Опаздываю. Опаздываю. Впервые в жизни опаздываю. Так спокойно, спокойно. Ты хочешь его разозлить своим запыхавшимся видом? Он и так устал с перелёта, и ты тут такая вся взлохмаченная, дрожащая, запыхавшаяся. Спокойно, спокойно, медленнее шаг, грациознее, грациознее, мягче. Мягче. Смотрю на столб с часами. К чёрту спокойствие! Бегом. Несусь быстрым шагом, переходящим в бег по сухому асфальту, переходящему в плитку и снова в асфальт. Узкие тротуары переходят в широкие пустые парковки рядом с магазинами. Хорошо, что в это время суток здесь машин мало. Тепло, сухо, безветренно. Чудно. Последние 100 метров, калитка – убийца и саботажник, консьержка с подозрительным и осуждающим взглядом. Хоть бы лифт сразу пришёл. Давай же, давай! Поднимаюсь на этаж. Дверь уже открыта. Захожу.

–Здесь?

–Ещё нет, ты раньше пришла. У него рейс на час задержали. Будет позднее.

Опускаюсь мягко на коридорный пуфик. Снимаю туфли. Выдыхаю. Лицо стекает вниз.

–Ты успеешь принять душ.

Вопросительно смотрю на домработницу, которая за короткое время общения стала для меня почти другом. Прикусываю нижнюю губу, верчу глазами, глупо улыбаюсь.

–У тебя месячные?

Соврать или сказать правду…правду…ложь всё равно откроется. Отрицательно мотаю головой. Она берёт меня за руку, смотрит на меня. Вот тут понимаю, что этой маленькой женщине около 30.

–Идём, присядем.

Послушно иду за ней в гостиную – холл. Она садится на диван и чуть наклоняется к стеклянному столику. Сажусь на угловую часть дивана ближе, что бы видеть её, поджимаю ноги под себя.

–У каждой женщины в этом Мире два пути. Один заниматься, чем нравится и находиться при мужчине. Тогда про свои амбиции, гордый нрав придётся забыть раз и навсегда. Принять, что ты женщина. Не руководитель, не экономист, не архитектор и не врач. Ты женщина. Всё остальное между делом и в перерывах между временем нахождения рядом с мужчиной. Он становится твоей работой, заботой. Однако, центром Вселенной не является. Второй – сделать карьеру, на равных общаться с мужчинами о бизнесе, деньгах, руководить целыми компаниями, корпорациями, зажигать, развлекать всех и вся, делать то, что нужно для карьеры и даже спать, если это выгодно. Тогда ты становишься для себя работой, заботой. Даже увлечения становятся частью работы, потому что надо для карьеры. Личная жизнь…Раньше у женщины не было выбора. Сейчас каждая женщина сама выбирает, по какому пути пойти. На двух стульях усидеть не получиться.

– Ты говоришь, а во мне тишина и…я запуталась. Вот сейчас, в данный момент времени что? Какая часть – первая или вторая?

– Это решать тебе…

– Как это?

– Ты хочешь остаться при этом мужчине и с этим мужчиной или построить карьеру помощника?

– Т.е. спать с ним в любом случае придётся, да?

Смотрю на неё перекошенным от ужаса и удивления лицом, сглатываю слюну, вливаюсь в спинку дивана.

– Нет, тогда ты ему станешь не нужна, т.к. ни в первом случае, ни во втором его потребности не удовлетворяешь…Так устроен Мир. Мужчине от женщины нужно соучастие в его жизни, независимо от выбранного пути. Так образуются союзы, тандемы личные, профессиональные, любовные. Разберись, чего ты хочешь. Разберись, по какому пути идти. Тогда таких вопросов, колебаний как сегодня у тебя уже не будет. Голова будет занята другими вопросами.

– Эммммм…

– Ты умненькая, только плохо чувствуешь, ощущаешь себя, людей, ситуацию. Ты можешь это сделать. Можешь стать лучшей. Сил у тебя хватит. Стоит только захотеть и выбрать. Сейчас, посиди, подумай и сделай выбор.

– Спасибо…

– Он к тебе очень хорошо относится. Впусти его и увидишь…

– Меня он пугает…

Она встаёт, подходит ко мне ближе.

–Тебя любой мужчина пугает и будет пугать, пока ты не научишься понимать слушать себя, слушать сердцем, доверять им.

Она уходит на кухню заниматься своими делами.

–Меньше головы, больше чувств…

Слышу из кухни. Сижу. Встаю. Босиком направляюсь наверх. Захожу в ванную. Никогда здесь до этого не была. Огромное помещение, с размером квартиры, в которой сейчас живу, выполненное в античном стиле. Огромное зеркало во всю стену над раковиной, утопленной в столешницу. Трогаю столешницу, стучу по ней кулачком, ногтями. Похоже твёрдая порода…или камень, или мрамор. Оглядываю её. Ого, сколько баночек, скляночек, сколько всего. Цветы…фиалки…вдыхаю аромат. Когда-то и у меня были фиалки. Увы, оставила их на прежней работе. Внутри что-то тронуло и слезы тонкими, тихими струйками потекли по моим щекам. Спокойно. Спокойно. Вытираю слёзки. Снимаю платье, трусики, бросаю их на пуф. Залезаю в душ. С трудом разобравшись в куче кнопок, рычажков, программ, наконец, принимаю лёгкий, освежающий душ. Выхожу, оборачиваюсь в полотенце и снова чувствую себя куклой, тупой, закрытой куклой, в которой нет чувств, нет эмоций. Мерзкая расчётливость. Раздражает. Это не я. Это не я. Вот там с фиалками была я. Откуда это вылезает? От кого это? Поднимаю глаза в потолок. Точно! От сестры и матери. Калёным железом вытравлять это нужно. Мне о коте нравилось заботиться. Нравилось ковыряться в грядках и заботиться о цветах. Однако, итог известен – таскай мешки, прополи ещё, кому бы продать ведро смородины, вон у них навоз дешевле, завтра привезут, нужно разбросать. В кого ты превратилась под всеми этими словами, мантрами. Куда ты в итоге пришла, желая соответствовать и быть такими как они. В никуда. Забудь о прошлом. Забудь. Почувствуй этого человека. Подхожу к зеркалу, смотрю в упор на себя. Глубоко вдыхаю, не могу. Не могу. Хочется кричать, орать, разбить что-нибудь. Больно впиваюсь своими ногтями в ладонь, почти до крови раню её. Внутри лёд. Огромная глыба льда. Выхожу в комнату. Хожу по ней, разглядываю, изучаю. Сколько тут всего интересно. Как интересно выдвигаются ящики. Подхожу к статуэткам. Беру каждую, ощупываю, грею в ладонях. Заглядываю в гардеробную. Надо же, как всё идеально развешано, разложено. Выдвигаю ящики комода. Потрясающе, даже трусы свёрнуты одинаково и разложены по цветам на одинаковом расстоянии друг от друга. С ума сойти. Выдвигаю другой ящик. Носки…клубками… по цветам, как и трусы – белый, бежевый, синий, тёмно-синий, чёрный. Даааааа, других цветов он явно не знает. Хотя знает. Помню эти бежевые из тонкого хлопка короткие штаны и токсичного оранжевого цвета футболку. Выхожу из гардеробной. Солнце. Ярко сегодня светит солнце, ослепительно ярко. Подхожу к окну. Вытягиваюсь струной, приподнимаюсь на цыпочки, раскрываю руки вверх ладонями наружу, полотенце падает, закрываю глаза, улыбаюсь и тонким, едва слышным «ииииииииииии», прямо из груди выпускаю воздух.

– Ты здесь…ты здесь…ждёшь меня…

Он стремительно бежит ко мне, расстёгивая тонкий белый ремень на белых брюках, хватает меня за талию, притягивает к себе. Жадно целует, буквально засасывает мой рот.

–Марш в постель…

Он так напорист, так уверен, так взволнован и возбуждён. Подчиняюсь. Забираюсь в неё поверх всего. Беру верхнюю простынь, тяну её на себя. Он снимает через верх рубашку, майку.

–Нет, не закрывайся. Хочу видеть тебя, смотреть на тебя…

Смотрю на солнце, которое светит за ним, ослепляет и скрывает его фигуру. Только сейчас понимаю, что сижу с согнутыми и раздвинутыми ногами. Он слишком поглощает меня своим желанием, собой, что бы почувствовать сому себя, дать отпор, спрыгнуть, убежать, остановить его. Его волна мягкая, мощная, открытая, тёплая. Сейчас он так уязвим, так раним, честен и хочет. Расслабляюсь и поддаюсь этому потоку, вихрю, дружелюбному урагану. Чувствую его язык, вспоминаю слова подруги про лепестки лотоса и лилии. Мне нравится, что он делает. Выгибаюсь и принимаю его ласки, отвечаю им всем своим существом, естеством, натурой, всем теплом, что сейчас есть. Он целует выше. Стягивает меня за плечи вниз. Берёт руки и закидывает их за голову, держит их, прижав прямые к мягкому изголовью кровати. Смотрю в его глаза. В них столько силы, нежности, величия, страсти, боли, мерцание сомнений. Утопаю в его взгляде. Бессильная продолжать держать оборону закрываю глаза и уплываю, позабыв вообще обо всём: о времени, пространстве, намерениях, деньгах, заботах, людях. Водоворот изнутри кружит голову, трудно дышать и выныривать не хочется. Хочется остаться внутри потока. Расслабляюсь…в голове картинка атомного взрыва и волны после него. Она пробивает каждую клеточку моего тела, каждый нерв, каждый уголок. Прижимаюсь к нему, вцепляюсь ногтями. Отключаюсь. Очухиваюсь. Лежу на животе, лицом к окну в полной ясности сознания, стабильности чувств, эмоций. С возвращением. Что-то неприятно сзади, тесно, мешает, давит внутри и сверху попы. Пытаюсь приподняться. Сильный и мягкий нажим ладони между лопаток опускает меня обратно.