– «Благо»? – хмыкнула Пола.

Откликнувшись улыбкой, Ника прибавила:

– Тем более, загорцы уже протоптали сюда тропку – может, не без помощи Хранителей.

– И что же те хранят: Богиню?

Девушка покачала головой.

– Такие и у нас всегда были: хранители разобщенности. Им лишь бы разделить людей – все равно по какому признаку. Рецепт известный.

– Ведь одиночки тоже обособляются – в чем разница-то?

– В том, что одиночки не теряют связи с человечеством. А когда примыкают к стае, остальных не считают за людей, в расчет принимаются только свои. И этот путь ведет в тупик. Постепенно «своих» делается меньше, а в финале тут уже не одиночки – Хищники.

Я кивнул, соглашаясь. Собственно, и сам думал так же, хотел лишь услышать подтверждение.

Белая кобылица паслась рядом, пощипывая яркую траву, а иногда легонько тыкалась головой в девичьи тела, будто напрашивалась на ласку. Засмеявшись, Пола привстала на колени и обняла лошадь за склоненную шею, прижавшись щекой к гриве.

– Чего ж вы добиваетесь? – заговорил я опять. – Надеетесь изменить людей к лучшему? После стольких веков зверства, застенчиво названных историей цивилизации. Если б это не отпечаталось уже в наших генах…

– Ведь и в наших тоже? – возразила Ника.

– Вы – исключения, – отрезал я. – А над остальными тяготеет прошлое.

– Но прошлого нет, – сказала она. – Есть лишь наша память о нем. Которую, кстати, можно переиначить, как пожелает владеющий Силой. И вот так строится будущее.

– Ну, тогда желаю, чтоб Силы оказалось больше у вас, чем у ваших противников!..

Ближе к вечеру заявилась Стелла – во всем великолепии своей наготы. И сразу отправилась купаться, словно исполняя обещание, данное Никой. Подбодренный локотком соседки, я тоже пошел на берег, без стеснения любуясь тем, что демонстрировали без стыдливости. В каждом движении роскошнотелой пери сквозило столько неги, что поневоле представлялось, какая она в любви. Картинки рисовались столь зримые, что бросало в жар… хотя солнце уже клонилось к закату.

Наплескавшись, Стелла присела на мой валун.

– И это все, что ты хочешь от меня? – осведомилась она. – В чем же дело?

– В смысле? – не понял я.

– Могу предоставить в любой момент. – Женщина улыбнулась. – В порядке дружеской услуги.

Удивленно я покачал головой:

– И многим ты… удружила?

– Тебя интересует число? Могу сосчитать, если настаиваешь.

– Но ты хоть предохраняешься? – спросил я очень глупо, будто слой резины в десяток микрон надежно разделяет плоть и тогда соитие не в счет.

– Зачем? У меня не будет детей, пока не захочу.

– Как на Таити? Но это ж разврат!

– Почему? – удивилась Стелла. – Кому от этого плохо? Я даже не вызываю ревность – до сих пор на меня не предъявляли права. Боятся, что ли?

Еще бы: владеть таким сокровищем! Вдобавок умная – для дураков это смерть. Значит, девять десятых отметаем сразу.

– А не боишься воздействия чужих ген? – спросил я. – Ведь с каждым извержением в тебя впрыскивают программу.

– Я устроена так, – улыбнулась она, – что принимаю лишь полезные свойства.

– Значит, поэтому ты такая красивая?

– И такая здоровая, – прибавила Стелла без ложной скромности. – А видел бы меня в девичестве!

У меня возникло ощущение, будто надо мной насмехаются, – хотя я точно знал, что это не так. Экое раздвоение!

– Выходит, ты ведьма? – выпалил я и тут же прикусил язык, чтобы не добавить: «А я думал: фея!»

Но Стелла наверняка догадалась.

– Я беру лишь, что дают сами, – сказала она. – И делаю это с разбором. Поэтому не усредняюсь, а совершенствуюсь. Оставайся я прежней, разве привлекла бы твое внимание?

– «Нет предела совершенствованию», да? – кисло произнес я.

Наверное, вот так же ведет себя с друзьями Ника. А среди незаурядов едва не каждый стоит благосклонности. И сколькие уже вкусили от ее щедрот?

Обсохнув в нашем кружке, Стелла не стала задерживаться – видно, хватало дел в других местах. Скорее всего отправилась собирать дань, неведомо как определяя, кто из ее приятелей уже накопил излишки.

А разговор уже повернул в иное русло. Как водится, девушки принялись обсуждать знакомых мужчин, причем мое присутствие их совсем не стесняло. Прошлись по разным качествам, включая интимные (о которых явно знали не понаслышке). Но с особым увлечением сравнивали их Силу, словно бы она и определяла статус незаурядов. Меня это заинтересовало – беззвучно я позвал Нику, хотя вовсе не надеялся, что услышит.

– Что, милый? – спросила она, поворачиваясь.

«Милый»!.. Мне не говорили так целую вечность. И как естественно это у нее прозвучало, как просто – будто я впрямь такой. Если она прибавит «мой сладкий», могу ведь и растаять. А потом Ника станет звать меня «малыш», и это тоже не покажется смешным, хотя я крупней ее вдвое, а старше… уж не знаю, насколько. Мне потребовалось не меньше минуты, чтоб привести себя в чувство и взглянуть на вещи трезво. Ведь это оборот речи – ничего больше. Вернее, для Ники тут все «милые», и хорошо, если я в этом ряду не последний. А уж претендовать на первенство!..

Пока я разбирался с этим потрясшим меня словом, девушка терпеливо ждала, согревая меня взглядом.

– Что, – спросил я, – и у вас есть «более равные»?

– Не в смысле прав, – сказала Ника. – В смысле возможностей.

– По-моему, тут начинается новое качество. Диалектика, да?

– Ну, проникновение в Силу, конечно, создает новые свойства…

– И кто в вашей команде главный забойщик: Стас?

– Конечно, от Стаса много громыханий, – хмыкнула она. – И глядится эффектно: богатырь!.. Влад-то у нас тихоня, эдакий серый конек… в яблоках. Но боже упаси испытать на себе его полную мощь! Призвать на помощь Влада – все равно, что обратиться за поддержкой к богу. С той разницей, что Влад не откажет и платы за услуги не возьмет.

Затем и Пола удалилась – с видимым сожалением. Вот Мария и Ки Сун как будто никуда не спешили. Хотя вокруг уже темнело, да и погода портилась на глазах – как ни странно это для здешних мест.

– И часто у вас выдается затишье? – спросил я.

– Увы, – улыбнулась Мария. – Обычно перед бурей – ненадолго.

– Зато оттягиваетесь на полную, верно? Благо есть с кем. К тому ж здесь такая природа!.. Располагает к естественным позывам.

Говорил-то я вроде для всех, но смотрел на Нику.

– Кажется, ты предъявляешь на меня права? – заинтересовалась она.

Если б я мог! – чуть не вырвалось. Но кто я, чтобы владеть богиней? А хуже всего, что я претендую на всю Нику и не намерен делить ее ни с кем – собственник чертов! И подачки мне не нужны, даже в виде «дружеской услуги».

Небо хмурилось, назревал дождь. Когда поднялся ветер и стало накрапывать, пришлось всем перебраться в палатку. И в такой компании там не показалось тесно.

Почти сразу начался ливень и зарядил надолго, глухо барабаня по крыше. Постепенно разговор стих, девушки одна за другой уснули – столь же непринужденно, как делали всё, в вольных позах.

Чуть погодя, видимо озябнув, Ника придвинулась ко мне, угнездившись между моих рук. Я даже дыхание затаил, оцепенев. Вообще это смахивало бы на провокацию, если б исходило не от нее. С любым из своих друзей Ника повела бы себя точно так же. Но я-то ей не друг – вернее, не только. С другой стороны, станет ли она противиться, если… Вот об этом лучше не думать – сгинь, нечистая!

Затем меня обняла со спины Мария, словно я служил тут общей грелкой. Не скажу, что мне не понравилось, – но куда спокойней переживать это в воображении. Экая простота нравов, почти первобытная! Нет, не так рисовали безупречных людей прежние фантасты. Но разве у этих найдутся изъяны? Лично я не берусь искать.

Проснулись девушки раньше, чем кончился дождь, – видно, для отдыха им хватало пары часов – и до восхода тихо шептались через меня, от чего делалось еще уютней. А на рассвете наш короткий отпуск завершился.

И разлетелись четверо кто куда. Конечно же, я отправился с Никой.