К тому моменту, как я положила на стол директору заявление об уходе, мною уже было принято твёрдое решение работать именно в библиотеке. Поэтому, я ничуть не сомневалась в своём поступке.

– Да, Ангелина Карловна, у меня есть некоторые предложения, но я ещё подумаю, которое из них принять, – наконец сказала я, глядя в сочувствующие добрые глаза директора. – Простите меня, что не оправдала Ваших ожиданий.

– Ну-ну, не за что просить прощения, дерзайте. Может, и найдёте свое место. Обещайте мне, что со временем, станете смелее. И боритесь, боритесь за себя. Нельзя быть такой слабой в наше время. И, знаете, что? Приходите ко мне, как устроитесь, мне очень интересно будет послушать, как Вы это сделаете. Ну, а я постараюсь помочь, если Вы будете в этом нуждаться. Я искренне желаю Вам успехов.

Я от души поблагодарила Ангелину Карловну и вышла из кабинета. Нет, никогда бы мне не удалось стать таким педагогом, как наш директор. Так зачем же зря мучиться? У меня было такое чувство, словно я сбросила со спины тяжеленный груз.

В коридоре меня чуть не сбила с ног толпа детишек, опаздывающих на урок. Посторонившись и пропустив их, я вышла на крыльцо школы. Мои уроки в этот день уже закончились, и я могла со спокойной душой покинуть школьную территорию. Меня вдруг охватило пьянящее чувство свободы. Я была счастлива и подумала, что детям будет гораздо лучше от того, что у них не будет такой плохой, никчемной учительницы. Я даже почувствовала некоторую гордость от своего поступка. И вообще, я молодец, что избавила подрастающее поколение от своего вмешательства в их образовательный процесс. Детей должны учить такие учителя, как Ангелина Карловна, а не такие бестолковые и слабые духом люди, как я.

Вернувшись, в самом приподнятом и счастливом настроении домой, я поспешила поделиться своей радостью с Верой и тут же позвонила ей на работу.

– Молодец! – радостно заорала мне в трубку подруга. – Давно надо было. Не понимаю, чего ты выжидала так долго? Чего ты там высиживала? В общем, так! Я сейчас же пойду и переговорю с начальством, у нас как раз только что освободилась вакансия – Рита Веселкова замуж вышла и уехала в Питер. Короче, готовься, завтра на собеседование придёшь. Приезжай сегодня вечером ко мне, подберем тебе прикид. Ну не можешь же ты в своих учительских тряпках прийти к нам в фирму! Тебе нужно показаться начальству в самом лучшем виде!

Я тщетно пыталась вклиниться в Веркину речь, чтобы возразить, что я вовсе не собираюсь работать в их фирме, так как не имею никаких талантов к этой работе. Да и желания работать у них у меня никогда не возникало. Ещё я хотела напомнить дорогой подруге, что это она у нас специалист по языкам, а я всего лишь учитель русского языка и литературы, поэтому работу у них я, ну никак, не потяну. Но, сказать всё это я так и не успела. Вера прокричала мне в трубку еще кучу наставлений, вроде того, что мне непременно сегодня нужно сходить в хорошую парикмахерскую, лучше, конечно, в салон, привести голову в порядок, а также сделать приличный маникюр, а то стыдно с такими руками-граблями показываться людям. Такое впечатление, что я месяц, не разгибаясь, работала на полях в колхозе – собирала картошку или свеклу. Ну, или на худой конец, перебирала её на овощной базе, отбирая хорошие овощи от овощей гнилых. Да уж, в красноречии моей подруге не откажешь! Хоть конспектируй её для потомков.

Потом подруга сказала, что обо всём расскажет мне сегодня вечером, когда я к ней приеду, чтобы подобрать у нее приличную одежду для завтрашнего важного визита в её фирму. Напомнила мне, что поеду я туда именно на собеседование, а не на экскурсию, поэтому, нужно настроиться весьма серьёзно. Нужно же меня показать начальству, пусть посмотрят и оценят красоту такую! Громко чмокнув меня прямо в ухо через трубку, Верка отсоединилась, наверное, помчалась устраивать мою судьбу.

Я поморщилась, потёрла ухо. Ну вот. Вечно Верка подавляет меня своей гиперактивностью. Не понимаю, как мы могли так крепко сдружиться, обладая совершенно разными характерами и темпераментами? Она бы хоть спросила меня, может у меня есть свои планы на будущую работу, так нет! Ей это даже в голову не пришло, ибо она лучше меня знает, что мне нужно делать, а что не обязательно.

К слову сказать, Вера давно уговаривала меня перейти на работу в её фирму, пока она ещё может помочь мне в этом своим ходатайством за меня, но я не соглашалась. Я благополучно избежала несколько таких возможностей. Правда, выслушивала при этом весьма нелицеприятные для себя замечания со стороны своей лучшей подруги. Она расстраивалась до глубины души от того, что я отказываюсь от её помощи в устройстве моей карьеры и не меняю работу учителя на должность более интересную и доходную. Я успокаивала её, обещала, что в следующий раз, обязательно прислушаюсь к её советам. Вера вздыхала, качала недоверчиво и укоризненно головой. Понятно, что не верила.

Иногда меня очень достают её придирки, но долго сердиться на неё я не могу – знаю, что она заботится обо мне от всего сердца и желает мне только добра. Лучшей подруги мне и не надо. Всем бы такую заботливую подружку! Но не всем же так повезло в жизни с близкими друзьями. Иногда мне кажется, что она моя старшая сестра, которой выпала доля приглядывать за не очень разумной младшей, чтобы та не наделала глупостей и не отстала от жизни.

Вечером, забравшись с ногами на диван и жуя большую шоколадку, я, чуть не плача от сочувствия к героине, смотрела по телевизору свой любимый фильм «Скарлетт». На самом интересном месте, когда строптивая, красивая и гордая главная героиня, наконец, соображает, что ей нужен только несравненный Ретт Баттлер и больше никто, в коридоре громко заверещал телефон. Трубку сняла тётя Зина. Я надеялась, что это звонит кто-нибудь из её добрых знакомых или подруг, а не Вера. Уж очень не хочется отвлекаться от фильма и выслушивать критику в свой адрес от подруги. Я внутренне ожидала, что просто так сегодня она меня в покое не оставит. Мои ожидания не преминули сбыться.

– Здравствуй Верочка! Здравствуй, дорогая! Ага, ага, сейчас позову. Дома, где ж ей быть-то? – услышала я.– Аня! Иди немедленно к телефону, Верочка звонит! Беги, давай.

Тетя Зина замахала мне рукой, призывая как можно скорее подлететь к телефону. Представляя, что мне сейчас скажет подруга, я нехотя сползла с дивана и подошла к телефону. Облизала свои пальцы, испачканные в шоколаде, вытерла их об штаны и взяла трубку в руки. Тётя Зина укоризненно посмотрела на меня и покачала головой. Она почему-то робела перед Веркиной жизнерадостностью и активностью, но это не мешало ей уважать мою закадычную подругу. Тётка всегда считала, что Вера, всего в жизни добьётся, не то, что я, и ставила мне её в пример.

Я подождала, пока тётя Зина опять усядется перед телевизором, поднесла трубку к уху и спросила:

– Ну?

– Это ты меня спрашиваешь? – донёсся из трубки громовой недовольный голос. – Ты где сейчас должна быть?

– Где?

– Ну, ты мать, даёшь! Ты что, издеваешься? Нарочно что ли? Ты у меня должна быть! Я обо всём договорилась с начальством, навесила всем лапши на уши, какая ты необыкновенная девушка, что к нам клиент косяком повалит, когда ты у нас работать начнёшь, а ты спрашиваешь «где»? Ты опять решила дурака свалять? Я что? Зря всё это делаю? Где ты найдёшь работу лучше? Учительница, блин!

– Вер, ну Вер…, – заныла я, тоскливо поглядывая в сторону телевизора, одновременно прислушиваясь к голосам на экране.

– Что, Вер? – рассердилась подруга. – Быстро ноги в руки и ко мне! Ещё не так поздно, можешь у нас переночевать. Предупреди тётю Зину. Хочешь, я тебя у неё отпрошу ночевать? Позовёшь её потом к телефону. – Вера возмущенно перевела дух. – Я тут весь свой гардероб перетряхнула, всё думала, в чём тебя представить. Неплохой костюм подобрала, ты в нём будешь выглядеть замечательно. Гораздо лучше, чем в своих тряпках. Помнишь, я его из Германии привезла, и он тебе жутко понравился? Ты его меряла даже. Я его еще хотела тебе подарить, а ты заупрямилась и не взяла? Вот, в нём и пойдёшь! Я его специально не надевала ни разу, мечтала тебе всё-таки подарить. Ты хоть в парикмахерской была, горе мое луковое? Только не говори, что нет, иначе я тебя сама подстригу.