- Я тоже, папа, не тот человек, каким был раньше, - спокойно и уверенно ответил Ян, чувствуя, как в нем сильно, ярко, пламенно полыхает огонь магии. – Уже не тот, и прежним вряд ли стану.
- Аль-шей, - осторожно начал Арт, сложив руки перед собой на столе, сцепив пальцы в замок и опустив голову, - а вам не кажется, что это как-то… слишком? – ассасин, не поднимая головы, покосился на расслабленно восседающего на своем месте правителя, после из-подо лба посмотрел вперед, на Дэона, который хмурился, но молчал, и именно это молчание друга и вынудило Торвальда задать владыке столь недопустимый вопрос.
- Жесткая ситуация требует жестких мер, даи Торвальд, - непререкаемым тоном ответил Реордэн, а после, немного помедлив, продолжил менее резко, но не снисходительно, скорее, взывая к пониманию. – Арт, ты, как воин и ассасин, должен понимать, что мы не можем позволить себе попустительство даже по отношению к близким нам людям. Вот я, например, один раз доверился, казалось, тому, кто недоверия вызывать просто не может, и что в итоге?.. – альфа выразительно замолчал, посчитав, что он достаточно откровенен и выразителен в своих словах. – В итоге мы имеем вот такую вот занимательную цепочку событий, которую нужно не просто разобрать на звенья, но и скрупулезно проверить каждое это самое звено, дабы предотвратить… – заметив вопросительный взгляд всех троих ассасинов, мужчина неопределенно фыркнул. – Пока я и сам не знаю – что, но доверять мольфару, тем более двум мольфарам – это верх глупости.
- Я согласен с отцом, - приглушенно, впервые за весь их длинный и нелегкий разговор взял слово Дэон, - пока не проверим и не убедимся, пока не будем уверены в том, что опасности действительно нет, нужно забыть о том, что эти омеги значили для нас всех в прошлом.
- Мы исполним любой приказ, аль-шей, - почтительно ответил Брьянт, который уже привык к тому, что он, в силу своей должности раф-ри разведывательного отряда, присутствует не только на заседаниях всех даи, но и на вот таких вот малых обсуждениях, - хотя, скажу прямо, это не означает, что эти приказы нам по душе, - да, он говорил не только за себя, но и за Арта, прекрасно зная, что высказывает не только свое мнение. Как бы там ни было, но Ян был ему симпатичен, пожалуй, это впервые за весь период их с Дэоном дружбы сам альфа отнесся к выбору аль-ди с одобрением, увидев не только силу ответных чувств мальчишки, но и его личностные качества, а то, что омега изменился… Наверное, он мог понять Риверса, мог осознать причину его поступков, разве что не мог принять эту неестественную холодность в его глазах, которая невольно заставляла чувствовать себя виноватым.
- В таком случае не стоит медлить, - повелительно распорядился аль-шей, подымаясь, а вслед за ним поднялись и остальные воины. Ассасины, следуя за своим владыкой, покинули зал для совещаний, направляясь в восточное крыло крепости, где располагались комнаты мольфара. Реордэн был хмур, хотя остальные воспринимали его сведенные на переносице брови, как знак задумчивости и решительности, но на самом деле сейчас владыку раздирали противоречивые эмоции, которые с его решением относительно Завира Риверса были абсолютно не связаны. Они были связаны с омегой, магическую силу которого он почувствовал сразу же, как только тот ступил из Врат на каменный пол Аламута. Юный маг не то чтобы нейтрализовал его заклинание, скорее, просто приглушил его, причем приглушил только относительно себя, и сделал это, использовав отнюдь не силу мольфара. Чему его там научил Рхетт, и на каком положении находился Ян Риверс при императоре, аль-шей волновало мало, главным было то, какими путями этот плутливый дельта смог изменить мальчишку за столь короткий срок. Это не делало чести ему самому, как владыке, потому что он ещё тогда, в день их первой встречи, откровенно говоря, дал маху, не узрев в человеческом омеге отпрыска своего врага. Да, врагов у него было много, за восемьсот лет жизни их накопилось достаточно, в том числе и император Тул, и мольфар Завир, но Ян…
Почему-то, даже понимая всю суть ситуации и принимая кардинальные, жесткие меры и решения, Реордэн врага в нем не видел. Магия? Нет, он, вполне возможно, самый искусный ментальный маг из ныне живущих, и что-то навеять ему не так-то и просто, дело было в другом, и сам мужчина отгонял от себя эти порочные мысли и недостойные желания. Ян Риверс привлекал его, как омега привлекает альфу, пусть и был меченым, и, да, раньше это его останавливало, присмиряло инстинкты и не будоражило кровь, теперь же… теперь запах юного омеги изменился, и его сын ошибается, считая, что тот был подстилкой императора. Рхетт к нему даже пальцем не прикоснулся – Вилар в этом был уверен, не та тактика, которая могла бы помочь императору сломать мальчишку, а сам Ян, добровольно, под дельту никогда бы не лег, но запах омеги, и правда, стал другим. Какова этому была причина, аль-шей не знал, не мог он ни на расстоянии, ни вблизи проникнуть сквозь магические завесы мальчишки, которым его, очевидно, обучил Рхетт, но и это было не так важно, а то, что он только что нагло лицемерил перед собственным сыном, наверное… завидуя тому, каким сокровищем обладал Дэон.
Он давно пал, и нравственно в том числе, разве что заветов Ассы не нарушил, да цепко держал бразды правления в своих руках, но Ян Риверс… только одна Асса знает о том, что за всю свою более чем длинную жизнь он дал слабину всего два раза: первый – когда не смог противостоять красоте и просьбам своей драгоценной супруги, второй – только что, когда умолчал о том, что омега чист, невинен и вызывает у него желание собственнически обладать. И, тем не менее, все это не помешало ему, как правителю, принять мудрые решения и настоять на их воплощении в жизнь, поскольку у него больше не было ни права, ни времени, ни возможности на очередную слабость.
Без каких-либо предупреждений Реордэн толкнул дверь и широким, уверенным шагом вошел в комнату, которую сразу же окинул пристальным взглядом. Похоже, все складывалось более чем удачно для него, поскольку оба мольфара были здесь, и он кожей чувствовал, насколько напряжена обстановка и натянуты отношения между отцом и сыном, что могло означать только оно – Завир рассказал мальчишке и свою, и его подлинную историю. Альфа чувствовал, что Дэон, Арт и Брьянт замерли за его спиной, и этого было достаточно, так как говорить с магами он собирался лично. Впрочем, прежде чем поставить омег перед фактом принятых им решений, Реордэн попробовал ещё раз применить свои ментальные способности на юном мольфаре, желая таки понять не только то, почему изменился запах мальчишки, но и насколько велика его сила. Магические блоки были просто непробиваемы, вызвав легкую, откаточную головную боль, к тому же, сам Ян почувствовал попытку владыки надавить на него, медленно повернувшись и без какой-либо тени страха посмотрев прямо в глаза. Пожалуй, в этот момент он восхитился бы Рхеттом, который за столь короткий срок смог обуздать магию и нрав юного мага, но больше он восхищался самим Яном, во взгляде которого увидел непоколебимую волю, сила которой была достойна правителя.
- Завтра, как только диск Деи полностью подымется над горами, - властно начал Реордэн, хотя в этом и не было особой необходимости, поскольку мольфары его, как владыку, не воспринимали, видя в нем просто человека, альфу на крайний случай, что самого мужчину слегка раздражало, - даи Иллисий проведет обряд родственности крови, чтобы определить, является ли на самом деле Ян Риверс членом семьи Торвальд. До этого, - Вилар так и не смог отказать себе в маленьком удовольствии и окинул обоих мольфаров изучающим взглядом, подмечая, что, по сути, они совершенно не похожи, разве что цветом глаз, - вам обоим запрещено покидать эти комнаты. Любое действие с вашей стороны будет расценено как саботаж и повлечет за собой соответствующие последствия, - по сути, он сказал все, по крайней мере, все то, что следовало сказать именно сейчас, но разворачиваться и уходить альфа не спешил. Ему была интересна реакция мольфаров, но те, похоже, его словами не прониклись или сделали вид, что остались равнодушны к своей участи. К тому же, юный Риверс никак не отреагировал на присутствие Дэона, лишь взглянул на него мельком, будто тот ничего и не значил для него, будто их жизненные пути и не сводила судьба, что вновь-таки поразило аль-шей, который по себе знал, что убить в себе чувства невозможно, но похоронить – да, вот только это не так просто сделать, если только эти самые чувства не поблекнут под гнетом более сильных, в основном – негативных. Впрочем, отсутствие результата – тоже результат, тем более что основное действие отложено на завтра, так что Реордэн Вилар, как и остальные воины, со спокойной душой покинул комнаты мольфаров.
