Как вы говорите получился порез?

— я не говорил, но это был нож.

— Ой! — вскрикнула Мами от удивления.

— Здесь не о чем волноваться.

Внуки, знаете ли, разбушевались.

С этого то момента я перестану им во всём потакать, — сказал он, спокойно глядя на меня, пока говорил.

— Хорошо, не могли бы Вы подождать меня здесь, я оставила свою книгу с квитанциями в квартире.

Кейт, не могла бы ты сделать чашечку кофе господину Гримоду? — она кивнула в сторону кофейника, который стоял в углу стола и вышла за дверь, оставив её открытой.

Я и пожилой ревенет стояли неподвижно, пока не услышали звук старинного лифта, шатающегося от движения.

А потом он шагнул ко мне.

— Что Вы здесь делаете?

— Нам нужно поговорить, — сказал он, его властный голос действовал мне на нервы.

— Жюль сказал мне, что ты видела Чарльза.

Пожалуйста скажи мне, где.

Я решила, чем скорее я скажу Жан-Батисту, то, что он хочет услышать, тем скорее он уйдет.

— Он стоял около клуба, в который я ходила неподалеку от Оберкампф.

Это было в пятницу, около полуночи.

— Кто был с ним? — несмотря на то, что казалось будто лицо у него застыло, я видела, что уголки его губ дернулись, что все явно было не так хорошо.

— Было похоже, что он пришел туда один.

Но зачем?

Он глянул в направлении двери, прикидывая наверное сколько времени он может говорить со мной.

— я пришел сюда по двум причинам.

Он говорил тихо и быстро.

— Первая, чтобы спросить про Чарльза.

Он исчез несколько дней назад, после того — он с неприязнью взглянул на свой портрет, — как продемонстрировал свои навыки по метанию ножей.

— А вторая причина, я должен был нанести не привлекая внимание визит твоей семье.

Мне нужно было посмотреть как ты живешь.

Мой гнев вернулся в туже секунду.

— Вы что шпионите за мной? Что значит "как я живу"? Есть ли деньги у моих дедушки с бабушкой? — я в отвращение помотала головой.

— Да они у них есть, но не столько сколько их у Вас.

Всё равно я не понимаю какое это имеет значение.

Я пошла от него по направлению к двери.

— Остановись! — приказал он и я замерла.

— Деньги для меня не имеют значения.

А вот личность.

Твои бабушка с дедушкой достойные люди.

и надежные.

— Что, достойны того, чтобы починить Вашу картину?

— Нет.

Вполне достойны, чтобы заслужить моё доверие.

Если понадобиться когда-нибудь раскрыть себя.

Когда смысл его слов стал до меня доходить, моя спина напряглась.

Он оказывается следил за моей семьей, чтобы выяснить достаточно ли я хороша для Винсента.

Его должно быть еще не уведомили, что все определенно и бесповоротно закончено.

— Такой необходимости не возникнет.

Не беспокойтесь, господин Гримод, я больше не намерена тревожить в вашу уютную драгоценную жизнь.

Тут я в ужасе почувствовала, как по моей щеке скатилась слеза, и я, сердясь на себя за это, её стерла.

Резкие черты его лица смягчились.

Дотронувшись слегка своими пальцами до моей руки, он сказал, — Но милое дитя, ты должна вернуться.

Ты нужна Винсенту.

Он безутешен.

Я посмотрела вниз и покачала головой.

Жан-Батист взял меня за подбородок своими идеально наманикюренными пальцами и поднял его, наши глаза встретились.

— Он готов пойти на любые жертвы, лишь бы быть с тобой.

Ты не должна ничего ни нам, ни ему, но я очень прошу тебя, выслушай его.

И моя решимость начала таять на глазах.

— Я подумаю над этим, — наконец, прошептала я.

Он удовлетворенно кивнул.

— Благодарю.

Его голос дрогнул, когда он произносил эти слова, должно ыть такое можно редко от него услышать.

Он быстро пошел к дери и начал спускаться по лестнице, когда я услышала шум поднимающегося лифта.

Из него вышла Мами вошла, глядя в свой блокнот, а потом подняла глаза на меня и прошла через дверной проем.

Оглядывая в замешательстве пустую студию, она спросила, — Ну и куда он делся?

Шел дождь.

Очень сильный.

Я наблюдала за дождевыми каплями, которые били в моё окно и рикошетом отлетали в ручей, образовавшйся на моём балконе.

Я думала о Винсенте, с тех пор как поговорила с Жан-Батистом несколько часов назад, сравнивая услышанное с тем, что мне сказал в кафе Жюль.

Винсент пытался разрешить ситуацию.

Найти решение.

Может я должна дать ему возможность всё объяснить, а может я только еще больше подвергну своё сердце еще большей боли?

Что лучше, думала я, сидеть в безопасности и страдать в одиночестве, или рискнуть и начать уже жить? Несмотря на то, что меня раздирали противоречивые мысли, я была уверена, что не хочу, чтобы моя жизнь была похоже на то, что творилось последние три недели: серые будни, в которых не было ни света, ни тепла.

Я подошла к окну и посмотрела на потемневшее, в надежде, а может ответ на мой вопрос напечатан обыкновенными буквами на дождевых облаках.

Мой взгляд скользнул ниже, к парку, и я увидела фигуру человека, прислонившегося к воротам парка.

Он стоял под проливным дождем, без зонта, глядя на моё окно.

Я вышла на балкон.

Меня тут же попала в порыв холодного ветра, и под проливной дождь, но я смогла разглядеть лицо человека, стоявшего тремя этажами ниже.

Это был Винсент.

Наши глаза встретились.

Я на мгновение заколебалась.