— Этот пикник своей масштабностью и лоском больше похож на свадебное торжество, лорд Малфой, — усатый чиновник не переставал восхищаться убранством шатров, в которых скрывались «шляпки» накрытых ажурными скатертями круглых столиков, каждый на шесть персон. — Вино отменное, — чуть заплетающимся языком оценил он, прокручивая рубиновый напиток в бокале с видом истинного знатока, в чём Абрахас сильно сомневался.

— Мистер Эткинс, рад, что вам понравилось, — с натянутой улыбкой ответил он.

Торжество было устроено в честь шестисотдвадцатишестилетия со Дня рождения Николаса Фламеля, ставшего профессиональным праздником для зельеваров всего мира.

— Признаться, удивлен видеть здесь некоторые личности, — тем временем разглагольствовал чиновник, делая жест бокалом в сторону двоих мужчин из рода Лестрендж за столиком неподалёку, общающихся с министром образования. Их улыбчивые, весьма привлекательные жены завладели вниманием женской половины семейства Блэк: Друэлла со свекровью старались поддерживать живой разговор, однако по их лицам было видно некое напряжение. — Никогда не думал, что вы, лорд Малфой, столь ярый поклонник науки Зелий… Думал, вас больше интересуют вклады в искусство и археологию, судя по интересам вашей супруги, денно и нощно прозябающей в лондонском музее. О, прошу, не смотрите на меня так, — сразу же оправдался он в осведомленности, — моя дочь проходит там практику от Кёльнской академии. Она восхищается леди Малфой, её любовью к профессии и, конечно же, хотела бы набраться у неё опыта… Слышал, что скоро в Британию привезут несколько интересных вещиц из Азии…

— Боюсь, мистер Эткинс, что моя супруга не имеет столь большого опыта в профессии, вы ошибаетесь, — вежливо, но кратко, так как этот подхалим уже успел вызвать раздражение, ответил Абрахас.

— Где же сама леди Малфой? — раздался голос подошедшего высокого, но чуть сутулого мужчины с проседью в густых тёмно-каштановых волосах.

— Мистер Лестрендж, моя жена срочно отбыла по делам, но она сожалеет о невозможности присутствовать на приёме, — не вкладывая в речь особых эмоций, сказал Абрахас, желая избежать длительного общения с главой этого «замечательного», как в красках расписал отец, рода. Однако с необходимостью вводить их в общество с лёгкой руки Тома Риддла, каким-то немыслимым способом ставшим правой рукой Гордона Лестренджа, пришлось смириться.

— Жаль, я бы хотел спросить у неё совета насчет выставки коллекции кельтских амулетов, хранимых в нашей семье. Думаю, пришла пора показать их миру, — Гордон Лестрендж улыбнулся неприятной змеиной улыбкой. — Ну, ничего, в будущем, я думаю, ещё представится такая возможность.

— Несомненно, мистер Лестрендж, — в той же манере ответил Абрахас, оглядывая приглашенных, рассредоточившихся по вечернему саду Малфой-мэнора: аристократия и разбогатевшие торговцы, министерские начальники, сошки помельче, просто полезные люди и, конечно же, выдающиеся зельевары и деятели науки присутствовали на мероприятии, на самом деле, имеющим более чем опосредованное отношение к Николасу Фламелю. Судя по заинтересованным взглядам тех, кто понятия не имел кто такие Лестренджи, и скептическим — от осведомлённых, Гордон был доволен произведенным впечатлением и тем, что с ним и его семьёй шли на контакт, следуя примеру Блэков и уважаемых в Британском сообществе Малфоев.

Абрахас не слышал в свой адрес осуждений за приглашение в высший свет таких волшебников, как эти, но прекрасно понимал, что этот прием станет бельмом на его репутации и ему самому станет выгодно, точнее, просто необходимо отмывать себя от грязи, продвигая очернившийся за годы служения Грин-де-Вальду род. Лорд Малфой-старший, как оказалось, успел подмочить репутацию, поначалу связавшись с ним, однако довольно скоро осознал все недостатки подобного сотрудничества… И теперь платит за ошибки молодости, пойманный в капкан шантажа.

Абрахас периодически бросал тяжелые взгляды на отца и мать, изображавших вежливое гостеприимство при общении с очередным гостем, отвешивающим комплименты. Леди Арабелла то и дело покидала супруга, чтобы проследить за любимым внуком, оставленным на попечении домовиков, заботящихся и о других детях, для которых были организованы своего рода ясли. Дети постарше резвились на построенной «на вырост» для маленького Люциуса площадке с качелями, горками и лесенками. Ясли уже потихоньку «расходились» по домам, кого-то укладывали спать в особняке, постепенно в саду оставались только взрослые поколения. Оставив Гордона Лестренджа на попечении мистера Эткинса, чем первый был не слишком доволен, Абрахас направился к Цигнусу Блэку, покинувшему компанию Розира, Риддла и Крауча. Цигнус, как ни странно, был единственным, кто был не слишком рад появлению старого друга, а вот остальные, будто вернувшись в юность, снова ходили его свитой весь прием.

— Расслабься, друг, — Цигнус поддерживающе похлопал Абрахаса по плечу и взял с ближайшего стола два стакана с виски, словно специально дожидавшиеся их обоих. — О! Аврора… — удивлённо добавил он, едва не расплескав виски, когда указывал в её сторону. — Разве она не должна быть в Китае?

Уже почти впадая в уныние от перспективы провести весь вечер на этом приеме, Абрахас внезапно увидел её, с улыбкой на устах здоровающуюся с разодетыми в официальное гостями. Аврора была облачена отнюдь не в коктейльное платье, а в дорожный костюм и шляпку с россыпью мелких цветов на тулье. Рядом с ней, судорожно озираясь по сторонам и вертясь на месте, точно флюгер на ветру, суетилась Уши, явно кого-то выискивая. Когда её беспорядочный взгляд, наконец, наткнулся на Абрахаса, она отчаянно зажестикулировала руками, показывая, что ничего не смогла предпринять, чтобы остановить Аврору.

— Цигнус, мне нужна твоя помощь, — даже не глядя в его сторону, попросил Абрахас, нервно поправив манжеты рубашки. — Отвлеки Риддла, а если сможешь, вообще уведи его отсюда как можно дальше…

— Они всё равно рано или поздно встретятся. Прошло столько лет, я не думаю, что Аврора…

— Просто окажи мне услугу, — резко оборвал Абрахас, двинувшись в сторону супруги, на чьих устах играла явно фальшивая улыбка, что свидетельствовало о внутреннем напряжении вместо положенного радушия при встрече гостей.

— Леди Малфой, вы как всегда обворожительны, — с вежливым полупоклоном обратился к ней крепкий мужчина в костюме яркого баклажанного цвета.

— Ну, что вы, Корнелиус, — ответствовала она, не отрывая взгляда от такого же кричащего, как и костюм, галстука насыщенного зелёного цвета в мелкий ромбовидный узор. — Вы тоже прекрасно выглядите…

— Это последний писк моды в Италии, — заважничал Фадж, дернув ворот жилетки и состроив самодовольную рожу. — Один из моих подчинённых знает толк в стиле, — не забыл он напомнить, что недавно занял пост старшего ассистента младшего заместителя главы Отдела магического транспорта. — Этот фасон меня стройнит.

Аврора с сомнением оценила покрой жилетки, которая, несмотря на то, что Фадж был не слишком полноват, выглядела чуть ли не на два размера меньше, оттого появлялись опасения попасть под обстрел пуговицами, готовыми в любой момент отскочить от натянутой, словно на барабане, ткани.

— Профессор Слагхорн? — Аврора даже проморгалась, удивленно уставившись на своего школьного учителя зельеварения. — Добрый вечер, не ожидала вас здесь увидеть…

— Леди Малфой, — Гораций усмехнулся, накручивая ус на палец, — я точно так же, как и все получил приглашение; я тут же бросил все свои дела в Ирландии и прибыл в Британию. Замечательный банкет, никогда не думал, что вы и ваш достопочтенный супруг настолько увлечены зельями. Странно, что вы не пригласили Альбуса, он внёс неоценимый вклад в науку, — выражение непонимания, появившееся на лице Авроры, сильно озадачило Слагхорна. — Только не говорите мне, что вы поссорились, — сделал он свои выводы.

— Добрый вечер, Урсула, замечательно выглядишь… — процедил Абрахас, кивнул Слагхорну и Фаджу и тут же переключился на стоящую рядом супругу: — Дорогая, с возвращением, думал, ты вернёшься только завтра, — добавил он, принимая дежурный поцелуй в щёку.