При мысли, какого дурака я свалял на кладбище, очень хочется застонать. Замотавшись в одеяло, кое-как сажусь и приваливаюсь к холодной стене печки. Глаза слипаются, но звук ударяющейся об стену двери приводит меня в себя.

Мерлин, Снейп! – восклицает Ричард где-то надо мной.

Что?!

Что-что?! Краше в гроб кладут! – бормочет он. – У меня где-то было перечное, я сейчас.

Перечное. Ага. Вот почему все тело так выламывает. Но, в общем, даже размягчение мозга – не оправдание тому, что я вчера… попытался быть хорошим. За счет Альбуса и Поттера, надо полагать, которые теперь зависят от меня. Нашел время, чтобы разнюниться! Из-за какой-то мелочи – глупых слов этой девчонки Брокльхерст, осуждающего взгляда моего наивного испанского красавчика, мысли, что это никогда бы не одобрила Лили. Лили, то ли ты меня вновь удерживаешь на краю, то ли еще сильнее толкаешь в пропасть…

Как же холодно, холодно, холодно. Жарко. «Когда буду здесь жить, сделаю так, чтоб, к чертовой матери, никакого сквозняка…»

Брэндон, - спрашиваю я, когда он входит в кухню, - тебе это зачем?

Он застывает, потом осторожно ставит на край стола пару пузырьков с жидкостями коричневого и зеленого цвета. Выдвигает стул, садится и, направляя палочку в мою сторону, зажигает огонь в печи. Спине и голове становится ощутимо теплее.

Зачем что?

Когда я предложил тебе ритуал, ты не послал меня. Почему?

Он кивает и неожиданно усмехается.

Ну, сначала я здорово разозлился, да. Ты знаешь, что иногда я это могу. А потом стал думать. У посредников век недолог, ты же знаешь. Мне нужен был кто-то, кто сможет защитить Берилл в случае моей смерти. Ориентация у тебя не та, чтоб ее обижать. А им с Джейн нелегко приходится. Я посоветовался с ней, и она сказала, что феникс знает, кому служить.

Наверное, это должно успокоить мою совесть. Если от нее за столько лет еще осталось хоть что-нибудь. Да, наверное, даже Альбус был бы мной доволен. Но я очень не хочу себя спрашивать, как бы на моем месте поступил он…

Перечное, конечно же, оказывается дешевым, зато можжевеловое бодрящее проясняет мозги не хуже антипохмельного. Отплевавшись, прислоняюсь к уже теплой стене и наконец-то закрываю глаза, игнорируя идиотские смешки Брэндона, радующегося бесплатному цирку. Нет, в самом деле идиот, что он, дым из ушей никогда не видел, что ли?

А тебе идет! – задумчиво говорит он. - Точь-в-точь скороварка моей матушки! Видели бы тебя сейчас студенты…

Заткнись! – обрубаю его я. – Нашел когда веселиться! Что бы ты сделал, если бы тебе надо было охранять кого-либо, кто постоянно в опасности?

Он моментально меняет тон:

Вариант со следящими чарами, как я понимаю, не работает?

Нет, не работает.

Ну, поскольку для вассальной клятвы он еще слишком мал, тогда бы я на твоем месте принял его в род.

Что-о-о?

Распахнув глаза, я вглядываюсь в его помятое лицо, не зная сам, что пытаюсь отыскать на нем. Ричард делает невинный вид.

Я прав?

Как?!!

Он пожимает плечами:

– Я сто раз видел тебя с Эванс. Да и Поттер-старший не так просто к тебе цеплялся, судя по всему. Кроме того, ты так часто о мальчишку зубы точил, что я всего лишь сложил два и два. Ты бы не стал ни о ком трепаться, не будь он тебе дорог, Снейп.

Это не вопрос того, дорог мне кто-то или не дорог, - стараясь быть спокойным, говорю я. – Всего лишь работа. А Поттер – неблагодарный и заносчивый щенок, весь в папашу.

Я бы Азкабан предпочел такой работе, - бормочет он. – Мне бы уже одной стычки в Лютном хватило по самое не могу.

Давай без сантиментов! Мне еще в Хогвартс надо вернуться до того, как твое бодрящее действовать перестанет. Так что там с принятием в род? Что ты полагаешь, это даст? – стыдно признаться, но мои познания в родовой магии очень скудны. Наследства Принцев меня лишили еще до рождения…

Если ты смешаешь свою кровь с кровью пацаненка, то теоретически сможешь найти его в любое время дня и ночи, - мягко говорит Брэндон.

А практически?

Практически никто не знает, Снейп.

Он ненавидит меня.

Его согласие не обязательно.

Вот как?

Пока человек не принес вассальную клятву совершеннолетнего, он находится в роду только для того, чтобы род мог защитить его. Так что до совершеннолетия согласия не требуется. Правда, совершеннолетие в разных родах наступает в разное время. В каких-то старинных родах, например, в тринадцать лет. У вас есть какие-нибудь семейные записи на этот счет?

Понятия не имею.

Честно говоря, даже самая мысль о том, чтобы принять Поттера в род Принцев, пусть и временно, кажется мне омерзительной. Не то, чтобы между нами не было родства… Кажется, старший Поттер приходился мне троюродным братцем или что-то около того. Помнится, я проследил наше пересечение на родовом древе Мальсибера. И все же, тот факт, что Поттер станет Принцем, значит, как бы сравняется со мной, не укладывался у меня в голове…

Я задумываюсь, нельзя ли обойтись без этого вида защитной магии. Но полагаться на одних только домовиков? Они могут многое, и, что очень важно – с огромной скоростью аппарировать в Хогвартс, из Хогвартса и даже внутри него. Однако, это недоразвитые примитивные существа. Что будет, если я не смогу вовремя отдать приказ?

Тогда тебе проще его принять в род Снейпов, - говорит вдруг Брэндон.

Что?!

Ты – первый маг рода Снейпов, - поясняет он. – Какие правила для рода хочешь, такие и устанавливаешь.

Еще один ритуал?

Я найду тебе его описание в родовой книге Брэндонов. Ритуалы все стандартные. Возьмешь у мальчишки кровь, и проведем все, что нужно.

А в этом что-то есть… Мальчишка так ненавидит меня – представляю, какое у него будет лицо, если он узнает, что он теперь не Поттер, а Снейп! Только… не повредит ли это защите, которую сотворила Лили? Но та опасность, которая угрожает ему сейчас, мне кажется не менее существенной, чем Темный Лорд. Чтобы не думать об этом, перевожу тему.

Что там в Лютном? Могу ли я там показываться сейчас?

Я не знаю, Снейп. Я разговаривал с Горбином, и он не думает, что это ты. Но не берусь предсказывать, не прикончат ли тебя на месте, как только ты там появишься. Андерс, - говорит Ричард, протягивая мне стакан теплого молока и кусок хлеба. – Если бы могли найти концы… Но мои ребята изучили все возможные реестры, сведений о нем нигде нет. Что, конечно, дает нам неоспоримый факт, что, по крайней мере, его отец -магглорожденный, но этого, видишь ли, мало. Реестры немагической Британии так быстро не изучить. Если это вообще возможно. Нет бы мальчик облегчил нам задачу, поучившись в Хогвартсе, так нет же! – фыркает он.

Я поднимаю взгляд на Ричарда:

А он и облегчил.

Секунд десять он непонимающе смотрит на меня, потом медленно кивает:

Книга записи в Хогвартс.

Лихорадка бьет мое тело, но мне тепло. И пока я иду туннелем и через лес до поляны у реки, а потом, аппарировав к Хогвартсу, поднимаюсь наверх, мне все время кажется, что еще чуть-чуть, и я увижу тот путь, который, наконец-то, выведет нас всех из этого чертового тупика.

Книгу записи в Хогвартс я брал в руки только однажды, восемь лет назад. В июле Минерва неожиданно свалилась с желтой легочной лихорадкой, и мне пришлось не только готовить зелья, но и исполнять ее обязанности.

В ее личном кабинете по-прежнему все вверх дном. На столе в глубине комнаты, помимо гигантской книги с изрядно общипанным пером между страниц, огромное количество какого-то бумажного хлама: свитки, исчерканные пергаменты, стопки пухлых, не слишком чистых и явно очень дешевых конвертов. На краю стоит деревянная куколка с качающейся головкой и оскалом вместо лица. Я видел похожие штуки у Анабеллы, и мне они совсем не понравились. Остается надеяться, что Минерва – не из тех, кто балуется темной магией.