- Все собрались, мольфар, - сухо констатировал Дэон, когда альфы вошли в зал для совещаний. – Как ты планируешь проникнуть в Тул?
Арт переглянулся с Брьянтом, нахмурился, посмотрел на Вилара, который был напряжен, словно струна, и едва заметно покачал головой. Его друг изменился, и дело было не только в жестком взгляде, в повелительном тоне голоса, в ярости, которую он выплескивал на своих врагов, а и в том, что альфа стал скрывать себя настоящего, затаив боль глубоко в сердце и не желая её отпускать.
- Арт, подойди ко мне, - вместо ответа на довольно жесткий вопрос, Завир протянул руку и посмотрел на рыжеволосого воина, - и возьми меня за руку.
Торвальд подчинился, хотя он и сам толком не знал, что именно задумал мольфар. По сути, ему нужно было открыть Врата Междумирья в Тул, что не было для него особой проблемой, проблемой было то, что Врата нужно было открыть именно в том месте, где сейчас находился Ян, иначе они рисковали наткнуться, как минимум, на дворцовую охрану и не только не спасти омегу, но и потерять собственные жизни. Ладонь мольфара была теплой, приятной на ощупь, от неё исходили успокаивающие волны магии, которые начали постепенно опутывать и его тело, насыщая силой.
- Я сотворю круг пламени, - тем временем, спокойно и неторопливо, продолжал Завир, - а после, когда оно наберет достаточно силы связи, ты, Арт, откроешь Врата.
- И мы окажемся именно там, где сейчас находится Ян? – на всякий случай уточнил Брьянт, сразу же обнажая меч.
- Да, - мольфар кивнул, а после пристальным взглядом обвел всех альф, чувствуя, как те напряжены и сконцентрированы. – Если готовы, я начинаю, - мужчины выразительно промолчали, и Завир, выпрямившись и все так же держа Арт за руку, нараспев начал читать заклинание, вплетая в синее пламя нити своей связи с сыном.
========== Глава 15. ==========
- Скажи, император, ты никогда не думал о том, чтобы изменить Тул? – Ян, повернув голову, беспристрастно посмотрел на, как обычно невозмутимого, дельту. – Не думал о том, что если изменятся сами Рассены, то и отношение к ним других рас тоже станет иным? – он долго размышлял над этим вопросом, но в том, чтобы задавать его правителю Тул, смысла не видел, потому что при первых встречах Рхетт, как ему тогда казалось, полностью соответствовал всеобщему представлению о демонах – жесткий, жестокий, хитрый, проницательный, и ещё много чего можно было сказать об этом мужчине, достоинства которого почему-то обращались недостатками. Пожалуй, он бы так никогда и не спросил, если бы на днях Рхетт не рассказал ему о том, что означает быть мольфаром: мольфар – это сердцевина, это не зло, но и не добро, это, можно так сказать, справедливость даже в том, что, казалось бы, противоречит человеческому пониманию о правосудие, - и Ян, поразмыслив, пришел к выводу, что в Тул он оказался не просто так, что, если он мольфар, его судьба была предначертана Великой Матерью ещё до его рождения, а, значит, он должен сыграть какую-то роль в жизни либо государства Рассенов, либо его императора. Наверняка, раньше Ян посчитал бы, что арлеги наказывают его, сетовал бы на то, что папа врал ему, ведь, судя по рассказу дельты, Завир вполне мог оказаться мольфаром, мысленно или в громких молитвах взывал к своему возлюбленному, но сейчас, когда он стоял на широком плацу, а перед ним демонстрировали свои боевые умения воины армии Тул, юный маг подумал над тем, что, возможно, его удел – познать Рассенов, понять их, а после проложить для них иной путь. Да, самонадеянно, но пока что другой причины своего появления во дворце императора Ян не видел.
- Нет, не думал, - совершенно спокойно ответил император, пристально наблюдая за тренировочными боями своих воинов и изредка недовольно хмурясь. – В этом нет смысла, мой мальчик, потому, что, как я тебе уже говорил, Рассен – это Рассен, наши сердца не знают пощады и жалости, наша кровь отравлена злобой и ненавистью арлега Ассы, наша сущность требует жертв для восполнения своих магических сил, а без магии, как ты уже понял, мы не сможем размножаться. Дельты просто исчезнуть, - Рхетт, наконец, тоже посмотрел на своего собеседника, причем также беспристрастно, - исчезнет Тул, демоны станут частью легенд и преданий, которыми будут пугать маленьких детей, а наши земли заселят переселенцы из других континентов. Века сотрут нас с памяти, мой мальчик, а я, как правитель, просто не вправе думать о том, чтобы стать тем, кто положит начало концу империи Рассенов.
- Но в вашем существовании нет смысла, - возразил Риверс, но возразил, не возмущаясь, не негодуя, даже не повышая тон голоса, просто не согласился с речами дельты и продолжал отстаивать свое мнение. – Вы рождаетесь, развиваете свои магические способности и боевые навыки, используете магию, чтобы проникнуть за барьер, и, в спешке, насыщаетесь, берете пленников или же обращаете их в схетов, и так на протяжении многих веков. Вся ваша жизнь… - тут Ян слегка нахмурился, потеряв нить собственной мысли, когда увидел на плацу раздетого до пояса Саэля, который в своем умении убивать был похож на гибкого, искусного танцора, хотя самого Риверса в этом демоне привлекала лишь его персона, как та, душу которой он собирался отправить в темень. – Вся ваша жизнь однообразна до безобразия, и вы жалко влачите свое существование, презираемые иными расами, хотя, на самом деле, никто и никогда не видел вас, Рассенов, истинными, - возможно, получилось слишком грубо, и, пожалуй, в той самой Венейе его за такие речи относительно монарха или государства в целом сразу же отправили бы в темницу, но у них с императором была безмолвная договоренность – называть все вещи своими именами, так что в свои слова Ян не вкладывал ни презрения, ни ненависти, ни осуждения, он просто констатировал то, что видел. Пожалуй, силы мольфара таки изменили его, потому что он понял, что видеть и зреть – это не одно и то же.
- Поэтому мы и сражаемся, мой мальчик, - с легкой улыбкой на устах ответил Рхетт, который по случаю показательного тренировочного боя был облачен в свой парадный костюм верховного генерала, состоявший из темных штанов и алой рубашки, правда, вместо плаща на дельте был защитный наплечник, который покрывал всю левую руку, переходя в стальную, точнее, серебряную перчатку – да, император сражался именно левой рукой, в которой сейчас и держал свой меч. – Потому, что хотим выйти из тени и, как ты и сказал, перестать влачить свое жалкое существование, и даже если бы мы захотели мира и предложили иным расам сесть за стол переговоров, никто бы на такое не пошел, потому что демон – это зло. Именно так повелось со времен Великой Ассы, и так и должно продолжаться. И ты, как мольфар, - взгляд дельты стал слегка укоризненным, - должен это понимать, как никто другой.
Ян кивнул в ответ, понимая, что император не просто упрямится или же не желает сворачивать с пути Рассена. Да, Рхетт говорил правду, вот только он не понимал того, что ни эльфы, ни драконы, ни вампиры, ни ликаны, ни тем более люди или же ассасины никогда не примут демонов, хотя при этом, при необходимости и кроме ассасинов, конечно же, будут активно пользоваться их услугами, потому что в мире должно быть зло, ему уже отведено свое место, должны быть те, кто на фоне других будут казаться ещё гнуснее и кровожаднее, дабы был общий враг у тех, кто некогда поднял мечи друг против друга. Получается, что дельтам отведено в мире более весомое место, нежели все привыкли считать, и, похоже, арлегам, как бы богохульно это ни звучало, выгодно существование демонов, вот только он сам с таким положением вещей был не согласен, все равно считая, что даже Рассены, какими бы они ни были, не заслуживают всемирного презрения за то, что они возродились такими по вине рассорившихся рас Мидгарда.
Быструю и отработанную до мельчайших деталей атаку он отразить не смог, и, естественно, сейчас его тело украшала бы ровная и равномерная рана, вокруг которой плащ темнел бы от крови, но дельта вовремя сменил лезвие на рукоять, вследствие чего юноша отделался лишь болезненным тычком в спину, после которого, правда, останется синяк. Да, он, сражаясь с императором, в силе, как физической, так и магической, себя не сдерживал, а вот сам Рхетт просто забавлялся с ним во время тренировок, когда, конечно же, он не использовал синее пламя, и то, Рассен, как показалось самому Яну, относился к нему непростительно бережно, пусть и не давал спуску. Впрочем, это его вина в том, что он пропустил удар, и то, что он обучается бою на мечах всего лишь месяц, не было оправданием, как не было честно и использовать во время сражения свою силу мольфара, поэтому омега кивнул демону, давая понять, что он принимает свое поражение в этой партии.
