В четырнадцать-пятнадцать у меня появилась первая мечта. Я действительно захотел чего-то впервые в своей жизни. Меня поманил за собой Красный Фонтан – натуральнейшее дерьмо на самом деле, но именно там прошло мое окончательное становление как личности. За что я ему даже благодарен. Там же я встретил тех, кого с натяжкой можно назвать друзьями, но они все же, наверно, что-то для меня значили.

Но это было уже потом. А в тот момент, в свои четырнадцать-пятнадцать, они снова стали допытываться по поводу семьи. Якобы, раз я о ней не мечтаю, значит, я не хочу ее создавать. Да, на тот момент я не хотел. Но я был не против, потом, лет в двадцать-тридцать. Не найти каких-то маму и папу, а самому построить отношения с какой-то девушкой, которая родит мне детей. Я не мечтал об этом, но догадывался, что рано или поздно это случится. Я объяснял им это, скрипя зубами, они вроде отставали, но неодобрительно качали головами.

Когда я поступил на первый курс Красного Фонтана, обещанная семья так и не появилась. И я был чертовски рад, что никогда не питал гребаных иллюзий по этому поводу.

Образы пропадают, и меня снова окружает темнота. Я даже не сразу осознаю, что она дает мне последний шанс – снова слиться с ней, стать ее частью, разделить холодную и пустую вечность. Я был бы чертовски рад сделать это... Но уже не могу.

Потому что я помню все – от первого до последнего момента. Я знаю, кто я есть. Я – не темнота и никогда ей не был. Я всего лишь Ривен, который, кажется, отправился на тот свет. Если честно, я представлял себе это как-то иначе. Не то чтобы я особо понял, что показывал мне Сиреникс и Набу, но кое-что все-таки запечатлел в своей памяти. Загробный мир определенно таким не был. Или это начальная фаза? А потом за мной придет Набу, и мы вместе двинем навстречу Дракону? Что ж, это был бы, пожалуй, единственный плюс моего скорого ухода из жизни. То, что я наконец встречусь со старым другом.

О минусах я подумать не успеваю, пожалеть о том, что моя жизнь кончилась – тоже, потому что внезапно осознаю, что нихрена. Рано радовался. Я не сдох, потому что передо мной вдруг начинает появляться свет. Я силюсь открыть свои глаза, я тянусь навстречу жизни, хотя это не особо сознаю.

Что ж, раз я еще могу думать, возможно, я не особо и пострадал. Вот только...

Я вою, схватившись за голову. Нет, это происходит внутри, так-то я, кажется, лежу неподвижно. Странные образы, обрывки событий, воспоминаний врезаются в меня и пытаются вытеснить то, что принадлежало мне. Пытаюсь бороться, но как-то хреново выходит. Все сливается, и я уже не могу различить, где – мое, а где – чужое. Что происходит?

Дракон, член твой за ногу... Не дай мне раствориться в этой херне!

Они опаздывают. Снова. Бегут со всех ног, надеясь, что Фарагонда вновь не отчитает их. Им везет – директриса явно озабочена другими вещами. Рядом с ней стоит Рокси. Увидев Винкс, фея животных с грустью рассказывает им, что не нашла вида, к которому могла бы относиться данная птица. Как и предсказывала Текна.

Фарагонда просвещает Винкс: оказывается, все сказочные животные занимают особое место в балансе волшебного измерения. И каждое, даже самое маленькое из них, обладает волшебными силами или особой тайной. И если они окажутся не в тех руках...

Стелла сглатывает, понимая, к чему ведет Фарагонда. Фея солнца внутри закатывает глаза: ну почему все злодеи появляются аккурат к началу учебного года и охотятся за какой-нибудь очень мощной штукой, которая, если попадет “не в те руки”, принесет огромную беду всему волшебному измерению. А Текна натянуто улыбается, пока внутри нее закипает злость – опять Фарагонда рассказывает им нечто важное только сейчас, как бы между делом. А ведь если здесь и вправду идет речь о чем-то...

- Но что-то же мы можем сделать? – обеспокоенно интересуется Блум.

В этом вся фея огня Дракона. Со стороны может показаться, что она стремится быть в каждой бочке затычкой, помочь всем и вся, чтобы оказаться в центре внимания или – хуже – забрать себе всю славу, но Винкс понимают, почему подруга так поступает. Быть Аватарой – тяжелое бремя. Но оно возложено на плечи Блум. Хочет она того или нет, но ей необходимо защищать Магикс просто потому, что именно она предназначена для этой роли. А Винкс идут бок о бок с ней... Почему-то. И никак не могут остановиться. Раздражение внутри них вопросительно протирает руками глаза. Но развиться ему не дают, и оно снова укладывается спать, выжидая своего момента.

- Найдем других кротов и узнаем их тайную силу, – Текна чувствует себя невероятной идиоткой, говоря такие очевидные вещи, но видно, что Винкс витают в своих мыслях. И еще окутаны впечатлениями от встречи с бабочкой.

Однако эту “гениальную идею” отвергает Рокси, со вздохом замечая, что кроты сейчас почти вымерли. И тот, которого украла таинственная птица, был самым последним. Фея животных вздыхает, говоря о том, что вот если бы они могли отправиться в то время, когда кроты были еще живы, и узнать их тайну... “Но мы не можем”, – печально добавляет она. Потому что хоть Рокси и знает о том, что в волшебном мире возможно все, но о путешествиях во времени она что-то здесь не слышала.

Фарагонда же задумчиво стучит пальцами друг о друга, а затем решительно поднимается с кресла и сообщает Винкс о том, что именно это они и сделают. Стелла пристально наблюдает за мимикой, выражением лица и движениями директрисы, и вдруг ловит себя на мысли, что сейчас Фарагонда отчаянно напоминает саму себя в их первые годы обучения. Они будто снова действуют заодно, бьются над решением общей проблемы, и между ними не скользит невидимой борьбы. Впервые фея солнца начинает задумываться, а может быть... Может быть, она ошиблась в своих предположениях? Может, Фарагонда ничего от них не скрывала, а просто не знала о многих вещах? И от нее не исходит никакой опасности для Винкс? Может, на самом деле Фарагонда чиста...

Но секундный порыв тут же проходит, потому что в голову начинают лезть другие упрямые факты.

А Фарагонда тем временем ведет Винкс и Рокси в Зал Памяти, где показывает им мощный артефакт – Камень Памяти, с помощью которого можно путешествовать во времени. И отправляет их в прошлое, предупредив, чтобы те не вмешивались в естественный ход событий, иначе настоящее может безвозвратно измениться.

Проходя сквозь пространство, Винкс перемещаются во времени. Их сердца гулко стучат, а в мыслях скачут вопросы: где мы окажемся, куда нас выбросит? А Рокси просто задыхается от восторга и шока: она вместе с Винкс путешествует во времени! Перемещается в прошлое! Фея животных сразу вспоминает о том, как она только познакомилась с шестеркой волшебниц, как они помогали ей освоиться с новой ролью феи, как все они боролись с магами Черного Круга, освобождали земных фей... И пусть ей было тогда всего шестнадцать, это были замечательные и чудесные деньки. Рокси понимает, что в глубине души она очень скучала по тем временам и очень хотела бы когда-нибудь если не повторить их, то вновь испытать что-то подобное. Пусть она никогда не была частью Винкс и не стремилась стать их частью, но все же... Все же она любила этих фей, и ей было безумно комфортно находиться рядом с ними. Не потому, что они известны на весь Магикс и не раз спасали мир, а просто, потому что они обладали каким-то особым притяжением, и, черт возьми, их многое связывало!

Переместившись в прошлое, феи с удивлением отмечают, что они оказались в Алфее. И, пройдя через ворота, глазеют по сторонам, даже рты открыв, ибо эта Алфея... Абсолютно другая. Ученицы ходят в одинаковой школьной форме. Везде и всюду носятся сказочные животные. Винкс и Рокси видят знакомые лица – Гризельду, которая ничуть не изменилась. Даже ученицей она оставалась все такой же серьезной и занудной до невозможности. Стелла, недовольно хмыкая, создает для своих подруг, как она выражается, модный ретро-прикид.

Блум тут же сбивает с ног неуклюжая молоденькая ученица, которая тут же извиняется и спешит прочь, а Винкс замечают у нее в руках крота. Они решают поговорить с феей и следуют за ней.