Как Лис накликал беду на тех, кто хотел извести его, и как заслужил он королевскую милость
Слушайте теперь, как начал Лис свою речь. А начал он с того, что обвинил Гримберта, своего кузена, который всегда помогал Лису, когда тот оказывался в беде. А сделал он это, чтобы придать своим словам больший вес и правдивость и чтобы потом легче и сподручнее ему было возводить напраслину на своих врагов. И вот что он сказал:
«Господин мой отец нашел однажды клад короля Эмерика, который был спрятан в пещере. И, найдя такое величайшее сокровище, он так возгордился и вознесся в собственных глазах, что остальных зверей, тех, кто прежде были его приятелями, стал презирать. Кота Тиберта он послал в дикий Арденнский край, чтобы тот поклонился Медведю Брюну и призвал его прийти но Фландрию и стать королем. Медведь Брюн возрадовался таким вестям, потому что это была давняя мечта. И он отправился во Фландрию, где мой отец приветствовал его со всеми почестями. Немедля также призвали хитреца Гримберта, моего племянника, Волка Изегрима и Кота Тиберта. Вот собрались эти пятеро и держали совет, а происходило это между Ген-том и деревушкой под названием Ифт. Они совещались долгую темную ночь напролет, и с помощью дьявола и его хитростей, с помощью богатства моего отца они порешили и поклялись, что короля предадут смерти. Слушайте же теперь и дивитесь, как все четверо поклялись на голове Изегрима, что сделают Брюна своим королем и господином, возведут его на престол в Акре и коронуют. А если появится кто из друзей или родичей короля, кто не подчинится такому порядку, то мой отец с помощью своего богатства должен будет их изгнать, лишив всякой власти и могущества.
И случилось так, что однажды рано поутру племянник мой Гримберт был сильно пьян от выпитого вина и рассказал об их заговоре своей жене Слопкад, взяв с нее клятву хранить тайну. Она же об этой клятве быстро позабыла и рассказала все моей жене во время их совместного паломничества, взяв с нее, однако, сначала обещание и заставив поклясться тремя королями из Кельна, что ни под каким видом она никогда никому не расскажет о том, что слышала, а будет вечно хранить молчание. Жена моя, конечно, хранила молчание до тех пор, пока не вернулась домой. Она все мне рассказала от начала до конца, заставив меня также хранить молчание. И столько она привела мне доказательств, что у меня не осталось никаких сомнений в том, что это правда. От страха и ужаса я не мог усидеть на месте и вскочил, а сердце мое будто свинцом налилось и было холодно как лед. И подумалось мне тогда, что похожая история произошла с лягушками, над которыми не было господина, а они жаловались, что свободны и ни у кого не в подчинении, потому что в государстве без правителя добра не жди. Стали они тогда молить Бога громкими голосами, чтобы Он назначил кого-нибудь, кто стал бы ими править, ибо таково было их величайшее желание. Бог услышал их мольбы и послал к ним правителем аиста, который стал их пожирать и заглатывать. Так безжалостно он с ними обращался, что вскоре они возроптали, но было уже слишком поздно. Раньше они были свободны и никого не боялись, теперь же они стали рабами и должны были подчиняться власти своего короля и поддерживать его. И вот поэтому, обращаясь к вам, богатые и бедные, я встревожен: а не может ли подобная беда произойти с нами?
Вот так случилось, господин мой король, что опечалился я твоей судьбой, хотя и не за что тебе меня "благодарить. Медведь Брюн всем известен как прохвост и разбойник, а что было бы с нами, стань он нашим королем? Верная погибель. Тогда как наш суверен, господин король, — высокого происхождения, могуществен, мягок и добр, милостив и благороден, так что подумал я: неужели мы променяем благородного Льва на отвратительного грязного пройдоху? Не к добру будет такая перемена. Потому что у Медведя-болвана в голове столько безумных мыслей, что ни у кого столько не найдете. Посему опечалился я в своем сердце и непрестанно думал, как же помешать моему отцу предотвратить его коварный замысел посадить на престол низкого батрака, да еще такого, кто хуже последнего вора и предателя. Непрестанно я молил Бога, чтобы Он даровал нашему королю доброе здравие и долгую жизнь. Но я хорошо понимал, что при помощи своего богатства мой отец со своими приятелями отыщет-таки способ, как лишить нашего короля власти и свергнуть с престола. Я не мог найти себе места и все думал, как же мне разузнать, где хранит отец свои сокровища. И я ходил за ним по пятам, преследуя его и в лесу, и в кустах, и в поле, и днем и ночью, и в дождь и в стужу, чтобы только выследить, где же он прячет свой клад.
И вот однажды я лежал, распластавшись на земле, и увидел, как мой отец быстро выбирается из какой-то норы. Слушайте же, что я увидел дальше. Выбравшись изноры, он огляделся по сторонам, не шпионит ли кто за ним, и, не заметив ничего подозрительного, стал засыпать вход в нору песком. Потом он выровнял поверхность. Он не знал, что я за ним наблюдаю. А следы замел хвостом, потом еще разровнял языком, так чтобы никто не заметил. Вот на какие хитрости пускался мой отец, я же ничего о том не знал. После чего он отправился в деревню по своим делам, я же, хорошо запомнив это место, вскочил на ноги и бросился к норе. Он-то думал, что все тщательно спрятал, но я без труда отыскал нору, принялся изо всех сил копать и скрести лапами, выбрасывая песок, и забрался наконец внутрь. И там я нашел столько серебра и золота, сколько никогда раньше в жизни не видел. Среди вас не найдется никого, кто за всю свою жизнь видел столько сокровищ. Тогда я позвал на помощь свою жену Эрмелину, и мы день и ночь трудились не покладая лап, чтобы вынести эти несметные сокровища и спрятать их в другом месте, поближе к нам, в глубокой норе под кустом. Пока мы с моей хозяйкой трудились изо всех сил, отец проводил время с теми, кто задумал свергнуть короля. Послушайте же, о чем они сговорились. Медведь Брюн и Волк Изегрим разослали по всей округе письма, призывая наемников-солдат на службу и обещая им плату вперед. А обращаться они должны к Брюну. Мой отец разносил эти письма по всей стране. Он еще не знал, что лишился своего богатства, на которое мог бы скупить весь мир. А теперь не найти ему ни пенса.