Он начал думать о ней где-то в семнадцать лет. До этого ни разу не влюблялся и никогда не задавался подобным вопросом - у папы вообще первые чувства в двадцать грянули. С ним случилось раньше. С ним случилась Нора.

Если подумать, то она всегда была одиночкой. Стояла каким-то отдельным особняком. Не была таким одиноким сычом, как его папа, вполне себе общалась с остальными… Но почему-то Ян был уверен, что если бы вдруг понадобилась пойти наперекор целой группе, Нора бы не побоялась. Говорят, что один в полне не воин, но Нора, она бы выдержала и не сломалась.

Темный маг природы Нора Цюрик, неприступная и холодная. И такая умная, такая добрая.

К ее мнению прислушивались и часто спрашивали совета. Она, чуть фыркая, давала свои чуть язвительные комментарии. И по-прежнему оставалась такой же неприступной черноволосой красавицей с резким и слегка печальным взглядом серых глаз.

Но у каждого случается своя любовь, и в данном случае любовью Норы был Саймон. Как характеризует таких современное общество - мудак классический. И расстался он с Норой так же, как подобает истинному мудаку, забыв про нее достаточно быстро. А Нора… Нора продолжала его любить.

Она держала себя в руках со свойственной ей неприступностью. И бровью не повела, когда они расстались. Но в ее глазах то и дело прорывалась печаль, а в сердце Яна - тревога за нее. Он словно вместе с ней чувствовал облегчение, когда видел усмехающуюся улыбку на ее губах. Когда она смеялась, это был настоящий праздник.

Они никогда не были какими-то лучшими друзьями, но когда Яна как магнитом потянуло к ней, тогда, в семнадцать, он стал как будто невзначай кружиться рядом. И ни у кого не возникло вопросов, и Нора его не прогоняла: он не был навязчив, его поведение всегда балансировало на кромке между двумя гранями: то, как ведут себя просто приятели, и то, как ведут себя влюбленные молодые люди. Он ничего не сделал, чтобы как-то себя выдать. Не к чему было прикопаться. А потому по умолчанию всех все устраивало.

Одноклассники делали вид, что ничего не знают, Нора - тоже, Ян - что даже не догадывается, что они в курсе.

И хуже (а может, и не хуже) было то, что кое в чем Нэр был абсолютно или почти прав. Говорить о том, что он смирился с тем, что Нора никогда с ним не будет… Наверное, не совсем правильно. Ян не смирился с этим. Он просто уважал ее выбор. Ее права на чувства и сердечные привязанности. Эта область - слишком щекотливая. Себе не прикажешь кого-то любить. А то, что она была с ним честной… Это лишний раз доказывало то, что Нора стоила того, чтобы стать чьей-то причиной просыпаться по утрам.

Но да, Нэр опять был прав: она действительно привыкла к его вниманию. Ян думал, что возможно здесь играло чувство собственничества. Та история с Билли, то, как это стало известно в его классе, как поползли слухи, что Ян Лайтмер не такой уж и одиночка, как затревожилась и занервничала Нора, как вдруг стала оказываться рядом… Будто боялась, что потеряет его внимание. Но тут же удивительным образом успокоилась, когда Ян вошел в прежнюю колею, когда поняла, что ничего не угрожает.

Иногда Яну казалось, что Норе просто жизненно необходимо чувствовать присутствие хоть какого-то тыла, потому что иначе она осталась бы совсем беззащитной. Но, скорее всего, ему только казалось. В любом случае, винить ее за подобное… Он просто не мог, потому что знал, как тяжело ей приходится - любить невзаимно кого-то на протяжении многих лет, это, черт возьми, не самая удачная шутка. Он отлично ее понимал.

И научился жить с тем, что Норой можно любоваться. Что Норой можно восхищаться издалека. Что можно просто улыбаться, когда она появляется рядом. И да, она была его причиной просыпаться по утрам.

Когда-то они с папой разговаривали об этом. Мама тогда спросила, нет ли у него какой девушки, о которой он случайно никому не говорит, Ян ответил, что нет. А папа… Папа просто молча все понял и поздним вечером спросил, кто она. Ян просто показал ему страницу Норы в некстере. Тогда же папа спросил, будет ли он что-то предпринимать. Ян честно признался, что пока не знает. И папа понял его.

На самом деле ему… Было хорошо и так. То, что Нора оставалась далекой, в этом не было ничего страшного. Они общались, так уж вышло, что они вместе после окончания академии попали к Рафстерам, работали в одном цеху и над одним зельем, даже вместе снимали квартиру - потому что так дешевле и потому что друг друга знали. И оба молчали о некоторых вещах. И оба никогда не переступали негласную черту.

Френдзона - не такое уж страшное явление, как считается. С этим вполне можно жить. Ян уважал право Норы на чувства и знал только одно: если Дракон предусмотрел, они сойдутся. А если нет… Что ж, и у нее, и у него будут взаимные чувства. А пока он… Ну, скажем так, любил Нору, и ему было этого вполне достаточно.

***

Хороший руководитель - тот, кто знает в лицо своих работников. Серверджина Рафстер усвоила это правило, когда ее стали приобщать к семейным делам. Рудники. Издательство. Поля для выращивания некоторых ингредиентов растительного происхождения. И небольшие предприятия по производству тех или иных зелий. Зелья для ловли удачи - строго по заказу. Некоторые косметические зелья. Отвары для отпугивания тех или иных магических вредителей - как аналоги удобрений. Зелья для обнаружения магических следов. Марка специализированных магазинов. Частнопрактикующие зельевары под их знаменами. Возможность заниматься научным исследованием под их крылом. Рафстеры подвязались всюду, где смогли, и останавливаться не собирались.

Своих работников нужно знать в лицо. А память на лица у Серверджины была просто отличной.

Она прекрасно помнит, когда под их крыло вошли Нора Цюрик и Ян Лайтмер. Первая происходила из старинного рода зельеваров, а вот второй был из самоучек.

Милый и вежливый мальчик с доброй улыбкой, пытающийся взъерошить свои золотые волосы, собранные в свободный хвост. И документы, свидетельствующие об окончании Конриальской академии, где напротив дисциплины “Яды” стояла не просто отличная оценка. Высший знак.

- Значит, вы лучше всего специализируетесь в темнейших и опаснейших ядах, мистер Лайтмер? - спросил тогда мистер Каверш, руководитель подразделения, специализирующихся на зельях по обнаружению магических следов.

- Просто они всегда мне хорошо давались, - он так просто пожал тогда плечами. Но в нем самом - в облике, взгляде… В этом всем что-то было. Серверджина про себя его отметила.

- А вы готовы находиться на работе с утра до ночи, если придется, мистер Лайтмер? Не боитесь заскучать? Мы ждем не только амбициозных работников, но и способных год за годом день за днем готовить один и тот же неизменный состав?

- Я думаю, каждый зельевар должен быть готов к такому раскладу, - снова просто и ясно ответил он.

Принимающим на работу новые кадры (а Серверджина старалась по возможности присутствовать на всех подобных собеседованиях) его слова понравились. Ян Лайтмер прошел, получив такую работу, которая достается только по квотам, связям или с очень большим трудом. Желающих было много. Рафстеры не ждали выпускников провинциальных колледжей. Если ты отлично успеваешь и обучаешься в таком месте, как Конриальская академия, а твой дед обладает деньгами, а значит, возможностью строить связи… Тогда тебе открыты дороги в такие вакантные места, как на предприятия Рафстеров, например. Или прямиком под крылышко именитых зельеваров, которым почти всегда требуются ассистенты. Иначе пробиться бывает довольно сложно.

А уже здесь бесхребетные отсеиваются довольно быстро, а вот действительно талантливые сотрудники продвигаются быстро, начиная с самых низов. Нора Цюрик и Ян Лайтмер продвинулись достаточно быстро.

Конечно, Лайтмер-младший был не совсем то, что его отец. Более мягкий и более гибкий. Больше ведомый, нежели ведущий. Но умный и сдержанный. Вежливость - это в Велигда Лайтмера. И взгляд. Да, иногда, очень редко она видела, как у Яна Лайтмера мелькал взгляд его отца. И тогда он становился почти идеальным.