так еще и своей магией умел наносить удар тайно, при помощи всяких зелий и ритуалов. Это не боевое заклинание, от которого можно увернуться или защититься, а потом убить нападавшего. Это просто, ничего не подозревая, идешь куда-то по своим делам - а тебя неожиданно скрючивает проклятьем.

Будь у тебя сколько угодно соплеменников, готовых вступиться, или надежный командир, пресекающий попытки убить и покалечить, от пакостей Зор’бе никто не застрахован. А потом ведь и не докажешь ничего: кроме этого гада в вудуистских штуках никто не разбирался. На начальство Зор’бе благоразумно не нарывался, а потому оставался безнаказанным. Вот, за некроманта получил, но вряд ли надолго угомонился. Кольтира боялся этого типа и не стыдился себе в этом признаться. Пожалуй, Зор’бе, цеплявший его самого несколько раз только по мелочи, был ему более омерзителен, чем Рокир и Маргрейв, доставшие намеками на необходимость “закончить начатое с эльфом”.

Сапфириэль говорила за двоих, не упрекая собеседника за односложные ответы, а потом Кольтира вдруг поймал себя на том, что вещает больше он сам, и уже рассказал ей о себе куда больше, чем Тассариану за два месяца путешествия. Жрица же, поцелуй ее упырь. Их специально обучают, как разговорить кого угодно.

- Так ты унаследовал титул? Мне нужно называть тебя лордом? - совершенно серьезным тоном спросила она, после того как Кольтира упомянул, что родственников у него уже нет.

- Нет, - фыркнул он. Нежить не наследует, особенно в королевстве, к разрушению которого приложила руку. Дед будет последним лордом Ткачом Смерти, и Кольтиру это вполне устраивало.

Он снова стал отвечать на вопросы кратко - его-то интересовала информация о соплеменниках в Плети, а не своя биография. Так что пусть Сапф болтает. Потребности в общении Кольтира не испытывал, ему хватало и коротких разговоров с Тассарианом и перебранок с Орбазом. Разговорчивость обычно проходит после смерти, и от долгих бесед он отвык, но треп Сапфириэль его не раздражал. Она умела рассказывать без ненужных подробностей и не сбивалась с мысли.

Сапф поведала о своем обучении: так как у нее талант к ледяной магии оказался больше, чем к темной, обучать ее взялась леди Минкс, бывшая даларанка. Кольтира подумал, что со временем Сапф сама сможет потренировать его в ледяных чарах, но ждать, пока она выучится - это слишком долго.

- У тебя очень красивый лук, - заметила она, разглядывая сложенное на ящике оружие. Своего отдельного угла у каждого из рыцарей смерти тут пока не было, приходилось все таскать с собой либо припрятывать. Поганища с вурдалаками все, что угодно, поломают, а могут и рыцари смерти постараться просто из желания задеть его. - У него есть имя?

- Не знаю: прежний владелец пошел на детали поганища и не успел рассказать, - усмехнулся Кольтира.

Это был у него уже третий лук за последний год. На одном из складов в Лордероне он нашел в куче сваленного грудой трофейного оружия лук, более тугой и мощный, чем Лоза, даже с учетом чар на ней. Будь он живым, от стрельбы из такого лука стали бы слишком быстро уставать руки, но немертвому это не проблема. Кольтира бросил Лозу в ту же кучу оружия, а тот лук забрал себе, но во время неразберихи из-за восстания демонов потерял его. А этот, кроваво-красный, он подобрал на поле боя после битвы с Иллидари. Странный такой, с костяной рукоятью. Кольтира даже затруднялся определить, чья это работа. Возможно, орочья, хотя прежний хозяин был эльфом. Лук превосходно чувствовал себя в нордскольском холоде, возможно потому, что кто-то из Иллидари заранее зачаровал его. Кольтира надеялся, что чары продержатся долго.