- Пошли нахер, ублюдки, – сипит Чарли.

- Карл, а девчонка-то с характером. А если она узнает, а? – у второго волосы темной гривой лезут вверх, а сам он почему-то около шеи Чарли, припал так близко, словно сейчас ее облизнет. – Знаешь, что произошло, красавица? – дыша ей в ухо, пьяным голосом заливает Дрис.

- Да пошли вы. К черту, – на большее Чарли и не способна. Ни брыкнуться, ни выброс магии устроить. Силы будто выкачали. Ублюдки воспринимаются словно через мутную пленку. Черное небо рябит перед глазами, реальность распадается на осколки.

Снова темнота.

...Минутный возврат к реальности. Пьяный гогот, капли в лицо, дрожь по рукам.

Темнота.

...Волосы мокрые, что-то шепчут, по шее что-то проходится. Чарли дергается – ей растягивают руки в стороны. Да так, что словно оторвут. Больно. Слишком. Нахер, ублюдки, нахер. Чарли снова проваливается.

Очухивается от резкой боли. Кричит уже не как ребенок. Внизу живота почему-то горит, сильно горит. Боль слишком сильная, слишком непривычная, пустота обрушивается снова.

То в реальность, то в обморок. Все, что происходит там, снаружи, делается где-то вдалеке. Голоса, дождь, боль внизу. Они говорят и шепчут ей на ухо – Чарли даже воспринимает обрывки фраз – про то, как им повезло. Про то, как они стащили драконию терию и нажрались ей по самое не хочу. Как давно мечтали опробовать это заклинание.

И откопали-то совсем случайно, в рандомной книге. Усовершенствовали слегка. И ждали шанса. Он взял и выпал в виде маленькой девочки, шатающейся по кладбищу ночью.

“Мы выдернули тебя из реальности”, – говорят они. “Мы применили очень мощное заклинание, потратив на него почти все наши силы. Нам восстанавливаться теперь почти месяц”, – поют они. “Но оно того стоило”, – улыбаются они.

“Мы стерли тебя из твоей реальности, из твоего будущего”, – говорят они. “Мы сами отсюда, из настоящего. Для тебя – прошлого. Мы стерли тебя. Полностью. Понимаешь?” – вопрошают они. “Тебя никто не вспомнит. Ни родители, ни друзья, ни знакомые. Все твои годы вычеркнуты. Словно судьба сложилась по-другому”, – шепчут они.

Чарли слишком без сил, чтобы понять это правильно.

“Ты никогда не родишься у своих родителей. Мы стерли тебя вообще. В какой форме ты сейчас находишься, в такой ты и останешься. Но у тебя нет больше ничего. Ни родителей, ни друзей, ни будущего. Мы смогли это!” – истерично смеются они, а у Чарли по лицу стекает дождь.

“Если бы ты даже и вернулась... Ты должна была бы жить под другим именем. У твоих родителей родятся другие дети. Во времени ты исчезла. Навсегда. Мы просто вычеркнули человека из его естественного хода событий!” – говорят они. “А еще мы некроманты, детка, и мы хотим тебя убить”, – улыбаются они. “А потом мы вернем тебя к жизни. И убьем еще раз”, – обещают они. “Ведь ты всего лишь беспомощный-беспомощный человек”, – поют они.

- Но я не... – протестует Чарли, когда где-то там за пеленой дождя на секунду проступает луна.

Ее внезапно роняют вниз, на самое дно. Или подкидывают вверх? Туда, куда взлетишь и уже не брыкнешься назад?

Чарли слишком пуста и без сил. Все попытки остались где-то там “до”. До этого дождливого кошмара.

- Кого я вижу. Обезображенная, оскверненная душа, но чистая еще своими помыслами. Душа, которая не поняла, что испытала. Интересная и красивая душа, – Чарли стоит, трясясь, хватаясь руками за пустоту, пытается встать на колени – получается на четвереньки, поднимает голову и смотрит в озорные, голубые глаза, что выхватывают ее из самой тьмы.

- А?

- Аларихаба. Я Аларихаба, девочка. И, думаю, ты уже понимаешь, кто я? – улыбается черная тень, приобретая человеческий облик.

Черные длинные волосы, тянущиеся в стороны, как чернильный пожар, темно-зеленая рубашка, джинсы и кроссовки – будто монстр пытается обернуться обычным парнем с соседней улицы. И только глаза – саркастичные, холодные, бессердечные. Смотрят с расчетом. Язык облизывается. Острые зубы щелкают.

Душа-обед, душа-ужин. Души – ценный товар, за который можно заплатить любую цену. Но просто сожрать – неинтересно.

- Демон, что ли? – хрипит Чарли, замечая, что она обнажена. А где одежда? – Что случилось-то нахер?

- А ты совсем ничего не помнишь? – любопытствует демон. – Тебя осквернили.

Чарли вздрагивает. Тело не чувствует боли, будто все проходит через него. Ее же там убить обещали. А вдруг так и...

- Ко мне применили какое-то там заклинание, – бурчит она. – Только я не очень...

- А, да. Давай я объясню. Тебя вырезали из твоей реальности и навсегда. Ну вроде как будто тебя нет, девочка. Понимаешь? Не просто в другое время переместили, а вырезали. И верни тебя обратно – ничто не будет, как прежде. Тебя лишили будущего. И время теперь потечет по-другому. Тебя закинули почти на двадцать лет назад, ты даже еще не родилась, тебя даже еще нет в планах. И, увы. Ты и не родишься. Ты осталась в этой форме и стала странницей. Для тебя нет места ни в одном из времен, – мурлыкает Аларихаба.

А Чарли почти смеется.

- ...тебя изнасиловали, – так вот откуда боль внизу. Почему она сейчас не ощущается? – И убили.

- Убили? – Чарли поднимает голову, которая почему-то опущена и почему-то смотрит на бледно-холодные ладони.

- Ну да, ты мертва. А ты ведь хочешь вернуться? Хочешь им отомстить? Смотри, давай заключим магический контракт, – вдруг веселеет демон. – Ты знаешь, что это такое?

- В курсе, – коротко и с вызовом бросает Чарли.

- Отлично же, – расплывается в улыбке Аларихаба. – Сейчас ты опустошена. Морально разбита. Уничтожена. Скоро тебя задушит злость и боль. Ты захочешь мстить. Вернуться и убить их, разбросать их грязные кости на корм собакам. Или сжечь, или... В общем, месть. И я стану твоим орудием мести. Я выполню все твои желания. Я верну тебя, помогу их уничтожить, если захочешь, устрою дальнейшую жизнь, – Аларихаба тянется к Чарли, гладит ее по детской щеке, прожигает взглядом, таким холодным и таким заинтересованным, а язык-то уже облизывается, язык-то уже готов смаковать беспокойную душу. – Магические контракты с демоном – отдельная песня. Мне нужно лишь одно – твоя душа. Но ты же и так ее отдашь, да? Ты сама пришла к этой точке, тебя опустили на самое дно.

- Верно... – кивает Чарли.

Ее обнимают черные тени-волосы демона, который прижимается к ней телом, словно пытается проникнуть внутрь.

- И ты хочешь подняться, желаешь отомстить. Веди меня, я стану твоим орудием. Ты попала туда, куда попадают люди, которых опустили на самое дно, которых окунули в чан с грязью. Но я сорву для тебя черные розы и сделаю королевой. Ты шагнешь на их трупы и отомстишь. Ты ведь все что угодно готова отдать, лишь бы вернуться и отомстить, да?

- Да... Вернуться...

- И готова отдать свою душу? – уточняет Аларихаба, который так и вьется вокруг усталой Чарли, что уже не может даже на четвереньках стоять. Что падает на живот, больно ударяясь грудью. Ударяясь о пустоту. Но ее мягко поднимает Аларихаба.

- Готова, – встряхивает головой она.

- Тогда заключим контракт. Я помогу тебе. И верну тебя. Ведь ты – всего лишь человек, – демон уже готов опутать и себя, и Чарли голубыми нитями, как вдруг та поднимает голову и устало шепчет:

- Но я не человек...

Аларихаба останавливается.

Чарли чувствует, как внутри что-то собирается. Что ее выдергивают. Пошла реакция и запустились механизмы. Цветы начали распускаться. Наконец-то, Дракон, наконец-то! Чарли чуть приподнимается в пустоте.

- Что за... Девочка, что ты такое? Мне кажется, или ты... – Аларихаба выглядит обескураженным. И с каждой секундой – более раздраженным и разъяренным.

- И мои родители – не люди. Мы... – Чарли не договаривает, потому что из нее вырывается серебристый свет, медленно ее обволакивая. Демон отбрасывает себя в сторону, он с недоверием и нечеловеческой злобой смотрит на Чарли. На то, как исчезает желанная душа. Или не совсем душа.