- Да, конечно, - скрипнув зубами, ответил Валенсий, сразу же круто развернувшись на каблуках. Конечно же, он мог спросить, зачем мольфару понадобилось идти к Миринаэль в то время, когда он не только имел возможность, а и должен был спасть сына от аль-шей и спасаться сам от казни, но не стал, понимая, что не получит ответа. Его самого не спрашивали, зачем ему кровь юного мольфара, поверив клятве, значит, и он не будет, а по поводу клятвы… Что бы ни задумал Завир относительно эльфийки, его, как раба, это интересовало мало, главное, чтобы действия мольфара, за которые он лично не нес никакой ответственности, не повлияли на его собственные планы.
Ничего сложного в том, чтобы обойти заклинание Вилара, не было, просто магически привязал к себе, так сказать, гостя, переступил порог – и все, тем более что Завир, понимая, не противился его магии, позволяя опутывать себя темными нитями и молчаливо идя за ним, но все же Валенсию было тяжело. Тяжело идти впереди, когда ты Тень без тени, но сейчас, словно та же тень, кто-то следует за тобой. Тяжело держать спину ровно, а плечи расправленными и смотреть только вперед, когда хочется обернуться и посмотреть в пронзительно-голубые глаза мольфара, в которых, казалось, плескался ответ на его вопрос – почему? Тяжело держать в себе этот вопрос, не понимая, почему родитель бросил собственного сына ради авантюры. Тяжело находиться в неведение и чувствовать, что ты все-таки уступаешь. Тяжело, когда знаешь, что, как воин, сильнее, как маг – почти ровня, но все равно… тяжело. Если бы сейчас Повелитель приказал бы ему остановить сердце мольфара своим клинком, он бы сделал это, но все равно было бы тяжело, словно… словно теперь он понимал, насколько тяжела, да, именно так, ноша жреца Великой Матери.
Решение пришло само собой, вместе с холодным диском Лели, вместе с некромантом, вместе с шепотом Великой Матери. Ян её не слышал – и Завир был благодарен арлегу всего живого и сущего, матери всех иных небожителей, кроме Рода, за то, что для его сына она всего лишь призрак прошлого. Нельзя, слыша шепот Великой Матери, идти своим путем, а именно этого хотел Ян, но у него самого выбора более не было, точнее, только что он сделал свой последний выбор.
Темная магия обманчиво клубилась у ног некроманта, и Завир, следуя за столь необычным союзником, позволял дымным виткам скользить и по его рукам, опутывая грудь, талию и ласкаясь к бедрам, покачивающимися волнами спадать к носкам сапог. Если бы не необходимость, если бы он сам, заранее, продумал пути к отступлению, ведь знал же, что Реордэн Вилар не из тех людей, которые празднуют победу после заката, когда на рассвете следующего дня им только предстоит решающая битва, если бы не шепот Великой Матери, он бы сам диктовал условия некроманту, и не его, не темная магия сейчас бы скрывала их от любых глаз.
Да, Завир понимал, что восточную башню они минуют без проблем, потому что, похоже, аль-шей приказал никому не приближаться к их комнатам, поскольку опасался, что у Яна в крепости могут быть… пособники, потому что в мыслях аль-шей уже давно не было понятий друг и товарищ, а вот дальше, судя по всему, охрана была усиленная, он уже сейчас слышал выверенный шаг караульных и их негромкие, краткие отчеты о ситуации в крепости, а ведь им нужно было пересечь почти весь Аламут, чтобы попасть в западную башню. Конечно же, он не надеялся на беспечность аль-шей, защита крепости была безупречна, но… но даже в этой защите была брешь: Аламут почти идеально защищен от внешнего вторжения, от диверсии, лобовой атаки и даже осады, но, случись восстание внутри крепости… просто никто и помыслить не мог, что Ассу, державу и правителя способен предать хотя бы один ассасин. Это было стратегической ошибкой, так считал Завир, в этом уже убедились даи и сам аль-шей, когда кто-то, явно ассасин, предатель, смог открыть портал прямо в Аламут, но именно сейчас маг был благодарен стечению обстоятельств, непоколебимости воли и уверенности правителя, который так и не озаботился защитой крепости от внутренних врагов.
- Моя теневая магия, конечно же, слабее той, которая опутывает стены замка, но для нас двоих её будет достаточно, чтобы миновать караулы незамеченными, - не оборачиваясь, сказал Валенсий, понимая, что он не должен ничего объяснять мольфару, тем более, если тот последовал за ним, но молчание угнетало, и даже казалось, что магия Преисподней противится тому расстоянию, которое они предусмотрительно выстроили между собой, расстоянию в два шага, расстоянию, которое оставляет простор для действий и ответной реакции. Не думал Валенсий, что мольфар согласится быть ведомым, хотя даже сейчас, когда он был впереди, когда его магия скрывала их передвижение, когда от него, фактически, зависела жизнь омеги, Завир все равно был на шаг впереди него. Некромант чувствовал это, словно уже заранее, только спланировав свой путь к свободе, он оказался привязан к этому мольфару, словно именно жрец Культа…
- Той? – переспросил Завир, тем самым оборвав нить мысли вампира, заставив его раздраженно цокнуть языком. – Значит, стены имеют не одну пару ушей?
- Я не знаю, кто он, - резко ответил Валенсий, раздраженный тем, что мольфар снова, словно почувствовав, что он подошел к истине слишком близко, скомкал всю его решительность одним словом и простой фразой. – Это ассасин, теневой маг, нити его заклинаний, которые направлены на шпионаж, пронизывают чуть ли не каждый блок стен крепости, а он сам… – некромант призадумался, припоминая свои ощущения, когда он впервые столкнулся с тенью, которую смог заметить, но не увидеть, по крайней мере, не в этом теле. – Его словно нет, но при этом его присутствие отчетливо ощущается, и это не кто-то из даи. Это никто из тех, кого я встречал в Аламуте. Этот человек, скорее всего, альфа, словно проживает чужую жизнь или же сознательно чуждается своей собственной.
- Я запомню это, Валенсий. Благодарю, - не то чтобы он не заметил так называемую «тень аль-шей», Завир знал о том, что у Вилара есть личный цепной пес, который сам, добровольно, принеся кровную клятву, связал себя с владыкой, при этом присягнув быть вечным, незримым и неприметным, быть тенью при своем повелителе, но вампир описал этого альфу не так, как воспринимал его сам омега. Похоже, аль-шей все ж не пренебрег внутренней защитой крепости, раз теневая магия была повсюду, причем замаскирована, похоже, под бытовую, и, по сути, их должны были уже схватить, сразу же, как только цепной пес почувствовал бы его перемещение, но караульные словно не видели их, и Завир ещё больше сомневался, словно сейчас он добровольно шел в заведомо уготованную ему ловушку. Неужели Вилар смог его переиграть? Неужели он понял его замысел и раскрыл его планы? Да, аль-шей был умен, мудр и опытен, но… но что-то подсказывало Завиру, что дело было как раз не в Реордэне. Возможно, некромант и сам был не так прост, как презентовал себя другим.
Остаток пути они преодолели в молчании, дабы не выдать свое присутствие, замирая каждый раз, когда слышались голоса дозорных, прижимались к стенам, когда мимо них шествовал караул, и старались обходить самые людные места, ведь Аламут никогда не спит, огненный Деи и холодная Лели светят для сыновей Ассы одинаково, поэтому путь к западной башне занял у них больше времени, чем предполагалось. Конечно же, здесь была охрана. Нет, не ассасины, дроу пусть и нуждались в союзе с Ассеей, но, пока таков не был заключен, сынам Ассы не доверяли, оставив при ней эскорт не только из жрецов Тьярога, но и из опытных воинов, которые и обеспечивали безопасность принцессы. Впрочем, Завир не пришел бы сюда, доверившись вампиру и рискуя быть замеченным, если бы он не продумал все заранее.
- На комнаты наложена защита? – текучим шепотом спросил мольфар, медленно, абсолютно черными глазами обводя коридор, который вел непосредственно в покои эльфийки. – Использованы амулеты? Обереги?
Валенсий не ответил, лишь взгляд отвел, чувствуя, как, пульсируя, в затылке зарождается боль, сжимая сосуды и заставляя кровь бухать в висках, до подрагивания вен под кожей. Клятва не давала ему возможности дать ответ, который мог причинить вред его госпоже, и кровный обет сразу же напомнил об этом, пока только предостерегая головной болью, впрочем, Завир в нем и не нуждался. Мольфар и так чувствовал, что магия в западной башне сильна, но это была не магия, сотворенная человеком, это были достижения науки и природные силы, которые использовали дроу, чтобы уберечь себя от магических рас, при этом сами презирая магию как таковую. Мольфары пытались с этим бороться, Завир помнил, сколько посольств с дипломатическими миссиями было отправлено к императору темных эльфов, дабы убедить его в том, что союз с руттами – не забытое прошлое, а реальное будущее, но дроу были слишком замкнутой расой, чтобы идти на столь радикальные реформы, а светлых эльфов считали едва ли не своими кровными врагами, поэтому все миссии заканчивались одинаково – либо категоричным отказом, либо пленением омег с целью получить потомство магов.
