С первых мгновений своего появления в крепости Натанос начал всячески выводить Кольтиру из себя. Помимо нарочно воздвигнутого языкового барьера и презрительного выражения на лице, в арсенале Натаноса появилось любезничание с Линдси.

Едва увидев ее, он скрестил руки на груди и согнулся в почтительном поклоне. И вообще стал вести себя так, словно перед ним — важная дама и давний друг одновременно. А эта ощипанная индюшка сразу распушила перед ним перья, будто она и впрямь — леди, в свиту которой любезно принят Натанос. До этого к ней в крепости относились прохладно: все видели, что она у командира не в чести. Кто-то откровенно задирал перед ней нос, и как ни презирал Кольтира подхалимов, он не мог удержаться от злорадной ухмылки, глядя, как старательно Линдси делает вид, будто ей наплевать на пренебрежение. Намеренно он такое отношение не поощрял, помня прямой приказ Сильваны, но и не пытался исправить ситуацию. Зато теперь при Натаносе больше никто не осмеливался даже бросить на нее косой взгляд.

Кольтира, конечно же, отпустил несколько непристойных намеков в адрес этой парочки, но они двое только переглядывались и усмехались в ответ. Определенно, эти доверенные советнички Сильваны неплохо ладили — и точно будут плести козни против него.

Официальной целью визита Натаноса было проведение групповых и индивидуальных тренировок с наиболее способными бойцами Отрекшихся.

— Ты тоже можешь прийти, — скривив кислую мину, разрешил он Кольтире. Если, конечно, тот правильно понял его выражение на языке воров.

Неофициальная цель — расследование нападения Кирин. Свою причастность Натанос отрицал. Оправдываться не пытался, просто объявил, что не давал ей такого задания. Требовал рассказать все в подробностях. На закономерный вопрос, какого упыря он тогда приперся сюда лично, тот надменно выплюнул:

— Идиот. Раз ее не посылал я, значит, послал кто-то другой. Нужно выяснить ее цели.

После того, как Кольтира целый час разговора делал вид, будто вообще не слышит его, Натаносу пришлось перейти на смесь всеобщего и талассийского. Понимать его стало в разы проще.

— Ее и так ищут. Я спрашиваю, с чего мне такое счастье лицезреть тебя собственно…

— Не испытывай мое терпение! — перебил Натанос.

После ссоры с Кольтирой этот тип перестал притворяться воспитанным и спокойным человеком. Оказалось, что у него очень, очень мерзкий характер. Собственно, тех, кто называл невыносимым Кольтиру, следовало знакомить с настоящим Натаносом. Он был ворчлив, склонен к брюзжанию и занудству, и при каждом удобном случае изливал на Кольтиру потоки желчи и оскорблений.

В присутствии Сильваны, темных следопыток и разной высокопоставленной нежити типа Линдси, он был вполне вежлив, но в остальное время двуличный гад отбрасывал маску. Точнее, раньше и без посторонних Натанос с Кольтирой вел себя нормально. Наверно, считал его мимолетным увлечением королевы и не видел смысла ревновать. А теперь посчитал высокое назначение признаком серьезных отношений. Или сам хотел вернуться из Андорала с победой, а Сильвана и ревность тут были вовсе ни при чем — упырь его знает.

— Шевели мозгами, тупой хлыщ! Нападение на командира — это не шутки. Кто-то хочет сорвать кампанию в Андорале. Либо Кирин мстит за свою смерть на Фенрисе, а значит под ударом не только твоя бесполезная тушка, но и сама королева. Так что отвечай и прекрати мне тут крышу двигать!

— Если переживаешь за безопасность Сильваны, то вали в Подгород и охраняй ее, — резонно возразил Кольтира, но Натанос не желал слушать голос разума.

— Нужно найти и допросить преступницу. А ты, мальчик, просто делай то, что тебе велела королева, и не умничай. В ситуации разберутся специалисты.

Кольтира скрипнул зубами. Он мог бы приказать вышвырнуть этого гада отсюда, но нетрудно догадаться, кому тот пойдет жаловаться на него. Придется терпеть его в своей крепости, пока не отыщется Кирин. Можно подумать, она такая дура, чтобы торчать за соседним деревом, выискивая возможность для новой попытки!

Пришлось сотрудничать. Кольтира утешал себя мыслью, что Натаноса вынужденное общение бесит не меньше, чем его самого. В итоге проторчал этот тип в Андорале две недели, и толку от его присутствия не было никакого. Кирин обнаружил сам Кольтира. Она неплохо замаскировалась: при помощи челки от парика скрыла верхнюю часть лица, а по нижней узнать ее было затруднительно — волдырь, вызванный Гнойной Язвой, она аккуратно проколола, выпуская взрывоопасную жижу, но кожа так и осталась темными складками морщиться на лице.

Кольтира узнал ее благодаря чутью — да вообще просто чудо, что сумел узнать! Он не настолько различал малознакомых личностей, чтобы замечать их в толпе и идентифицировать. Может, просто интуиция подсказала о ее недобрых намерениях.

В этот раз Кирин уйти не удалось. Амулеты, защищающие от магии, бесполезны против цепей и крюков поганищ. Хоть иногда от этих уродцев бывает польза! Кирин схватили, Натанос тут же назначил себя главным дознавателем, и приказал поганищу и стражам смерти тащить жертву в подвал к алхимикам для допроса. Предположив, что тот ее сразу же убьет, чтобы избавиться от свидетельницы, Кольтира пошел с ним, прихватив с собой Бенджамина Гибба и Джерла Дональда. Если Кирин в их присутствии назовет Натаноса своим нанимателем, то никакое покровительство Сильваны не поможет этому интригану оправдаться!

— Явился! — зашипела Кирин, едва Кольтира вошел в подвал. На Натаноса она даже не взглянула.

Стражи смерти сковали ее по рукам и ногам на лабораторном столе, и теперь она походила на лабораторную подопытную. Нежить мало чем можно напугать, но эксперименты алхимиков или хирургов — одна из таких вещей.

— Ну, а тебе я что не так сказал? — хмыкнул Кольтира, с ехидной ухмылкой любуясь ее беспомощным видом.

— А что не так? — выплюнула она. — Ты убил меня, а я убью тебя. Это будет честно, не находишь?!

— Эээ… Это я убил тебя на Фенрисе? — уточнил Кольтира.

Он не помнил как убивал ее, а ведь Кирин — женщина с броской, привлекающей внимание внешностью. С равной вероятностью ее могли прикончить как он, так и свежеподнятые беженцы или Младшая. Кстати, а желанием ли подружиться был вызван настойчивый интерес Кирин к Вкуснятине?

— Ты! Ты убил моего отца, мразь, и натравил его на нас, на живых! А меня убил своими мерзкими чарами, даже не дав шанса отстоять свою жизнь в бою!

Желтые глаза горели яростью. Кирин почти шипела, бросая в него обвинения. Кольтира нахмурился. Он припоминал, как убил женщину, зовущую своего ставшего нежитью отца. Лица ее он тогда не разглядывал, так что это вполне могла быть Кирин. Но то, как легко она сейчас рассказывала все, хотя ее еще не начали допрашивать, было подозрительным. Ей что-то пообещали за то, что она не выдаст Натаноса или другого нанимателя? А эти слова об отце — не намек ли это, что того держат в заложниках?

— Тебе так нравилось убивать, что ты уничтожил нас всех, не дав своему отряду продолжить бой. Ты чудовище, и должен быть упокоен!

— Я дал вам всем возможность не убивать своих, пока вы были под контролем валь’киры! — возмутился Кольтира. — Чтобы вы все потом не изводили себя чувством вины.

— Потому что ты, кровожадный ублюдок, сам хотел убить всех!

«Это неправда», — хотел сказать Кольтира. В тот момент он не испытывал жажды крови и смерти, но Кирин ведь ему не поверит. Она видела его на заданиях и знала, что обычно он наслаждается сражениями. Упрек Кирин задел его. Кольтира не очень-то ей верил, но вспоминать о событиях на Фенрисе не любил, прекрасно понимая, что совершал там поступки далеко не праведные. Ну так он же солдат Отрекшихся, а не паладин…

— Кирин, а твой отец… — начал Кольтира, но она перебила его.

— Там, где ты до него не доберешься! Я подарила ему вечный покой. Подарю и тебе! Я клянусь в этом, слышишь?! Мерзкая тварь!

— Достаточно. Дальше мы продолжим с ней сами, — заявил Натанос, подходя к Кирин с двумя алхимиками.