— Куда ты? — Абрахас боялся, что сейчас она может натворить глупостей.

Аврора, на миг застыв в дверях, но, не обернувшись, негромко ответила, явно сдерживая бушующие в ней эмоции:

— Возвращаюсь в Кёльн.

— Ты злишься на меня?

— Нет, Абрахас, но, несмотря на твои благие намерения, мне нужно время, чтобы пережить это. Самостоятельно… — ещё никогда из её уст не звучали такие сильные слова. Аврора крепилась, удерживая в себе обиду не только на Тома, но и на него. Ей действительно нужно было время, чтобы пережить трудный период. Так она решила, и Абрахас не имел права сейчас навязывать ей своё общество, он был повинен в укрывательстве прощального письма Риддла.

— Что мне делать с этим?

Даже не оборачиваясь, Аврора знала, что он всё так же стоит с протянутой ладонью, на которой лежал подарок Тома.

— Выкинь её, — равнодушие в её голосе отдавало напряжением. — К чему ещё одно напоминание? — только непослушные пальцы сжали письмо крепче.

Когда Абрахас остался один, и волшебная палочка во внутреннем кармане оповестила об отбытии Авроры из Малфой-мэнора, он ещё долго стоял, глядя на металлическую безделушку — никому ненужное напоминание о сгоревших, как бумага, надеждах, развеявшихся пеплом, исчезнувших, оставив горечь на сердце…

***

Несмотря на тягостные воспоминания и до сих пор неугасающую надежду, несколько месяцев пролетели как один миг, хотя Аврора ожидала, что каждый день будет тянуться вечность. После переводных экзаменов на третий курс, её отправили в далёкий Китай на раскопки, о которых она когда-то так мечтала. Собрав волю в кулак и не позволив отчаянию взять над собой верх, она с головой погрузилась в работу, где только и видела, что пыльную и жаркую пустыню Цайдам, да свой гамак в шатре с сокурсницами, тоже удостоившимися чести постичь величественные тайны Древнего Китая. Радости не приносили и находимые в недрах земли сокровища: доспехи солдат периода династии Юань и Мин, черепки сосудов, фрагменты костей и одежды. Не приносили удовлетворения и довольно дальние походы до горного солёного озера Цинхай, где происходили весёлые пляски у костра, и уже состоявшиеся китайские археологи, мешающие родную и английскую речь, рассказывали древние традиционные сказки и истории великих битв. Кругом ощущалась непоколебимая аура магии, Аврора, казалось, попала в свою стихию, и только это кое-как помогало отвлечься от тоскливых воспоминаний. Однако практика закончилась слишком быстро — пять недель подошли к концу; сердце, хоть и тянуло в Британию — в кладовую их с Томом недолгого счастья, но разум протестовал, пытаясь найти хоть какой-то повод сбежать оттуда подальше. И такой повод представился сам собой.

Девушки паковали вещи в своём шатре, обсуждая планы на оставшееся лето, радовались отбытию восвояси, когда к ним нагрянула координатор экспедиции — госпожа Янг, ведущий археолог, на которую все ровнялись. У неё были невиданной красоты большие раскосые глаза, опушенные длинными ресницами — с невысоким ростом, свойственным всем китаянкам, она была на диво стройной и хрупкой, в первые же дни знакомства очаровав девушек. Однако и руководитель из неё был самый, что ни на есть, строгий. В своей короткой прощальной речи она упомянула каждую из подопечных и сделала предложение о подработке некоторым из них, в том числе — Авроре. Госпожа Янг помимо раскопок работала в «Магическом Музее имени мадемуазель Орлин Дюбуа» в качестве главного научного сотрудника отдела тёмных артефактов, и ей требовался помощник на оставшееся лето, с перспективой на будущее. О такой должности можно было только мечтать и Аврора, не задумываясь, согласилась, тем более, госпожа Янг выделила её в первую очередь за усердие и тягу к знаниям. Остальные девушки не сильно расстроились, что выбрали не их, они порядком устали и стремились поскорее отправиться по домам. Единственной проблемой была виза, куда быстрее её получение произошло бы на родине, в Британии, и Аврора, скрепя сердце, все же отправилась на три дня проведать дедушек и известить их о намечающейся работе…

***

Последний день перед отбытием в Париж, где и располагался музей, Аврора коротала время в окрестностях Хогсмида: навестила Хагрида, который, заключив её в крепкие объятия, едва не задушил, побывала в пабе «Три метлы» у Розалии, накормившей её фирменным блюдом — седло барашка в винном соусе, заглянула в «Чайную мадам Паддифут», однако в Хогвартс, где всё так напоминало о Томе, она так и не решилась пойти. Дедушки одобрили идею работы в музее: Альбус был бесконечно счастлив, что его любимой внучке выпал такой шанс, Аберфорт же ободряюще похлопал её по плечу, поощряя стремления, однако ничего не смысля в профессии археолога и артефактолога.

Гуляя вечером вдоль Чёрного озера со стороны Хогвартса (Аврора выбрала эту сторону, чтобы избежать соблазна увидеть отблеск Северного сияния), она размышляла о практике в музее, пытаясь убедить себя, что это принесет ей только радость. Вдруг где-то возле берега, за раскидистой ивой, где располагалась когда-то излюбленная для встреч с друзьями лавочка, мелькнула рыжая голова. Подойдя ближе, Аврора уже с улыбкой смотрела на знакомых, облюбовавших живописное и укрытое от посторонних глаз место. Септимус Уизли рыл мыском туфли землю, в которой образовалась небольшая лунка, и улыбался свои мыслям. Рядом, облокотившись на его плечо спиной, вытянув ноги вдоль лавки, сидела одна из близняшек Блэк, закусив длинную травинку.

— Привет, сто лет не виделись, — дружелюбно помахала Аврора ладошкой, появившись возле лавочки. К её удивлению, ребята встрепенулись, отлепились друг от друга и посмотрели на неё чуть ли не с испугом. — Я что, на привидение похожа? — спросила она, оглядев свою довольно пёструю одежду.

— Нет, ты просто так неожиданно появилась, — дрогнувшим голосом отозвался Септимус, пригладив пышную рыжую шевелюру. — Мы тут просто гуляем, тоже случайно встретились, я в «Всё для квиддича заходил», а там она была.

— Я тоже тут дышу свежим воздухом, погода просто замечательная, — Аврора выдавила из себя одну из шаблонных улыбок. — Не знала, Каллидора, что ты увлекаешься спортом.

Та непонимающе захлопала глазами.

— Это не…

— Знаешь, — прервала Септимуса Каллидора, толкнув того в бок плечом, — я в последнее время пересмотрела свои взгляды на квиддич, после того, как побывала на финале Чемпионата мира в Австралии в прошлом году. — После того как Тобиас Брафловски забросил тот квоффл, летя на метле вниз головой!

— А, да, слышала, говорят, красивый матч был, — согласилась Аврора, припоминая разговоры в академии. — Я вам не помешала?

— Не-е-ет, что ты, — протянул Уизли, отодвигаясь на край лавочки. — Присаживайся, рассказывай, как у тебя дела…

***

— Ма-ма-а… — бедный ребенок срывался на хрип, сидя на полу; он бил кулачками по тёмному кафелю, не замечая рассредоточившейся вокруг него толпы зевак.

Чьи-то взгляды метались из стороны в сторону в поисках потерявших чадо родителей, кто-то из волшебников безмолвно стоял, разглядывая выставленные в музее артефакты, показанные миру весьма состоятельным коллекционером. И только одна девочка лет одиннадцати в белоснежных гольфах и фиолетовой накидке осмелилась выйти в круг и склониться рядом с неистово орущим ребенком, которому на вид было не больше четырех лет. Зеваки с интересом глядели на её попытки утихомирить малыша:

— Ну, не плачь, мама наверняка тоже ищет тебя, музей не такой большой, — доверительно начала она, взяв его за запястье, но мальчик рывком скинул руку и ещё пуще залился слезами.

— Мамочка-а! Мне страшно! Где ты? — икая, хныкал он, меж неистовыми рыданиями; его пухленькое личико стало походить на помидор, слёзы градом лились из детских глаз и капали на пол, образовывая на нём небольшую лужицу.

Девочка, стараясь не кривиться от писка, подобного ультразвуку, издаваемого малышом, выдавила из себя улыбку.

— Ну, чего ты раскис? Мама увидит тебя плачущим и тоже расстроится!

Не переставая всхлипывать, он соизволил обратить на неё внимание.