Выбор возможного союзника оказался неудачным, статус Кольтиры среди рыцарей смерти был, как говорили многие из них, “на уровне вурдалака”. Таланор предлагал ему давать отпор людям вместе. Намекал, что к нему сразу стали относиться предвзято во многом именно из-за того, что не могут добраться до другого эльфа, Кольтиры, находящегося под защитой Тассариана. В третий раз услышав, что все эти рассуждения и проблемы не имеют значения, Таланор отстал.

А потом у него случилась стычка все с теми же Маргрейвом и Рокиром. Ее причины Кольтира не знал, застал уже в самом разгаре. Таланор, увидев его, стал просить о помощи, но вся эта возня Кольтиру не интересовала - тем более, что Тассариан послал его сюда с конкретным заданием. Он прошел мимо них, не приближаясь, не отвечая и не обращая на драку внимания. Маргрейв разбил Таланору саронитовым сапогом суставы пальцев на обеих руках, чтобы тот не колдовал. А когда через несколько минут Кольтира уже возвращался через этот же зал обратно, речь уже шла о том, чтобы отрезать Таланору язык - то ли за оскорбления, то ли опять за примененную против Маргрейва и Рокира магию.

Кольтира не собирался вмешиваться, и прозвучавшие в этот момент призывы Короля Мертвых убивать всех, кто стоит на пути, воспринимал именно как общую идею, лозунг, а не как конкретный приказ. Но Маргрейв, занятый Таланором, повернулся к Кольтире спиной, и мысль о хорошем шансе отомстить пробилась сквозь всегдашнее безразличие. И тут еще это грохочущее в голове “УБИВАЙ!”.

Кольтира бесшумно отстегнул крепление из трех ремней и снял со спины меч. Вогнал клинок Маргрейву в руку, точно в щель между налокотником и закрывающим плечо наручем. Туда, где тело человека было защищено только меховым поддоспешником или курткой. Внезапность сыграла ему на руку, Маргрейв не почувствовал опасности и не дернулся. Кольтира не отрубил ему руку полностью, но держалась она уже не на кости, а на куске кожи и мяса, став нефункциональной.

Маргрейв яростно взвыл. Он взял оружие левой рукой и бросился на Кольтиру, но здорово потерял и в силе, и в точности ударов. Кольтира, сам левша и немало тренировавшийся в свое время с Фальторой, так же привыкшем атаковать слева, теперь не уступал Маргрейву. В схватку попытался влезть Рокир, его остановили чары Таланора, и теперь двое эльфов отбивались от атак двух людей. Уже израсходовавший большую часть маны и израненный Таланор был почти бесполезен, и долго они не продержались. Проигранную драку снова остановил Тассариан, у него самого произошла стычка с Рокиром, и Кольтире потом пришлось выслушать несколько едва понятных, но явно нелестных выражений на всеобщем.

Со всех сторон Кольтира оказался виноватым, Таланор тоже был недоволен: запоздавшей помощью. Пальцы ему срастили криво, но как-то плести заклинания он ими мог - Кольтира не знал, слабее и медленнее или как прежде.

- Ну да, тебе-то что, тебя любовник защищает, - огрызнулся он в ответ на возражение, что Кольтире не интересны союзы и взаимопомощь. - Ты хорошо устроился.

- Мы не любовники, - уточнил Кольтира.

- Ври больше.

Со временем в Плети появились и другие рыцари смерти, при жизни бывшие эльфами. Все из числа тех же Мстителей. Некоторых Таланор еще раньше знал лично, другие, видимо, приняли его предложение, но с тех пор нападения на одного из них пресекались всеми присутствовавшими эльфами. Не считая Кольтиру. Он не интересовался их делами, не вступался за них, а они не обращали внимания на него.

Потом Мстители все куда-то делись, живые люди удерживали земли на юго-западе и далеко на востоке Лордерона, но им едва хватало людей на оборону, так что речь об отвоевании земель у Плети не шла. А Плеть практически бездействовала, вместо того, чтобы расправиться с ними окончательно. Принц Артас отсутствовал, Кел’Тузад и лидер банши Сильвана - та самая, бывший генерал Квель’Таласа - находились в столице. Почему-то шли разговоры о том, что Плеть теперь подчиняется демонам. Кольтира не интересовался подробностями, а специально армию никто в курс дела не вводил.

Воины Плети в отсутствие конкретных задач начали искать себе развлечений и жертв, обстановка в рядах рыцарей смерти стала еще более напряженная. Постоянно происходили конфликты и драки, нередко массовые.

Потом вернулся принц Артас. Он прогнал демонов, официально назвался королем Лордерона, и активные боевые действия возобновились. Но желание многих рыцарей смерти продвинуться по службе и повысить свою ценность в глазах короля побуждало тех, кто не сумел показать себя в бою, демонстрировать свое превосходство над другими еще более старательно. Ни Король Мертвых, голос которого почему-то стал звучать тише и реже, ни король Артас, ни прочее начальство стычки внутри армии не запрещали.

Кольтира особого желания обратить на себя внимание короля Артаса не ощущал, но вот всеобщая озлобленность передалась и ему. Все это время он знал, что в момент его смерти ледяные чары использовались только для обездвиживания, чтобы не дернулся и не помешал процессу превращения в рыцаря смерти, но у него было ощущение, что с того дня все застыло внутри: и разум, и воля, и чувства. Зато теперь этот нетающий лед превосходно уживался со жгучей, ядовитой злостью.

Кольтира прекрасно помнил тех, кто все эти месяцы пытался унизить его, и не отказался бы рассчитаться с ними. Зор’бе, Рокира и Маргрейва, старавшихся больше остальных, он прямо ненавидел. Особенно последнего. Когда тот избил его и окунул в брюхо поганища, Кольтира не чувствовал практически ничего. Теперь же сжимал кулаки от ярости, вспоминая собственную беспомощность, облепившую голову и плечи слизь и то, как Маргрейв швырял его через весь зал. Хорошо, что этого не видел принц Артас. Но видели другие. И запомнили. Насмешки про поганищ и уши Кольтира слышал до сих пор, хотя прошло уже несколько месяцев.

Плеть часто использовала отвращение живых как оружие против них же, намеренно создавая самых омерзительных существ, каких могли придумать хирурги и некроманты. Сами немертвые на жуткий вид соратников не обращали внимания, но поганищ Кольтира еще при жизни терпеть не мог! И те, кто намеренно тыкал его лицом в кишки одной из этих тварей, заслуживали вечных мучений или хотя бы позорной окончательной смерти!

Удачно, что Тассариан оказался столь ответственным и не бросил на произвол судьбы эльфа, обращенного в рыцаря смерти по его просьбе. Благодаря его защите Кольтира оставался недосягаем для продолжения настоящей травли и издевательств. Но и сам отомстить не мог, слишком неравными были силы! С этим надо было срочно что-то делать.

В Брилле Кольтира сходил к кузнецу и заказал для себя саронитовый доспех и новый меч, двуручный. Странно, что он не додумался до этого раньше, ведь больше года у него на это было. Таланор вот и то уже подсуетился, хотя вошел в Плеть намного позже него. Саронит был металлом дефицитным, его привозили из Нордскола, так что пришлось долго ругаться, угрожать и требовать, а теперь еще и тролль знает сколько ждать, пока все будет готово. А пока он занялся тем, что стал вспоминать все чары, которым учили его отец и дед. И отрабатывать их, когда его никто не видел.

Вот только этих знаний и навыков было недостаточно, и короткая стычка с Орбазом показала это ясно. Орбаз на участие в групповом забрасывании Кольтиры насмешками или на внезапные тычки не разменивался. Он вообще практически не обращал на эльфа внимания, выразил недовольство его возвращением на роль “хвоста” Тассариана, а потом решил относиться к нему как к мебели. О чем изредка, от нечего делать, и сообщал вслух.

- Да ты вообще никто. Ты вон, как та табуретка, - хмыкнул он как-то.

- Если ты разговариваешь с табуретками, то попроси хирургов, чтобы заменили тебе мозги на новые, посвежее, - парировал Кольтира.

Тот сначала удивился, что ему вообще отвечают, потом попытался победить в словесной перепалке. И среди прочих насмешек припомнил эльфу его тесное знакомство с Гниляком. Кольтира взъярился, атаковал его заклинанием, завязалась драка, и, несмотря на то, что Орбаз не использовал магию вообще, справиться с ним не удавалось. Прервал стычку, как обычно, Тассариан. От уверений Орбаза, что эльф напал на него первым, он отмахнулся.