- В этом месяце наша годовщина, ты знаешь? - говорит он, и я стягиваю его футболку через голову и любуюсь его обнаженной грудью.

Мои глаза сканируют всю поверхность кожи, ища его новые проекты, и я рада найти только листья-папоротники, я полагаю, Гарри так их назвал. Они похожи на листья странной формы, с широкими сторонами и длинным стеблем, который выходит с низа.

- В этом месяце нет нашей годовщины, Гарри, - я ловлю себя на том, что мельком пытаюсь посмотреть на его спину, и мне становится стыдно, когда он ловит мой взгляд и оборачивается.

- Нет, есть, - не соглашается он, - Все еще только твой на моей спине, - кратко объясняет он, пока я пялюсь на его накаченные спину и плечи.

- Я рада, - тихо добавляю я, в моем рту полностью пересохло.

Его глаза полны веселья, - Так ты не стала сумасшедшей и все еще не сделала себе татуировку?

- Нет, - я шлепаю его, и он наваливается на столешницу, достигая меня.

- Ты не против, что я дотрагиваюсь до тебя таким образом?

- Нет, - признаюсь я, пока мозг не успел придумать противоположенный ответ.

Он использует одну руку, чтобы провести пальцами по верхнему шву моей майки.

- А что насчет этого?

Я киваю.

Мое сердце неистово стучит в груди, и в этот момент я уверенна, что он может его слышать. Я чувствую себя так гармонично, такой живой и пробужденной, я так жаждала его прикосновений. Это было так давно, и вот он здесь, делает и говорит именно то, что я так сильно люблю. Только на сей раз он чуть более осторожен, терпелив.

- Я так нуждался в тебе, Тесса, - его рот меньше, чем в сантиметре от меня, его пальцы вырисовывают круги на обнаженной коже на моих плечах. Я чувствую себя опьяненной, мой рассудок затуманен.

Когда его губы достигают моих, я отправляюсь в то место, где существует только лишь Гарри, только его пальцы на моей коже, только его губы, ласкающие мои, только его зубы, впивающиеся в уголки моего рта, только мягкие стоны, звучащие из его горла, когда я расстегиваю его джинсы.

- Ты снова пытаешься использовать меня для секса? - он улыбается, прижимаясь к моему рту, его язык проскальзывает внутрь и накрывает мой так, что я не могу ответить. «Дразню» бормочет он, и его тело полностью прижимается к моему. Мои руки обхватывают его шею, и пальцы впиваются в его волосы.

- Если бы я не был джентльменом, я бы оттрахал тебя прямо здесь на этой столешнице, - его руки обхватывают обе мои груди, его пальцы пробираются под мою майку и ремешки от лифчика, - Я бы приподнял тебя, снял с твоих ног эти отвратительные штаны, раздвинул бы твои ноги и взял тебя прямо здесь.

- Ты же сказал, что ты джентльмен, - затаив дыхание, я напоминаю ему.

- Я передумал. Теперь я наполовину джентльмен, - дразнится он.

Я так напряжена, что начинаю думать, что я могу воспламениться и навести на кухне некий беспорядок. Я опускаю руки к его боксерам, и закатываю глаза, когда он говорит: - Блять, Тесса.

- Наполовину? Что это значит? - я начинаю стонать, когда его пальцы скользят по моей талии.

- Это означает, что независимо от того, как сильно я хочу тебя, как чертовски сильно я хочу оттрахать тебя на этом столе и заставить тебя кричать мое имя, так, чтобы весь блок знал кто доводит тебя до такого, - он посасывает кожу вниз по моей шеи, - Но я не буду делать ничего из этого до того дня, пока ты не выйдешь за меня.

Мои руки опускаются, одна - высвобождаясь из его боксеров, и вторая - падая с его спины.

- Что? - я пищу, прочищая горло.

- Ты слышала меня. Я не буду трахать тебя, пока ты не выйдешь за меня замуж.

- Ты же это не серьезно? - пожалуйста, скажи, что не серьезно. Это не может быть всерьез; мы едва разговаривали все эти месяцы. Он просто дразнит меня. Ведь так?

- Я не шучу, - в его глазах пляшет веселье, и я буквально топаю ногой по кафельному полу.

- Но мы не… У нас даже нет… - я собираю свои волосы одной рукой и пытаюсь понять о чем он говорит.

- Ах, ты же не думала, что я так легко сдамся, не так ли? - он наклоняется и прикасается губами к моей горящей щеке, - Ты, что, меня совсем не знаешь? – его улыбка вызывает у меня желание ударить и поцеловать его одновременно.

- Но ты сдался.

- Нет, я даю тебе пространство, именно то, что ты вынудила меня сделать. Я доверился твоей любви ко мне, чтобы та вернула тебя обратно, в конце концов, - он приподнимает бровь, и выдает мне ту улыбку со своими дьявольскими ямочками, - Хотя тебе и понадобилось чертовски много времени.

Какого черта?

- Но… -у меня буквально совсем нет слов.

Он смеется, поднимает руки и обхватывает мое лицо своими руками.

- Будешь ли ты снова спать со мной на диване? Или это будет слишком заманчиво для тебя?

Я закатываю глаза и следую за ним в гостиную, пытаясь понять какой вообще это имеет смысл для него или для меня. Так много вещей, которые нужно обсудить, так много вопросов, так много ответов.

Но сейчас я собираюсь заснуть на диване с Гарри и притвориться, будто в этот раз в моем мире все может быть правильным.

***

- Доброе утро, малыш, - слышу я где-то поблизости.

Когда я открываю глаза, черная татуировка в форме ласточки это первое, что я вижу. Кожа Гарри более загорелая, чем раньше, и мышцы на груди гораздо рельефнее, чем они были, когда я в последний раз видела его. Он всегда был невероятно хорош, но он выглядит лучше, чем когда-либо прежде, и это самая сладкая пытка лежать здесь, на его голой груди; его рука обернута вокруг моей спины, а другая поднимается, чтобы убрать волосы с моего лица.

- Доброе утро.

Я кладу подбородок на грудь, создавая тем самым идеальный угол обзора, чтобы полюбоваться его лицом.

- Хорошо спала? - его пальцы мягко скользят по моим волосам, и его прекрасная улыбка до сих пор на месте.

- Да, - я закрываю глаза на мгновение, чтобы очистить мозг, который вдруг превратился в кашу при звуке его хриплого, сонного голоса. Даже его акцент чувствуется более интенсивно, более отчетливо. Черт бы его побрал.

Не говоря ни слова, он проводит кончиком пальца по моим губам.

Я открываю глаза, когда слышу, что дверь спальни Лиама открывается; я сажусь, и Гарри еще крепче обнимает меня.

- Не отпущу, - он смеется. Гарри поднимается с дивана во всем своем великолепии.

Лиам входит в гостиную, в рубашке, вместе с Софи, которая идет, чуть отставая от него. Она одета в рабочую одежду последней смены; в чёрной униформе, и с яркой улыбкой, которая ей очень идёт.

- Привет, - щеки Лиама резко краснеют, Софи хватает его за руку и улыбается мне. Я думаю, что заметила, как она подмигнула мне, но я все еще немного не отошла от утреннего пробуждения с Гарри.

Она наклоняется и оставляет мягкий поцелуй на щеке Лиама.

- Я позвоню тебе после моей смены.

Я до сих пор не могу привыкнуть у щетине Лиама, но ему очень идёт. Он улыбается, опуская взгляд на Софи, и открывает переднюю дверь.

- Ну, теперь мы знаем, почему Лиам не вышел из своей комнаты прошлой ночью, - шепчет мне на ухо Гарри. Его горячее дыхание прямо напротив моих губ.

Моя чувствительность на пределе и я быстро завожусь от этого, я снова пытаюсь оторвать своё тело от него.

- Мне нужно кофе, - аргументирую я.

Эти слова будто волшебные, потому что он кивает и позволяет мне подняться с колен. Потеря тепла его тела влияет на меня, но я заставляю себя подойти к кофеварке. Я игнорирую то, что Лиам качает головой, улыбаясь, когда я иду на кухню. Сковорода лежит с прошлой ночи, недоеденный соус еще на плите, и когда я тянусь открыть духовку, то вижу, что в кастрюле по-прежнему лежат куриные грудки.

Я не помню, включала я духовку или нет, но опять же, я не могу думать о том, что было прошлой ночью. Мой мозг, похоже, не хочет работать рядом с Гарри и это прекрасно, чувствовать его губы, после месяцев лишения.

Моя кожа начинает пламенеть от одного воспоминания о том, как нежно он прикасался ко мне, пробуждая мое тело.