Родовую магию не обманешь, - хмуро согласился князь. – А когда все это закончится, там не было сказано?

Книга судеб дает лишь одну подсказку. Ты можешь сходить туда. Только не ходи один. Возьми с собой Ромулу. И лучше не сейчас – если ты смотрел маггловские новости, то должен знать, что сейчас повсюду снегопады, и перевалы закрыты. В горах снег будет лежать еще долго.

Весной? – он вздохнул.

Весной, - согласилась Мария Инесса. – И на твоем месте я бы не рассчитывала на то, что книга даст тебе прямое знание. Чаще всего это лишь некий знак или что-то, что ты не можешь прямо расшифровать. Что может запутать тебя окончательно.

Хорошо, - Хуан Антонио левитировал одно из кресел, стоявших вдоль стены, поближе к огню, и сел плечом к плечу с Марией Инессой.

В гостиной воцарилось уютное молчание.

Через несколько минут в тишине раздался звонкий голос баронессы:

Что ж, я разрешаю тебе просить руки моей дочери, когда ей исполнится шестнадцать.

Никто из них не слышал, как наверху, из-за кадок с пальмами, стоявшими вдоль перил лестницы, поднялась с корточек тоненькая фигурка и на цыпочках прокралась в один из боковых коридоров.

========== Глава 11 Сестры ==========

28 декабря 1993 года младшая дочь барона де Ведья-и-Медоре, Эухения Виктория, лежала на кровати в своей комнате и смотрела в потолок. Пальцы ее медленно перебирали потускневший, некогда ярко-золотистый, шелк балдахина. Ей очень хотелось плакать, но слезы не шли.

Кроме кровати, достаточно широкой для того, чтобы на ней могли уместиться двое, в комнате были также два стула и столик, на котором стоял допотопный телевизор. Изображение было мутным, и лица на экране то вытягивались, то, наоборот, расширялись.

Звук Эухения выключила. Телевизор ее раздражал, но когда она нажимала красную кнопку на пульте, глухой экран раздражал еще больше.

Она не знала, чего хочет. Она не знала, что ей делать. Вся ее жизнь полетела к черту из-за одной ночи на драконьей ферме. Точнее, вечера. Нескольких часов.

И – из-за тетушки Марты, чье имя вместе с другими красовалось на семейном гобелене, висевшем на стене по правую руку Эухении Виктории.

Когда-то давно тетушка Марта возненавидела ее и решила убить. Надо заметить, что сильная неприязнь между ними была взаимной. Но если Эухения Виктория могла жить спокойно без того, чтобы мечтать о том, как окровавленные внутренности тетушки Марты будут размазаны по полу семейного поместья Фуэнтэ Сольяда*, то у тетушки Марты все выходило с точностью до наоборот. При этом, что такого особенного сделала Эухения Виктория тетушке Марте, никто не знал.

Никто не знал и того, что Эухения Виктория сделала своей двоюродной сестре Инес. Во всяком случае, такого, чтобы получить солнечным летним днем кобру в постель. Как эта самая кобра появилась, до сих пор осталось неизвестным. То ли Инес наколдовала ее (ей в тот момент было уже четырнадцать, и в заклинаниях она была сильна), то ли действительно где-то купила, временно усыпила и приволокла в замок, а, может, заставила кого-то под Империусом сделать это вместо нее, а потом стерла память – выяснять это особо не стали. Барон тряхнул стариной, сварил веритассерум и, после первого невнятного признания, отправил Инес дальним родственникам обратно на Сицилию: одной обузой меньше.

Змею убила старшая сестра Эухении Виктории Полина Инесса – ей было уже десять, и по испанским законам она владела волшебной палочкой, а вместе с волшебной палочкой заклинанием Эванеско. Его Полина Инесса выучила в первую очередь, поскольку очень любила рисовать и лепить, и у нее часто выходило что-то очень далекое от задуманного.

Эухения Виктория во всей этой истории отделалась сильнейшим испугом и заиканием, которое прошло только через год. Полина Инесса же, в свою очередь, обнаружила, что, во-первых, в критических ситуациях очень быстро соображает, а во вторых, очень четко чувствует, когда ее родным нужна помощь – не зря она, как сумасшедшая, бежала из столовой на первом этаже на третий этаж замка. Эти два открытия заставили ее заняться в равной степени боевой магией и прорицаниями, предметами, которыми редко увлекался один и тот же человек.

Вообще, из-за периодической и периодически катастрофической бедности и в семействе Вильярдо, и конкретно, в той ветви, которая именовалась отпрысками барона де Ведья-и-Медоре, каждый занимался, чем хотел. Систематическое планомерное образование состояло из простейших чар – им учила баронесса, самых известных боевых и защитных заклинаний – в них натаскивали всех Хуан Антонио и Ромулу, в свое время освоившие их с помощью португальского дядюшки, а также из необходимого минимума колдомедицины. Последняя в семье была в большом почете, а портретная галерея Вильярдо состояла из знаменитых колдомедиков, чередующихся со знаменитыми полководцами. Неплохой семейный подряд: одни дырявят, другие исправляют последствия.

Обязательным знанием, за которым следили строже всего, в семье была окклюменция – умение защищать сознание. Старшее поколение Вильярдо, из которого в живых остался только один полупарализованный и слепой девяностолетний герцог Толедский, отец Марии Инессы, всю вторую мировую маггловскую войну работало в магическом сопротивлении и сделало коллективный вывод, что защита сознания – навык, совершенно необходимый для выживания. Теперь всех, кто достигал тринадцати лет, окклюменции учила сама Мария Инесса.

Все остальные знания ее чада черпали из книг, коих в многочисленных семейных библиотеках было предостаточно: когда-то Вильярдо были могущественными и богатыми, и считали своим долгом быть еще и самыми просвещенными. Теперь от былого величия остались жалкие крохи – поместья были либо разрушены, либо заложены, либо – в лучшем случае - сданы в аренду, которая давала возможность худо-бедно сводить концы с концами и выплачивать залоговые платежи. Но книги, несмотря на бедность, хранили с особой тщательностью, составляли описи, бережно восстанавливали и пользовались ими с нежностью, с которой относятся скорее к живым существам. И, книги – на то они и волшебные, отвечали взаимностью.

Любая библиотека в семье Вильярдо – будь то в доме герцога Толедского, в особняке барона де Ведья-и-Медоре, в заброшенном поместье бабушки Миранды или в квартире Диего Авилара, двоюродного племянника герцога, мгновенно откликалась на призыв, подбирая нужную литературу и подсказывая изо всех сил. Что, в свою очередь, порождало желание взаимодействовать с книгами еще больше. Поэтому ничего удивительного не было в том, что, при отсутствии элементарных знаний, например, в трансфигурации, не имея понятия об арифмантике, астрономии или истории магии, в других областях волшебники из семьи Вильярдо достигали выдающихся успехов.

Эухения и ее младший брат Эухенио знали о зельях больше, чем кто-либо другой в Испании, Максима, брат-близнец Эухении, к четырнадцати годам выучил магическую юриспруденцию на уровне министерского минимума и свободно побеждал в дискуссиях магов старше его на несколько десятков лет, Ромулу планировал волшебные дома с той же легкостью, что и не волшебные, а Эрнесто в свои двадцать семь лет считался одним из самых авторитетных колдомедиков Мадрида.

Полина Инесса, как уже упоминалось, избрала боевую магию и прорицания. В первом предмете ей удалось достичь уровня взрослой волшебницы, и она ни в чем не уступала жене Ромулу Рите, с которой периодически дралась на магических дуэлях, со вторым было хуже – ее способности проявлялись стихийно, и положиться на них не было никакой возможности. Все, что Полина Инесса изучала по прорицаниям, как то – гадание по чаинкам или на кофейной гуще, чтение судьбы в хрустальном шаре, толкования снов и прочее, казалось ей непроходимой чушью. Зато ее часто мучили неясные видения будущего, и в них было столько мрачного, что она, если и допускала то, что они сбудутся, то предпочитала никому не рассказывать. По большей части она не делилась даже с Эухенией Викторией, с которой жила в одной комнате и спала на одной кровати. Однако, несмотря на замкнутость и некоторую внутреннюю дикость Полины Инессы (она часто пряталась по углам и чуралась всякого общества), сестры были очень близки, и даже молчаливое присутствие одной давало другой ощутимую поддержку.