— Дедушка, я не хотела, просто… Я не знаю, что на меня нашло, — сделав щенячьи глазки, простонала Аврора, намереваясь вызвать сожаление. — Я понимаю, что могло произойти нечто ужасное, это зелье ведь не до конца… Прости меня…

— Боюсь, что твои извинения тут не помогут, зелье в таком количестве может в будущем вызвать некоторые побочные эффекты. Драконья кровь имеет специфическое свойство накапливаться в организме… Возможно, стоит опасаться повтора этого приступа. Будешь находиться под моим наблюдением, а пока отдыхай… Советую тебе пока приостановить свою музейную деятельность и побыть дома, изображая больную.

Альбус не повышал голос, однако был разочарован в Авроре, несмотря на то, что сейчас она выглядела, как побитая собака, и, конечно же, сожалела о содеянном.

…На время хвори, по придуманной дедушкой версии, вызванной контактом с одним из растений теплицы, Люциуса забрала к себе Друэлла — для матери троих дочерей, мечтавшей о сыне, это было праздником, тем более что семья Малфой, пока еще на шуточном уровне, договорилась с семьёй Блэк, что когда Люциус подрастёт, то возьмёт в жёны одну из их девочек. Авроре приглянулась добрая и покладистая Андромеда, несмотря на то, что Люциус с ней не слишком-то ладил.

Аврору одолевали мысли об Адаре, что могла неправильно расценить произошедшее в теплице, ведь она могла рассказать об этом Абрахасу и испортить мирную семейную жизнь. Семейное спокойствие являлось самой дорогой ценностью, которую супруги Малфой берегли как зеницу ока, придя к этому после трудностей, пережитых ими в былые времена. Идеальная с виду семья действительно была идеальной, и вряд ли кто-то мог в этом усомниться, если бы не появление Тома… Аврора с содроганием вспоминала его жуткий поцелуй и грубость, она не могла поверить в искренность его чувств, зная слишком много о человеке, которого когда-то считала близким. Его прикосновения казались грязными, и отмыться от них не помогали даже самые чудодейственные и дорогие средства гигиены. Но самым страшным наказанием было смотреть в глаза Абрахасу, и не подозревавшему о случившемся. Чувство вины не преследовало бы Аврору так сильно, если бы не стыд за то, что в какой-то момент она поняла, что если бы не Адара, то она могла бы сдаться. Несбывшаяся любовь к Тому не вернулась, однако обострённые чувства из-за его вызывающего поведения внезапно подсказали, что он наконец-то в её руках… Если бы не тот факт, что этот самовлюблённый мужчина не оказался убийцей. Об обстоятельствах смерти Эвелин Аврора разумно решила не рассказывать Абрахасу, дабы не бередить старые раны.

После её пробуждения он, конечно же, сразу начал расспросы, но не получил ничего внятного в ответ. Аврора мысленно поблагодарила дедушку, что тот не рассказал её мужу о принятом зелье. Не сказать, что она сильно испугалась того, что с ней произошло, видимо, шок еще не поселился в её рассудке и вот-вот должен был вспыхнуть, точно маггловская спичка, а может быть, спокойствие было связано с тем, что воспоминания о позавчерашнем инциденте испарились…

*

— Я не пойму, ты пришла извиниться за случившееся или нарываться на конфликт? Чарис до сих пор от этого в дрожь бросает… — Каспар говорил уверенно и ровно.

Искренне полагая, что на самом деле он полный трус и подпевала Тома, Аврора была удивлена, что не может прочитать его эмоции. Крауч был необыкновенно собран и спокоен, его светло-карие глаза не бегали из стороны в сторону, как когда-то в школе при оправданиях перед директором, деканом или же самим Риддлом; внезапно появились сомнения в его причастности, но вполне допускался вариант, что Каспар попросту научился врать. Он, конечно, вряд ли подходил на роль подельника Уидмора, а вот в его отношении к Тому сомневаться не приходилось…

— Каспар, я не пытаюсь тебя обвинить, я просто хочу разобраться. Кто-то напал на меня одиннадцать лет назад, помогая Уидмору… — но она снова вернулась к воспоминаниям о том, что тот неизвестный, чье лицо было будто бы перечиркано чернилами в ее воспоминаниях, оказался в доме при странных обстоятельствах. Уидмор был оглушен, когда Аврора пришла, и сидел на полу.

— Неужели тебе так необходимо ворошить прошлое, Аврора? — он устало опустился в кресло своего личного кабинета в Министерстве Магии и помешал ложечкой чуть остывший чай. — О том, что ты рассказала, я не имею никакого представления. Тебе не ко мне, а этажом выше — в аврорат, — Каспар сделал недовольное лицо и потыкал пальцем в потолок. — Аврора, скажи мне на милость, что ты делаешь здесь, когда все считают тебя больной? Абрахас потратил так много сил, чтобы убедить меня в том, что твоё поведение — всего лишь результат встречи с каким-то мерзким растением в ваших теплицах. Знаешь ли, с минуты на минуту меня начнут одолевать сомнения, — презрение в его взгляде всё усиливалось, заставляя Аврору всё больше путаться в своих догадках.

— Но, Каспар…

— Покинь мой кабинет, немедленно, у меня очень много работы! — настойчиво и чуть повысив голос, попросил он, раздуваясь от нахлынувшего гнева так, что покраснели его залысины.

Фыркнув, Аврора развернулась на каблуках и проследовала к выходу, внезапно уловив тонкий запах знакомого мужского парфюма, коснувшийся её обоняния, заставивший её недоумённо заозираться по сторонам, ведь Каспару аромат не принадлежал.

— Извините, мистер Крауч, что потратила ваше время…

…Несколько офисных сотрудников штаба стирателей памяти, отделенных друг от друга низкими деревянными перегородками, проводили её любопытными взглядами до самой двери. Аврора едва сдерживала себя, чтобы не посмотреть на них, как на мерзких плотоядных слизней, чувствуя, что вот-вот взорвётся от гнева и смятения. Цепочка на Каспаре, возможно, оборвалась, уж слишком уверен он был в своих словах, а ведь особым талантом ко лжи никогда не обладал. Все версии, возникающие в голове, разлетались в пух и прах…

*

Каспар так отчаянно крутил ложкой в чашке, что разлил добрую половину чая на заляпанный кружками от прошлых чаепитий стол и даже не обратил внимание на звук негромких шагов по скрипучему паркету. Он непонимающе сверлил взглядом негорящий камин, в котором пылью осел использованный летучий порох. Странно, его чистили только несколько часов назад, и никто не использовал его после этого… Каспар пытался понять, сошла ли Аврора с ума… Хотя она всегда была немного «того». Его брови медленно соединились, образовав две складочки, когда дверь кабинета сама собой открылась полностью, будто бы от сквозняка, которым в помещении без окон и не пахло. Буквально через секунду он увидел, как Старкинз — его главный помощник, сломя голову несётся из коридора прямо на него с бешеным взглядом. Запнувшись на ровном месте, словно его толкнули, и заозиравшись по сторонам, помощник остановился, однако через мгновение, вспомнив о важном послании, влетел в кабинет начальника.

— Мистер Крауч! Новое нападение на магглов! Начальник аврората срочно вызывает вас к себе!..

*

Невидимой тенью Том следовал за Авророй по витиеватым коридорам третьего уровня министерства магии, избегая столкновений с идущими навстречу работниками. В его голове звенел тревожный звоночек, знаменующий начало проблем, что требовали незамедлительного решения. Аврора каким-то немыслимым способом вспомнила о произошедшем с ней в тысяча девятьсот сорок пятом году нападении, и теперь не было сомнений, что она начнёт добывать информацию, которую Том скрывал на протяжении долгих одиннадцати лет. Неизвестно, сколько ей уже известно, ведь её подозрительность и опасения не могли остаться незамеченными. Каспар даже не заметил, что ему немного подредактировали память; сомнений в его верности, конечно же, не было, однако его очевидная неспособность достойно лгать вынудила Тома применить к нему Обливиэйт, благо, что он решил наведаться к старому другу в министерство именно в день посещения Авроры.

Уже почти занеся волшебную палочку над её головой, Том неожиданно отпрянул в сторону, увидев несущееся к секунду назад пустому лифту, занимаемому лишь Авророй, «стадо» взбесившихся стирателей памяти во главе со взмыленным Каспаром, у которого разлетелись в стороны все прилизанные к залысинам волоски, теперь стоявшие точно рожки дьявола. Стиратели напихались в небольшой лифт, точно сардины в консервную банку, прижав Тома к стене, и он не успел дотянуться до мантии Авроры, чтобы не позволить ей благоразумно выйти. Когда бесплотный голос возвестил: «Отдел обеспечения магического правопорядка», вся толпа вылетела из зашатавшегося лифта и понеслась прямо в аврорат, оставив Тома потирать ушибленное плечо. Он не надеялся найти Аврору в этом муравейнике и уже почти отчаялся, когда в несмолкающей толпе вечно заполненного людьми Атриума мелькнула её фетровая тёмно-бирюзовая шляпка с пером. Количество свидетелей, снующих взад-вперёд возле фонтана Волшебного братства со стороны статуи ведьмы, где она находилась, не позволяли пробраться незамеченным и использовать заметные, чуть светящиеся дымком, чары Обливиэйта, для которого нужна концентрация и тишина, а Том, несмотря на свои опасения, не мог изуродовать сознание Авроры — он и сам не понимал, что его держало…