- Вы не создаете впечатления плохого человека, простите, анкийца, - поправилась она и придвинула к себе чашку чая.

Курсанты, проходящие мимо, не придавали какого-то особого значения тому, что декан ужинает со своей старостой, лишь одна девушка с Сиппура, кажется, Лейла, с интересом наблюдала за ними, поглощая праздничный вишневый пирог, приготовленный специально для оставшихся в академии до завтра.

- Какое же впечатление я создаю?

Она задумалась, внимательно глядя в его чуть усталые карие глаза, сейчас излучающие интерес и вместе с тем будто смеющиеся над ней.

- Вы спокойный и внимательный к мелочам, возможно, и впрямь пацифист. Иногда мне кажется, что вы очень устали. Но может, спустя четыреста лет на Земле и я буду такой? - сквозь недолгую паузу Ривка чуть подалась вперед, шутливо изучая его. - Мне кажется, что вы добрый.

- Вау, - он засмеялся. - Добрым меня еще никто не называл.

- Я сказала что-то не то? - она оскорбленно приложила к груди ладонь. - Вы носились со мной, когда меня избили фараоны, спасли меня от дождя и холода в Тель-Авиве. Или это не проявление доброты?

- Тише, Ребекка, не так громко. Любой бы сделал то же самое, - не согласился он. - Кто бы из ваших знакомых смог пройти мимо, когда вы остались на улице под дождем? Или не помочь вам, видя ваши травмы?

Может быть, он был и прав, но Ривка все равно видела в нем нечто большее, кроме пресловутого “не мог пройти мимо”. Александр чуть раззадорился разговором и уже не выглядел таким сонным, как вначале. Ривка вдруг почувствовала неловкость, вспомнив, как проснулась в профессорской комнате, а он держал ее за руку.

- Вы покраснели, - заметил он и придвинул к себе пирог и чашку чая. - Я вас чем-то смутил?

- Я покраснела? - она удивилась и тронула свою щеку, будто каким-то образом это могло скрыть ее нелепый конфуз.

- Это какая-то нетипичная для вас реакция? - чуть насмехаясь, сказал Александр. - Кстати, пирог неплохой.

- Я обычно не краснею… - ее фраза прозвучала несколько глупо, а чуть туповатый обескураженный вид рассмешил декана еще больше, да так, что некоторые студенты с ближайшего стола заинтересовались ими. - Не смешно, - она придвинула пирог и вгрызлась в него, словно боялась, что Александр его отберет.

- Кстати, если завтра у вас не будет пассажиров, подбросите до Тель-Авива?

- Да, конечно. А почему у вас нет машины? - поинтересовалась Ривка, только сейчас найдя это странным.

- Я не собираюсь надолго оставаться в Израиле.

- А как же Нью-Бабили? Мне казалось, вы любите преподавать, это видно по тому, как вы умеете заинтересовывать курсантов.

Он откинулся на спинку и сложил руки на груди.

- Я никогда и нигде не задерживаюсь надолго, постоянно странствую. Единственное место, где я задержался больше чем на пять лет - Германия, но это, скорее, потому что я не мог найти ответственного человека, который управлял бы компанией вместо меня, - он пожал плечами. - Если я долго нахожусь в одном месте, это начинает угнетать. Есть всего лишь два места куда я, пожалуй, люблю возвращаться - это Израиль и Египет, не знаю почему, но меня тянет магнитом сюда и в Гизу. Наверное, интерес к истории.

- Должно быть, вы побывали во всех странах мира…

***

“С наступающим Рождеством, любимая, надеюсь, у тебя все в порядке”, - гласило сообщение от Бена.

Простая фраза, написанная на экране, была тревожной и какой-то безысходной, и Ривка всё больше окуналась в чувство вины, понимая, что совершила необдуманный поступок, впустив Бена в свою жизнь. Это была всего лишь попытка надышаться прежней жизнью. И хотя она, наверное, по-своему любила его, но не следовало идти на поводу у своих эмоций. Дана как назло улетела в Дублин, а Мин Чжи и Мин Чжун вместе с семьей - в Сеул. Остальных ей видеть особо не хотелось. Ривка достала из дорожной сумки виски, вытащила из тумбочки припрятанный пирог, который прихватила с ужина, коробку любимых шоколадных конфет и уселась на кровать сочинять поздравление Бену, хотя можно было просто позвонить. Но говорить ей не хотелось.

Она написала что-то про то, что скучает и желает ему и его семье всего наилучшего и нажала “отправить”, чувствуя себя крайне паршиво. Как могло случиться такое, что она хотела одновременно обнять его и оттолкнуть?

Вскрыв виски, она плеснула в пластмассовый стакан и включила планшет, решив посмотреть какую-нибудь рождественскую комедию перед сном, чтобы отвлечься. Наверное, пара глотков, и она уснет, ведь организм, привыкший к режиму, непременно потребует дозу сна, невзирая на то, что завтра она могла поспать чуть подольше.

Стук в дверь. Взгляд на часы - почти двенадцать. Что-то стряслось у курсантов? Ривка припрятала виски и стакан под кровать и стащив с салфетки пирог, подошла к двери, надеясь что никто не подрался. Но каково было ее удивление, когда за дверью обнаружился Александр.

- Отличный видок, - оценил он, глядя на нее в спальных шортах с нашивкой Нью-Бабили, белой майке, на голове - неопрятный пучок светлых волос, в руках - кусок пирога.

- Сейчас без десяти двенадцать, сэр. Я, конечно, понимаю, что на вас правила академии не распространяются, но у меня уже давно отбой… Что-то случилось?

Он обвел неторопливым взглядом пустоватую комнату и повел носом, точно голодный кот, почувствовав запах спиртного.

- Так виски вы все же вскрыли.

- Эм, нет, - как ни в чем не бывало соврала она.

- Ложь, - он сощурился, изучая ее реакцию, но Ривка была невозмутима.

- Сэр, так что стряслось?

- Ничего не стряслось, пропустим по стаканчику? - прямолинейно заявил он, а у Ривки непроизвольно поднялись брови, но она отошла в сторону, пропуская Александра в комнату, при этом гадая, чем же это чревато.

- Разве не подозрительно, что декан зашел в комнату курсантки? Камеры же заснимут.

- Хакнул, - сообщил он и повертел перед ней планшетом, на котором показывались изображения с камер жилого корпуса.

- Окей, - но Ривка все же проверила замок двери, еще раз дернув за ручку.

Затем она подошла к кровати, по дороге захватив кружку Даны и вручив Александру. Выудив из-под кровати бутылку, она без разговоров плеснула ему, не испытывая почему-то никакого удивления от его присутствия в комнате. Александр присел на койку Даны, молчаливо наблюдая за Ривкой. Она усмехнулась чему-то своему и включила фоном фильм, а сама подошла к зеркалу на двери, чтобы хотя бы волосы распустить. Протерев уголки глаз, она заправила волосы, находящиеся в легком беспорядке, за уши и вернулась к кровати. Александр зачем-то встал, и Ривка обнаружила, что его кружка уже пуста.

- Трубы горят? - она усмехнулась, взяла в руки бутылку и налила ему многим больше чем в прошлый раз. - Не спится или в Рождество все же захотелось компании?

- Очень много вопросов, курсант МакГрегор, - он на миг взглянул на содержимое кружки с котенком, которую обожала Дана. - Симпатичная кружка, в самый раз для виски. С Рождеством!

- С Рождеством, профессор! - Ривка улыбнулась, чокнулась с ним, выпила до дна и закусила на этот раз конфеткой. - Что вы делаете? - она слегка прибалдела, когда Александр коснулся пальцами ее щеки, сделав шаг навстречу. - Профессор?

Он откровенно гипнотизировал ее своим взглядом, и Ривка не понимала, почему не может сопротивляться. Может, виной была пусть и небольшая, но расслабляющая доза виски, но она вдруг ощутила как по спине бегут мурашки, и стало нестерпимо жарко от осознания, что она жаждет его настолько сильно, что вмиг ослабели ноги…

- Я - Александр, а не профессор, - прошептал он, зарывшись пальцами в ее волосы.

- Мы в академии, - чувствуя, что никакие возражения не спасут, сказала Ривка.

- Уже на каникулах.

- Вы мой декан.

- Еще аргументы?

Но она только покачала головой, не понимая смену его поведения. Он почти всегда казался равнодушным и профессионально отстраненным. Но что сейчас заставляло Александра вздрагивать от собственных к ней прикосновений? Как так мастерски и так долго он мог скрывать желание все это время? Химия между ними определенна была, и она вспыхнула с новой силой сейчас в этой маленькой комнате старост.