- Принцесса, - мужчина почтительно поклонился эльфийке, боковым зрением увидев свое отражение в большом зеркале: плотное одутловатое тело, раскрасневшееся лицо, бритая голова, длиннющая мантия, которая не скрывала обвисший живот – мерзость. Некромант скривился, пряча свое отвращение за почтительно улыбкой и успокаивая себя тем, что это не его тело, что настоящий жрец испустил дух ещё в преддверии отбытия посольства из Троары, что он, истинный, прекрасный и юный, погруженный в стазис, сейчас находится далеко за этими горами, в холодном Аркольне, и просто ждет своего часа, когда душа великого некроманта Валенсия снова станет свободной и вернется в свое тело. Но договор… если бы он только нашел лазейку в заклинании этой ведьмы, матери Миринаэль, его бы уже и след простыл, а так – приходится прислуживать той, что младше его в два раза.
- Ну?! – беспокойно повысила голос эльфийка, хотя при этом её поза была такой же гордой и величественной. Да, её хорошо вышколили, привили все необходимые манеры, в том числе и обольщения, но воинственная кровь дроу слишком часто брала верх над холодной аркольнской кровью, что и доставляло ей немало проблем. А ещё этот Валенсий… Честно сказать, она терпеть не могла этого заносчивого некроманта, который всем своим видом показывал, что готов в любой момент умертвить её саму, но она понимала, что маг нужен ей, как воздух, нужен потому, что у неё слишком большие цели и слишком мало сил, чтобы справиться со всем самой, а Валенсий связан кровным обетом служения, так что более преданного и более ненавидящего её прислужника сыскать было негде.
- Как мы и предполагали, Дэон и остальные, в том числе и мольфар, собираются идти в Тул, чтобы спасать мальчишку, - да, клятва обязывала его служить дроу, обязывала выполнять её приказы, обязывала не лгать, но ложью, как он выяснил с годами, не было то, о чем его не спрашивали, и что, соответственно, он утаивал. Вот и сейчас он не осведомил принцессу о том, что к делу, похоже, подключился сам аль-шей, впрочем, это ещё нужно было выяснить, но, тем не менее, сам факт того, что он может хоть в чем-то обойти присягу, клятву, обет, да как угодно, грела его душу, которая вот уже две сотни лет томилась в чужих телах.
- Проклятье Тьярога! – Миринаэль резко поднялась с банкетки, начиная беспокойно расхаживать по комнате. Да, она, только приехав сюда, сразу же узнала о том, что у её якобы нареченного есть омега, обычный, человеческий, без магических сил и долгожительства, поэтому и не приняла его в расчет, будучи уверенной в том, что аль-шей таки заставит своего сына жениться на ней. Нет, сам Дэон ей был безразличен, хотя, как мужчина, альфа оказался вполне привлекателен, ей нужно потомство, сильное, именно от ассасина, потомство магов крови. Её мать, мудрая Дризиель, как на эльфийский манер исковеркали её имя дроу, ещё будучи беременной ею, предрекла, что её дочь понесет от сильного воина-ассасина, правителя, и это дитя будет одним из самых мощных магов крови, которых когда-нибудь рожала аркольнка. И вот, почти все 200 лет своей жизни, она готовилась к тому, что было предначертано ей арлегами, но мать, её рассыпавшаяся в прах матушка, великая ведьма, которую предали, предали и придали огненным лучам Деи, ничего не говорила о каком-то мальчишке, тем более мольфаре, ради которого Дэон готов идти в Тул, а аль-шей, вполне возможно, отвергнет её кандидатуру. Нужно было искать выход из ситуации, но выхода эльфийка не видела, а попросить совета у Валенсия ей не позволяла гордость.
Миринаэль взглянула на своего верного прислужника и нахмурилась – её мать, великая Дризиель, склонила этого некроманта к своим ногам и заставила его прислуживать себе почти 200 лет, с того самого дня, как понесла, а она, лишенная магии Аркольна, могла лишь надеяться на древний договор, да приказывать Валенсию менять тела, чтобы всегда быть подле неё. Как же противно было зависеть от грязного некроманта, для которого кости да кровь важнее живой плоти, но, пока она не исполнит пророчество своей матери, пока не понесет от владыки, Валенсий будет при ней. Это условие и его договора.
- Наблюдай, некромант, - с гордостью и величием произнесла Миринаэль, взяв себя в руки и решив пока что не принимать никаких действий, ведь, вполне возможно, мальчишку, как лакомый кусок, растерзают демоны или же император Тул окажет ей просто неоценимую услугу, переманив мольфара на свою сторону. – Я хочу знать о каждом шаге Дэона, аль-шей и, тем более, жреца Культа.
- Как пожелаете, - Валенсий снова поклонился и, пятясь, покинул комнату. Как он и ожидал, Миринаэль оказалась не настолько глупа, чтобы действовать, но и не настолько умна, чтобы раздавать дельные приказы. Наблюдать – это не сложно, его маленькие шпионы, летучие мыши, могут проникнуть куда угодно, разве что зал для совещаний да личные покои аль-шей не досягаемы для них из-за магического барьера, но он надеялся на местных служек, особенно омежек, которые любили пофлиртовать со статными альфами. Кажется, где-то у него был прекрасно сохраненное тело юного фидая – не его собственное, но уж лучше чем эта туша неповоротливого жреца.
Некромант покинул её комнаты, и Миринаэль тяжело опустилась на банкетку, прикрыв глаза. Это оказалось намного тяжелее, чем она думала, тем более в столь ответственном деле ей приходилось полагаться только на свою женскую красоту и на то искусство обольщения и любовных утех, которое передала ей мать, потому как даже простое заклинание было ей не подвластно, а любое зелье, в лучшем случае, в своем эффекте было сродно с чаем. Но она не собиралась сдаваться, потому что она тоже была связана клятвой исполнить пророчество, во что бы то ни стало, клятвой, которую она дала своей матери – Дризиель, точнее, аркольнской изгнаннице, могущественной ведьме Дрииз-ан-Амаель.
========== Глава 13. ==========
Реордэн Вилар ожидал их в зале для совещаний, заняв и свое привычное место, и свою излюбленную позу. Двустворчатую дверь за ними закрыл Ливио, и Дэон с Артом вздрогнули, когда ощутили на себе мощь магического полога, который накрыл комнату. Не было сомнений в том, что полог сотворил сам аль-шей, поскольку магические нити, в прямом смысле, ощущались кожей, что говорило об их ментальном происхождении, но такие меры были явно не излишни ввиду того, что Рассены смогли проникнуть в Аламут и, вполне возможно, обладают и другими средствами или заклинаниями вмешательства. Торвальд, как маг, оценил двойственную суть магического полога: первый шар защищал зал от возможных внешних атак, второй же был создан на случай проникновение врага внутрь и, похоже, влиял именно на сознание втроженца, чтобы сохранить ему жизнь, но и не позволить сбежать. Завир, ощутив на себе давление ментальной магии, нити которой не просто покалывали кожу, как казалось другим, а считывали эмоции и помыслы человека, передавая их аль-шей, тихо хмыкнул – чего-то подобного он и ожидал.
- Присаживайтесь, - повелительно распорядился альфа, небрежно махнув рукой, - и ты, мольфар, в том числе, - он чувствовал усталость, хотя раньше мог сражаться и применять самые мощные заклинания несколько полных кругов Деи подряд, а вот теперь два бессонных дня и одна ночь тяжкой дремой ложились на его веки и ломили все тело – да, аль-шей знал, что у него в запасе не так уж и много времени. Он прожил не мало, более восьмисот лет, и все равно Реордэну казалось, что он сделал недостаточно, и вот, когда он наконец-то понял, к чему стремился всю свою жизнь, и к чему вел его путь воина, Асса явила ему вещий сон, в котором арлег уже звала его за собой в небесные сады, в которых его ожидали все блага земные, которых был лишен ассасин, исполняя свой долг. Но он не мог, не сейчас, словно чувствовал, что что-то произойдет, знал, что его миссия ещё не завершена, и великая Асса внемлила его просьбе, дав неумолимо мало времени, за которое он должен был успеть свершить многое, очень многое.
Арт занял свое место четвертого даи, Дэон и Брьянт сели по обе стороны от него, Завир же предпочел стул первого даи, тем самым оказавшись точно напротив аль-шей. Повисло молчание. Никто не начинал говорить первым, понимая, что это право принадлежит именно владыке, а тот почему-то медлил, задумчиво смотря на пламя свечи, которое жадным огнем отражалось в его алых глазах. Нетерпеливость сжигала Дэона изнутри, потому что он понимал, что чем больше они медлят, тем меньше у них шансов спасти Яна. Прошло уже более суток, надвигалась ещё одна беспокойная ночь, и альфа даже думать себе запрещал о том, что сейчас может происходить с его возлюбленным во дворце императора. Зачем он Рхетту? Этому подлому, коварному, пятисотлетнему дельте, которому не ведомо сожаление, и который своим клинком и своей темной магией лишил жизни сотни, тысячи ассасинов. Он видел императора Рассенов, облаченного в боевой доспех, с развевающимися огненно-алыми волосами, с окровавленными по локти руками, между пальцев которых струились витки черной магии. Это был всего лишь миг, до того, как им удалось перервать Теневые Иглы, но взгляд Рхетта, взгляд его алых глаз, который был устремлен точно на него, он помнил до сих пор и поэтому сейчас даже представить не мог, что бы почувствовал Ян, оказавшись с этим демоном наедине.
