– Да, теперь я знаю, какая я на самом деле, – размышляла река.

Река узнавала, а пески шептали:

– Мы знаем это, потому что день за днем подобное происходит на наших глазах – ведь из нас, песков, и состоит весь путь от берегов реки до самой горы.

Вот почему говорят, что путь, по которому Потоку Жизни предназначено продолжать свое течение, записан на песке.

Эта прекрасная история входит в репертуар устных преданий многих народов и почти всегда циркулирует среди дервишей и их учеников.

Сэр Фэрфакс Картрайт включил ее в свою поэму «Мистическая роза из королевского сада», опубликованную в Англии в 1899 году.

Настоящий вариант принадлежит Аваду Афифи Тунисскому, который умер в 1870 году.

За провинцией Гхор (Афганистан) был расположен город. Все его жители были слепыми. Однажды в эту местность прибыл король со своей многочисленной свитой и в сопровождении могучей армии. Они разбили лагерь неподалеку от города, в пустыне.

В королевском войске был огромный боевой слон, которого использовали в атаках, чтобы нагнать страху на врагов. Услыхав о слоне, жители города загорелись любопытством и решили во что бы то ни стало увидеть слона. Несколько слепцов из этого сообщества, как и пристало глупцам, ринулись к королевскому стану, предвкушая удивительное знакомство с этим существом.

Не представляя себе ни его формы, ни даже отдаленных очертаний, они принялись вслепую ощупывать слона с разных сторон, собирая, таким образом, информацию о нем.

Каждый из них верил, что познакомился со слоном, потому что потрогал какую-то его часть. Когда они вернулись к своим согражданам, их окружила толпа слепцов, сгоравшая от нетерпения узнать правду о слоне от тех, кто сам заблуждался. Люди наперебой расспрашивали слепых экспертов, какой формы слон, какова его природа, и выслушивали их объяснения.

Человек, потрогавший ухо слона, сказал:

– Слон – это нечто большое, широкое и шершавое, как ковер.

Но тот, кто ощупал хобот, сказал:

– У меня есть о нем подлинные сведения. Он похож на прямую пустотелую трубу, страшную и разрушительную.

– Слон могуч и крепок, как колонна, – возразил другой, ощупавший ногу и ступню слона.

Каждый из них притронулся только к одной из многих частей слона. Каждый воспринял его ошибочно. Их умы не могли охватить целого: знание не бывает спутником слепцов. Все они что-то вообразили о нем, но были одинаково далеки от истины.

Создания не ведают о божественном. Метод постижения в этой науке недоступен для обычного интеллекта.

Эта история более известна в пересказе Руми как «Слон в темной комнате». Ее можно найти в его книге «Месневи». Учитель Руми, Хаким Санаи, включил ее в первую книгу своего суфийского классического произведения «Окруженный Стеной сад Истины», где она приведена в более раннем варианте. Санаи умер в 1150 году.

У обоих авторов история апеллирует к одному и тому же аргументу, который, в соответствии с традицией, использовался суфийскими обучающими мастерами на протяжении многих веков.

Однажды один человек в суфийской одежде шел по дороге. Встретив на пути собаку он сильно ударил ее своим посохом. Пес, завизжав от боли, побежал к великому мудрецу Абу Саиду. Кинувшись к нему в ноги и выставив пораненную лапу вперед, он все рассказал мудрецу и попросил его быть судьей между ним и тем суфием, который обошелся с ним столь жестоко.

Мудрец призвал к себе обоих. Он сказал суфию:

– О безголовый! Как посмел ты так поступить с бессловесной тварью?! – Посмотри, что ты натворил!

– Я тут ни при чем, – возразил суфий, – во всем виновата собака. – Ударил я ее не из простой прихоти, а потому, что она запачкала мою одежду.

Но пес все же считал себя несправедливо обиженным, и тогда несравненный мудрец сказал ему:

– Чтобы тебе не хранить обиду до Великого Суда, позволь мне дать тебе компенсацию за твои страдания.

Собака ответила:

– О мудрый и великий! Когда я увидела этого человека в одежде суфия, я подумала, что он не причинит мне вреда. Если бы я увидела, что он в обычной одежде, я, разумеется, постаралась бы его обойти. Единственная моя вина в том, что я предположила, будто внешние атрибуты служителя истины – гарантия безопасности. Если ты желаешь его наказать, отбери у него одеяние избранных, лиши его права носить костюм человека праведности…

Собака сама находилась на определенной стадии Пути. Было бы ошибкой думать, что человек должен быть лучше ее.

«Обусловленность», изображенная здесь дервишским одеянием, часто принимается эзотеристами и религиозными людьми всякого рода как нечто, связанное с реальным опытом или обладающее самостоятельной ценностью.

Эта сказка, взятая из «Илахи-Нама» Аттара («Божественной книги»), часто повторяется дервишами, идущими «путем позора», и приписывается Хамдуну Белильщику жившему в IX столетии.

Одна обезьяна очень любила вишни. Однажды, сидя на дереве, она увидела на земле восхитительные вишни и спустилась вниз, чтобы достать их. Но вишни лежали в прозрачной стеклянной банке. После нескольких неудачных попыток заполучить вишни обезьяна наконец догадалась просунуть руку в горлышко сосуда. Зажав одну вишню в кулаке, она хотела вытащить руку но не смогла, потому что ее кулак оказался шире отверстия сосуда.

Разумеется, все это было сделано умышленно и вишни в сосуде были ловушкой, устроенной ловцом обезьян, который знал, как мыслят эти создания.

Услышав обезьяний визг, охотник вышел из своего укрытия. Испуганная обезьяна попыталась удрать. Но ее рука застряла в сосуде, и она потеряла способность быстро передвигаться. К тому же, и это охотник знал заранее, обезьяна продолжала судорожно сжимать вишню в руке. Таким образом, он без труда схватил ее, затем резко ударил по локтю, отчего она разжала кулак и выпустила вишню. Обезьяна высвободила руку, но была поймана. Охотник воспользовался вишней и кувшином для ловушки, но не лишился ни того, ни другого.

Это одна из многих традиционных историй, которые объединены под общим названием «Книга Аму-Дарьи».

Река Аму или Джихун, в Центральной Азии известна современным картографам как Оксус. Само уже название «Оксус» представляет собой дервишский термин (что является камнем преткновения для некоторых буквалистов) для обозначения материала, описанного в этой истории, а также для обозначения группы странствующих учителей, центр которых расположен возле Аубшаура в горах Гиндукуша на территории Афганистана.

В настоящей версии история была рассказана Ходжой Али Рамитани. Умер в 1306 году.

Нури Бей был албанцем, славившимся своей рассудительностью. Женат он был на женщине, которая была гораздо моложе его.

Однажды вечером, когда он возвратился домой раньше обычного, к нему подошел его преданный слуга и сказал:

– Ваша жена, моя госпожа, ведет себя подозрительно. Сейчас она находится в своей комнате. Там у нее стоит огромный сундук, принадлежавший раньше вашей бабушке, он достаточно велик, чтобы вместить человека. Обычно в нем хранились только старые кружева. Я думаю, сейчас в нем есть что-то еще. Она не позволила мне, вашему старому слуге и советчику, заглянуть в него.

Нури вошел в комнату жены и увидел, что она, крайне расстроенная, сидит перед массивным деревянным сундуком.

– Не покажешь ли ты мне, что в этом сундуке? – спросил он.

– Это все из-за подозрений слуги? Вы мне не верите?

– Не проще ли будет взять да открыть сундук, не думая о том, чем это вызвано?

– Мне кажется, это невозможно.