– Как же ныне обращаться с вами, сударыня? – спросил он, вскидывая брови. – И до какого градуса кланяться?

– Пошел к чертям, Гарри! – сказала женщина. После чего надвинулась и поцеловала в губы, обвив руками за шею. – А ты, небось, генерал? В те времена был на взлете!

Усмехнувшись, он покачал головой:

– Из прежней конторы я ушел с треском – так что давай уж без чинов.

За полтора десятилетия Клер почти не изменилась – во всяком случае, это касалось абрисов. Та же изысканная худоба, упакованная в элегантные одежды, и прежняя легкость движений, почти сравнимая с грацией. Если в ее плоти и возникла дряблость, то под строгим костюмом это не разглядишь. На виду оставались лишь кисти и ступни, сухие, ухоженные, да еще лицо, тоже не выдававшее возраст. Следов подтяжек не заметно – стало быть, обходится пока массажем, диетой, кремами.

– Слава богу, ты не меняешься! – сказал Геральд с искренней радостью.

– Льстец, – улыбнулась женщина, снова прильнув к нему узким телом.

– Ну, почти, – сказал он, чмокнув в благоухающую скулу.

– Да и тебя будто из морозильника вынули.

– Из гроба, – усмехнулся барон, а на ее удивленный взгляд уточнил: – Как вампира.

Расселись в доверительной близости, почти касаясь коленями. Первые минуты больше разглядывали друг друга, болтая о ерунде, вспоминая знакомых. Кое-что рассказали и о себе – что каждый посчитал нужным, в лишние подробности не вдавались.

Затем Геральд спросил:

– И кто нынче у тебя в фаворитах?

– До недавних пор был Валуев, – не стала вилять Клер. – Начальник губернской полиции.

– Ты смотри! – удивился Геральд. – Недурное прикрытие. Сколько ж ему сейчас: под семьдесят?

– Шестьдесят шесть.

– Примечательное число, – усмехнулся он. – Хотя не полное.

– Уж не знаю, в числе ли причина…

– Ну?

– Пару лет мы неплохо ладили. Но недавно он как с катушек слетел. Искусал меня, представляешь?

– Валуев, – повторил Геральд задумчиво. – А чего, вполне может быть!.. Сможешь устроить нам встречу?

– Что, очень надо? Честно сказать, стараюсь держаться от него подальше.

– Тогда придумай, где можно его перехватить.

– Хорошо, постараюсь.

– Кстати, кому ты можешь доверять здесь?

– В городе? – Клер помолчала, качая ногой. – Своим мальчикам – пока они меня любят. Нескольким партнерам – пока их подпирает выгода. Двум-трем родичам – до известных пределов.

– А без оговорок?

– Только Шатуну, – сказала женщина. – Правда, он живет за городом.

– А это что за личность?

– Не знаешь? Впрочем, да… Он же тут не больше пяти лет – залетная птица. Хотя корни пустил прочные и в нынешней жути понимает больше других. Тут ведь такой букет!

– Он из крутарей?

– Не в том смысле. Но наезжать на него стерегутся все, от муселов до Семей. Ты ведь помнишь Калиду?

– Еще бы!

– Недавно он вдруг пошел на подъем, нагнал страху на многих. А укорот ему сделал как раз Шатун.

– Это в каком же смысле?

– А в таком, что о Калиде теперь не слышно, – тишь да гладь.

– Деталей не вызнала?

– Шатун – он и есть шатун, себе на уме. Сказал лишь, что с этого бока более не грозит.

– Действительно, чего еще! – фыркнул Геральд.

– Зато с гарантией. Сколько знакомы, ни разу не соврал. Но чужую дезу ловит в момент. Бог ведает – может, и Род заделался колдуном?

– Похоже, ты проверяла парня по полной программе, – заметил Геральд. – Да и он постиг тебя не поверхностно.

Тут ему вспомнилась Энни, любительница фраз с двойным дном. Нешто заразила?

– Ты что, ревнуешь?

– Ну, не то, чтобы… Просто ни о ком ты не отзывалась с таким пиететом.

– Ты ж спросил о доверии? Так вот Шатун – единственный, кто ничего от меня не ждет, но сам готов сделать многое. А его советы дорогого стоят.

– К тому ж бесплатные, да?

– Для меня, – улыбнулась Клер. – В память о радости, которую мы доставили друг другу. Но остальные за его рекомендации платят. Собственно, Род и торгует знаниями – он тут главный по новым технологиям… Кстати, Гарри, – словно бы вспомнила она, – мы ведь можем продолжить взаимный экскурс – почему нет? Или ты из тех, кто дважды не вступает?

– Ты же знаешь, я не веду параллельных дел. Да и сам не тяну в упряжке. Во всем предпочитаю последовательность.

– Так у тебя новое увлечение? То-то ты на таком взводе!..

– Так вышло, – ухмыльнулся он. – Я ведь не рассчитывал застать тебя свободной.

– Ну, с тех пор, как ты сбежал от меня с такой прытью… И к кому ты ушел тогда?

– Я ушел не к кому-то – просто ушел, – возразил Геральд. – Точнее уж, меня ушли… Но ты действительно этому парню настолько веришь?

– К твоему сведению, я отписала Шатуну все барахло вместе с накоплениями, – сообщила Клер. – И растрезвонила об этом по городу. Теперь пусть попробуют подступиться!..

Барон присвистнул: действительно, это о многом говорит. Чтоб наша обольстительная акула рискнула самым дорогим!.. Вот мне она доверяла только тело.

– И впрямь занятный персонаж, – сказал Геральд. – Ну-ка покажи.

Наверняка у Клер был запасен не один снимок, но она предпочла этот – как видно, связанный с пиком в их отношениях с Шатуном. Из явно не здешнего моря выбирался на скалу экземпляр, прикрытый лоскутом ткани. В напряженной позе ощущались мощь, бугристые мышцы мерцали под солнцем, точно полированный гранит, – вообще здоровяк сильно напоминал статую.

– Вау, – не удержался гость. – Вот это машина!

Этот парень нарастил даже те мускулы, о существовании которых многие не подозревали. Боже милостивый, да разве это плечи? Похоже, там не три пучка, как у всех, а по меньшей мере пять.

– Мне бы такие пекторали, как у него дельты! – сказал Геральд вслух. – Хотя я «лежа жму сто пятьдесят». И что, он умеет со всем этим управляться?

– Род – эксперт по единоборствам и лучший боец в Приграничье.

Значит, и в стране, заключил Геральд мысленно. Потому как здешним крутарям приходится драться за жизнь, а прочие больше балуются.

– Кроме того, он берсерк, – добавила Клер.

– Тю! – удивился барон. – Уж на викинга он мало смахивает.

– Как-то Род в одиночку расколошматил гнездо шушеры, промышлявшей работорговлей. Я после заскакивала любоваться – впечатление, будто проехал бульдозер. Говорят, он крушил все подряд: мебель, двери, людей…

– Шушеру, – поправил Геральд. – Видно, его крепко рассердили.

– С тех пор здешние пакостники обходят Рода за километр. Он же чокнулся на личной свободе!

– Вот тут я солидарен с ним. А скажи: Шатун в самом деле представляет, что происходит вокруг?

– Во всяком случае, получше других. Почему-то это зацепило Рода. Насколько знаю, он прекратил все дела, чтоб вплотную заняться новьем.

– «Почему-то», – хмыкнул барон. – Уж эта рассейская беспечность – и это после недавнего Отделения! Ну, подумаешь, Колпак, подумаешь, целая губерния сгинула с карты!.. Обычное же дело, через год случается.

– С чего ты взъярился, Гарри? – удивилась Клер.

– Да с того, что мы уже поимели вторжение – к счастью, неудачное. А все продолжают жить, будто ничего не было. Будто то же самое не может начаться вновь – в любом месте, в любой миг!..

– Ты что, дружок мой, в тарелочники записался?

– С некоторых пор я больше не записываюсь никуда, – отказался он. – Вольный казак.

– Ну, казаков у нас тоже хватает. Только на вольных они мало похожи.

– Н-да… А кого ты наметила взамен Валуева?

– Род советует держаться торгашей, – сообщила женщина. – Вот дворян и казаков не жалует, зовет «ряжеными». А по-твоему как?

Барон усмехнулся: Клер в своем репертуаре. Ну да, баш на баш – всё по честному. Пришел час расплаты.

– В целом-то Шатун прав, – сказал он. – И его совет, в общем, неплох.

– Но? – подстегнула Клер, чуткая к таким нюансам.

– Но на днях конъюнктура изменилась. Возникли новые обстоятельства, о важности которых я пока не берусь судить.