— Я схожу. — Я выбираюсь из машины, прежде чем она сможет начать спорить.

Здесь не так много людей внутри в столь ранний час, только мужчины, одетые в рабочую одежду. Мои руки наполнены аспирином, бутылкой с водой и пакетами с закусками, когда Тесса заходит в небольшой магазин.

Я наблюдаю, как каждая голова поворачивается, чтобы посмотреть на растрепанную красотку в ее грязном белом платье. Из-за мужских взглядов меня начинает снова подташнивать.

— Почему ты не осталась в машине? — Я спрашиваю, когда она приближается ко мне.

Она машет куском черной кожи перед моим лицом.

— Твой бумажник.

— Ой.

Отдав его мне, она на мгновение исчезает, но вскоре подходит ко мне, когда я подхожу к прилавку. В каждой руке большой стакан горячего кофе.

Я вывалил кучу вещей на прилавок.

— Ты можете проверить, где мы находимся на своем телефоне, пока я расплачиваюсь? — Спрашиваю я, взяв большие стаканы кофе из ее маленьких рук.

— Что?

— Наше местоположение, чтобы мы знали, где находимся.

Захватив упаковку аспирина и немного встряхнув ее, когда она изучает мужчину за прилавком.

—Allhallows. Вот, где вы сейчас. — Он кивает Тессе, которая вежливо улыбается в ответ.

— Спасибо. — Она немного шире улыбается и покрывается румянцем.

Да, я знаю, что она горячая. Теперь тебе нужно отвернуться прежде, чем я вырву твои глаза, мне так хочется сказать ему.

Если бы я видел отсутствие эмоций в ее глазах, я бы, наверное, вытащил его через прилавок, но ее фальшивая улыбка, черные глаза, и грязное с пятнами платье меня останавливают и отстранить от мыслей о насилии. Она просто выглядит такой чертовски потерянной и настолько грустной.

Что я наделал? Беззвучно спрашиваю себя

Она смотри на дверь, откуда заходит молодая женщина, держащая за руку ребенка. Я наблюдаю за ней, как она смотрит на них, следит за их передвижением, если вы спросите меня, то это немного жутко. Когда маленькая девочка смотрит на свою мама, нижняя губа Тессы начинает дрожать.

Что, черт возьми, происходит? Потому что я закатил истерику по поводу новых секретов моей семьи?

Продавец уже упаковал все мои вещи и трясет сумкой перед моим лицом, чтобы привлечь мое внимание. Мне показалось, что как только Тесса остановилась, посмотрев на него, то он решил, что может хамить мне.

Я вырываю полиэтиленовый пакет и склоняются в сторону Тессы.

— Готова? Я спрашиваю, подталкивая ее локтем.

— Да, прости, — бормочет она, схватив кофе с прилавка.

Заправляю машину и рассматриваю варианты, как будет смотреться машина Вэнса в море. Если мы в Allhallows, мы недалеко от берега; это будет так трудно.

— Как далеко мы от бара? —Тесса спрашивает, когда я присоединяюсь к ней в машине. — Там твоя машина.

— Около часа езды, учитывая пробки. — Машина медленно тонет в океане, унося десятки тысяч долларов Вэнса; мы возьмем такси до Габриэля за пару сотен. Справедливая торговля.Тесса открывает небольшой флакон аспирина и вытряхивает три таблетки мне на руку, а потом хмурится и смотрит на экран телефона, который зажигается.

— Ты хочешь поговорить о прошлой ночи? Я только что получил сообщение от Кимберли.

Вопросы начинаются приводить мою память в норму и я вижу смутные образы и голоса из прошлой ночью с своем сознании… Вэнс выталкивает меня на улицу, а сам идет обратно в горящий дом… Когда Тесса продолжает пялиться в телефон, я начинаю еще больше волноваться.

— Он не…— Я не знаю, как задать вопрос. Тесса смотрит на меня, и ее глаза начинают заполняться слезами.

— Он жив, конечно, но…

— Что? Он что?

— Она говорит, что он весь в ожогах.

Небольшая и нежелательная боль пытается просочиться сквозь щели моего барьера. Через его трещины в первую очередь.

Она вытирает один глаз тыльной стороной руки.

— Ожоги только на одной ноге. Ким сказал, что он будет сразу арестован, как только выйдет из больницы, в любую минуту.

— За что задержали? — Я знаю ответ до того, как она говорит.

— Он рассказал полиции, что он устроил пожар. — Тесса показывает экран своего дерьмового телефона перед моим лицом, поэтому я могу прочитать длинное сообщение от Кимберли.Я прочитал все это, но не узнал ничего нового, но паника Кимберли передалась мне. Я ничего не говорю. Мне нечего сказать.

— Ну? — Тесса тихо спрашивает.

— Что ну?

— Тебя нисколько не беспокоит твой отец? — Затем, забрав свой телефон, она добавляет, — Я имею в виду Кристиана.

Он ранен из-за меня.

— Он не должен был даже появляться там.

Тесса потрясена моей беззаботностью.

— Гарри. Он пришел туда, чтобы помочь мне, а значит и тебе. — Почувствовав начало бессмысленного разговора, я прерываю ее.

— Тесса, я знаю…

Но она удивляет меня, поднимая руку вверх, чтобы заставить меня замолчать.

— Я еще не закончила. Он взял на себя вину за пожар в доме, который ты причинил и был ранен. Я люблю тебя, и я знаю, что ты ненавидишь его прямо сейчас, но я знаю, что ты —настоящий ты— не будет сидеть здесь и действовать, так дерьмово, как ты делаешь сейчас, потому что я хорошо тебя знаю. — Сильный кашель прерывает ее гневную речь, и я протягиваю бутылку с водой к ее рту.

Я воспользоваться этим моментом, чтобы обдумать ее слова, пока она кашляет. Она права — конечно права —, но я не готов столкнуться со всем этим, что она упомянула. Я нихуя не готов признать, что он сделал что-то для меня — не после всех этих лет. Я не готов принять его офигенным отцом для него, чтобы вдруг стать офигенной отца ко мне. Черт, нет. Я не хочу чтобы кто-то, особенно он, мог думать, что это как-то сравнивает счет, и я каким-то образом могу забыть все то дерьмо, что он пропустил, все ночи, которые я провел, слушая своих родителей, кричащих друг на друга, все разы, когда я бросался вверх по лестнице, когда слышал пьяный голос своего отца — он знал все это, но не говорил мне.

Нет, к черту. Этого никогда не было, и никогда не произойдет.

— Ты думаешь, что он получил ожоги на ноге и решил взять вину на себя, то я прощу его? — Я запускать руки в свои волосы. — Я должен просто простить его за ложь, когда мне, блять, уже двадцать один? — Я спрашиваю, мой голос звучит намного громче, чем я предполагал.

— Нет, конечно нет! — говорит она, повысив на меня голосу. Я боюсь, что она может повредить голосовые связки, но она идет дальше. — Но я отказываюсь, чтобы ты позволил забыть то, что он совершил ради тебя. Он сядет в тюрьму из-за тебя, и ты действительно даже не удосужился бы спросить как он? Принимаешь ли ты его отцом или нет, но он любит тебя, и он спас твою задницу прошлой ночью.

Все это чушь.

— На чьей стороне ты, черт возьми?

— Нет никаких сторон! — она кричит, ее голос отзывается эхом в небольшом пространстве, не помогая моей головной боли. — Все на твоей стороне, Гарри. Я знаю, ты чувствуешь, как будто ты против всего мира, но оглянитесь вокруг. У тебя есть я, твой отец—оба из них—Карен, которая любит тебя, как своего собственного, и Лиам, тот, кто любит тебя гораздо больше, чем любой из нас будет, если ты признаешь это когда-нибудь. — Тесса наполовину улыбается при упоминании своего лучшего друга, но продолжает свою лекцию. — Кимберли может бросить тебе вызов, но она заботится о тебе тоже, и Смит, ты буквально единственный человек, которого любит маленький мальчик. — Она берет мои руки в свои и нежно трет мои пальцы.

— Это иронично, действительно: человек, который ненавидит мир, любит его, — шепчет она, ее глаза становятся глянцевыми и наполняются слезами. Слезы из-за меня, только из-за меня.

— Малыш. — Я тяну ее к себе на кресло, и она забирается на меня. Ее руки обвивают мою шею. — Ты самоотверженная девушка.

Я зарываюсь лицом в изгиб ее шею, почти зарываясь в растрепанные волосы. 0

— Впусти всех в свои мир, Гарри. Жизнь гораздо проще, когда вы делаете. — Она теребит мои волосы, как у питомца…, но я чертовски люблю это.