Русское войско [идет] к Константинополю. Потом, согласно русским хроникам, киевский монарх Ярослав отправил своего юного сына Владимира и гетмана Вышату 31 с войском в Царьград или Константинополь требовать у греческих императоров Корсунь в Таврике 32. Русские поражены греками у Константинополя. Но греки, как следует построившись для битвы, вышли в поле, поразили русские войска и пленили гетмана Вышату (Wyssota). А Владимир, сын Ярославов, едва убежал с побоища к отцу в Киев.
Потом через четыре года Ярослав взял мир с царьградским императором. И русского гетмана Вышату выпустили из константинопольского заключения [вместе] с другими товарищами и боярами.
Глава третья
А на другой год Ярослав поставил сына Владимира на княжение в Великом Новгороде. Также поставил грека Илариона митрополитом в Киеве у Святой Софии. Судислав, князь Псковский, схвачен братом. А Судислава, своего брата, князя Псковского, схватил и посадил его в заключение в Порубе 33. Печоры Киевские. Тогда же в Киеве начали копать печоры (pieczory) 34 для захоронений по примеру некоего Антония, которого русские считают святым 35.
Потом Ярослав, самодержец русский, в 1018 году собрал большое войско из русских, варягов и печенегов и внезапно двинулся на Польшу против короля Болеслава Храброго. Но король Болеслав, выведав о нем от [своих] шпионов на Руси, опередил его и расположился в русских владениях над рекой Бугом, не дожидаясь врага в [собственном] доме. Ганнибалова хитрость против итальянцев (римлян), а польская против руссаков.
Русские и польские войска, [стоящие] друг против друга на Буге, начали битву из-за ничтожной (malej) причины. Ярослав, прибывший с огромными полками, тоже расположился лагерем напротив поляков на другой стороне Буга, как раз в день воскресения Господня. Из уважения к этому празднику король Болеслав не хотел и не думал затевать битву 36. А отчасти и для того, чтобы выведать о числе врагов, их снаряжении (sprawie), действиях и замыслах. Но счастье и фортуна имеют на войне огромную силу, и часто из-за каких-то малейших причин изменяют, перевертывают наоборот и отменяют людские замыслы и намерения (porady), меняя их к лучшему или к худшему. Ибо конюхи, возницы и повара, которые поили коней или мыли мясо в реке Буг, разделявшей польский и русский лагерь, сначала затеяли с русаками ссору (zwade), осыпая их каменьями из пращ, стрелами 37, и обидными словами. А потом, когда на это гиканье (gielk) с обеих сторон их стало сбегаться все больше и больше, стреляющих одни из луков, другие из пращ, они побудили оба войска вступить в бой.
Битва руссаков с поляками. Польские полки, вооруженные и построенные для боя, быстро переправились через реку, и обе стороны сошлись в огромной битве. Однако русаки, так как были еще не вполне готовы к бою, без должного построения не смогли выдержать ни первого, ни второго наездов поляков, стали отступать и разбегаться по широким полям и ближним лесам. Ярослав бежал из битвы, пораженный польским королем Болеславом в четвертый раз 38. Князь Ярослав, понуждаемый своими же, уцелел с помощью бегства, а за князем все русские и печенежские полки сразу же разбежались по безопасным местам, кто куда мог. Очень многие пали на поле боя, но, похоже, еще более сгинуло [тех, которые] разбежались по различным полям. Огромную добычу из очень богатых обозов Болеслав роздал [своим] солдатам. Одержав победу, [он] двинулся далее в Русскую землю, где немало замков добыл силой, а другие, сдавшиеся добровольно, взял мирно. И потом, учинив с русскими мир, наложил умеренную дань на те края и замки, которые взял у Ярослава.
Болеслав Храбрый, король польский, умер. А сам вернулся с войском в Польшу, где потом, ослабев от великих военных трудов и забот, умер в году 1025, 3 апреля 39, на 58 году своего века и 25 году королевской [власти]. О той войне и поражении Ярослава русские хроники не упоминают 40; только наш Винцентий Кадлубек, Длугош, Меховский (кн. 3, гл. 29, стр. 7) и Кромер (кн. 3), а также Ваповский и т.д.
Ярослав с русским войском разоряет Польшу. А Ярослав, киевский монарх, и его брат Мстислав (Mieclaw), самодержец Северских земель, узнав о смерти польского короля Болеслава Храброго в 1025 году, с большим войском вторглись в Польшу. И те области (krainy), которые Болеслав вырвал было из-под русской власти, грабили и разоряли; взяли Червень, Перемышль и другие замки, выбив оттуда поляков и заняв их своими руссаками. Coloniae ex Polonia in Russiam (Польские колонии на Руси). 41 И очень многих польских крестьян, пахарей и работных людей, из Польши забрали в неволю, чтобы пахали поля и селились в тех местах, которые из-за частых войн были в запустении. Руссаки поражены в Польше. А когда Руссаки [уже] без своих князей повторно вторглись в Польшу для грабежа (na uriwke), их поразил сын Болеслава Храброго Мечислав или Мешко, который после отцовской смерти вступил на [престол] королевства Польского.
А когда умер Северский князь Мстислав (Mscislaw) Владимирович, брат Ярославов, его похоронили у Святого Спаса, в церкви, которую сам построил. А его брат Ярослав, завладев всей Северской державой и присоединив ее к Киевскому престолу, только тогда стал писаться утвержденным (gruntownym) и законным самодержцем или монархом и Царем всей Руси.
Печенеги поражены под Киевом. И в это время, как пишут Длугош и Меховский (кн. 3, гл. 12), Киев с большим войском осадили печенеги, против которых Ярослав быстро приготовил [войско] и, неожиданно прибыв, ударил на их лагерь. И так их, испуганных неожиданным нападением, погромил, побил и разогнал; в Днепре их, бегущих, сгинуло еще больше, а других переловили, как скотину, и без числа набрали в неволю. И в знак этой победы поставил в Киеве церковь Софии, то есть мудрости Божией 42, а бывшие при ней башни накрыл позолоченными листами (blachami), одарил золотыми и серебряными чашами и посудой, книгами и дорогим церковным убранством, обогатил доходами и в той церкви поставил первого митрополита, грека Илариона (его мы тоже упоминали выше из русской хроники) 43. А также построил городские ворота со стороны Польши с великими и воистину чрезмерными расходами в соответствии со знатностью своей и города, их верх и ручки 44 украсил позолоченными листами и велел звать их Золотыми или Златоверхими Воротами 45.
Потом, в 1034 году от Господа Христа, когда 15 марта в Познани умер и там же был похоронен второй польский король, никчемный и ленивый Мечислав, сын Болеслава Храброго, жена его, королева Рикса (Richssa), [на которую] за ее излишества обижались (ohidzona) поляки, уехала из Польши в Германию с маленьким сыном Казимиром, первым и единственным дедичем (наследником) королевства Польского, потом поступившим в монастырь в Клюни (Kluniaku) 46. А Польшу без верховного правителя терзал, кто не ленился: наезжали как чехи, немцы и венгры, так и язычники пруссы с литовцами. Бедная Польша без господина терзаема отовсюду.
Ярослав с руссаками повоевал Польшу, осиротевшую без господина. Видя это, киевский монарх Ярослав, самодержец всей Руси, не захотел зря упускать такого удобного момента и, собрав большие русские войска, в одном месте распустил загоны на разорение и разграбление польских земель, а другое войско отправил на ладьях по реке Буг до Подляшья и до тех областей, где ныне Мазовия. И так, повоевав огнем и мечом немалую часть Польши, подчинив своей власти более дюжины (kilkonascie) городов и замков и разместив в них русские [гарнизоны, Ярослав] с большой прибылью воротился в Киев.
