- Вполне возможно, что Ноэль больше не сможет понести, - Завир впервые за этот длительный день, который, похоже, и не собирался заканчиваться, позволил себе устало выдохнуть. – Скверна слишком долго была в нем, причем она проникла в его тело именно через рану в животе, поэтому более всего была поражена матка, так что… - омега ещё не успел договорить, когда сильные руки альфы, в глазах которого полыхал безумный огонь, ухватили его за жилетку, встряхнули и припечатали к стене, а сам Торвальд прохрипел ему в лицо.
- Ты же мольфар, - с укором и надеждой в голосе в одночасье выдохнул Арт. – Ты же жрец Культа. Верховный жрец Великой Матери. Неужели… неужели тебе жаль своих благословенных сил для того, чтобы даровать моему супругу счастье отцовства?
- Мне не жаль сил, - совершенно спокойно ответил Завир, смотря альфе точно в глаза и медленно прикасаясь к его рукам своими, чтобы таки применить магию и забрать на себя его боль, - но даже у жрецов Великой Матери есть свои ограничения – не возрождать умершее и не умерщвлять живое, а будущее потомство – это в любом случае живое.
- Арт, - Дэон, подойдя сзади, положил руку другу на плечо, - отпусти его, ведь, как ни крути, а он сделал все, что мог, - нет, он не собирался защищать мольфара, не собирался принимать его сторону, да и вообще был готов тоже сейчас сомкнуть пальцы, вот только не на его жилетке, а на горле, но что-то внутри, сожаление, наверное, не позволило ему этого сделать, ведь, получается, Завир тоже потерял, потерял сына, который сейчас неизвестно где, как неизвестно и то, что с ним происходит, и, тем не менее, не акцентировал внимание на своей проблеме, ожидая. Да, его сердце тоже болело, болело об утрате, и он приказывал себе не думать по поводу того, что, вполне возможно, он больше не увидит того, кто стал смыслом его жизни, но помимо всего этого внутри него рождалось ещё и беспокойство, будто что-то должно было произойти, что-то важное, но тревожное, что-то, что скреблось у него внутри, как стая голодных схетов, лишив его прежнего спокойствия и уверенности.
- Избавь меня от своего целительства, - недовольно фыркнул Арт, отпуская омегу и отходя на пару шагов в сторону. В принципе, его больше здесь ничего не держало, он мог уйти к себе или, ещё лучше, к Ноэлю, чтобы быть рядом в тот момент, когда супруг проснется, чтобы сказать ему… Асса, как такое можно сказать омеге! Арт не знал, он был растерян, огорошен, но он был воином, ассасином, поэтому сейчас он лишь нахмурился и низко склонил голову, чувствуя, что разговор между ними ещё не закончен.
- Насчет Яна… - начал Дэон и запнулся, тоже запутавшись. Да, он хотел идти за возлюбленным, хоть в Тул, хоть в покои к самому Рхетту, хоть в темень Преисподней, не просто хотел, собирался, зная, чувствуя, что и Арт, и Брьянт последуют за ним, но в то же время альфа понимал, что в их бесцельных мыканьях по Тул не будет проку. Да, Арт сможет открыть Врата Меджумирья. Да, они проберутся на территорию империи Расеннов. Да, они смогут проникнуть во дворец. А дальше? Где искать Яна? Как искать Яна? Есть ли вообще ещё смысл искать Яна? Последний вопрос альфа, конечно же, мысленно перечеркнул, но факт оставался фактом – медлить они не могут, но при этом им нужен маг общего порядка или знахарь, который смог бы во дворце императора определить местонахождение Яна. А ещё отец… как бы Реордэн ни относился к нему, как бы ни любил единственного сына, но его решение могло оказаться как твердым, так и не предсказуемым.
- Я думал, что мы уже решили, - твердо сказал Брьянт, опираясь на свой большой меч. – Мы идем в Тул.
- И нам нужно спешить, - из-за плеча поддержал альфу Торвальд, - ведь, если Рхетт узнал о том, что Ян – мольфар, мальчишку мы можем уже не вернуть, - Арт помедлил, - или через пару лет увидеть сражающимся на стороне Рассенов, - да, такой вариант тоже имел место быть, и воин не собирался о нем молчать, пусть это и звучало болезненно для Дэона и неприятно для него самого.
- Но аль-шей… - снова начал Дэон, но на этот раз его перебили, пусть и не бесцеремонно, но настойчиво.
- Аль-шей приказывает всем вам прибыть в зал для совещаний, - с низком поклоном сообщил Ливио, после чего развернулся и, торопливо шаркая ногами, побрел по коридору, тем самым показывая, что медлить ни ассасинам, ни мольфару не стоит.
Воины переглянулись, озадачено, непонимающе, хмуро. Сон как рукой сняло, усталость спала с плеч, почувствовался прилив сил, и ассасины на этот раз синхронно посмотрели на Завира, понимая, что это его магия, но выяснять причины поддержки не было времени, ведь аль-шей именно приказывал, что могло означать только одно – владыка принял решение. Дэон, как полагается по его статусу, пошел первым, Арт за ним, после Брьянт, Завир же, замыкая торопливо шагающую по пустынным и слабоосвещенным коридорам процессию, лишь краем глаза уловил объемную тень, которая всполошено и не слишком уж и неприметно скрылась за поворотом в западную часть крепости.
Едкий пот попал в глаза, и мужчине пришлось остановиться, чтобы вытереть лицо белым платком. Оглянувшись и убедившись, что коридор пуст, мужчина, недовольно ворча себе под нос и шумно дыша, начал подыматься по лестнице, которая для него должна была закончиться переходом на другую лестницу, а после ещё несколько коридоров, прежде чем он достигнет гостевых покоев западной башни. У ассасинов никогда не возникало проблем с перемещением по крепости, но для него, человека, который привык к простору и пространству, Аламут был похож на лабиринт, и, если бы ни магические нити, он бы точно блудил по всем этим лестницам, коридорам и башням ещё долгое время.
Впрочем, дело было не только в обширной площе крепости – мужчина, остановившись, прислонился к стене и перевел дух, вновь вытирая со лба противный пот. Длинная мантия тоже не особо способствовала быстрому перемещению, а возрастной живот тяготил и вызывал одышку – да, годы брали свое. Хотя, нет, не годы, а это тело, которое истлевало слишком стремительно и было ему омерзительно настолько, что он сейчас же сбросил бы его, как змея сбрасывает кожу, и подобрал бы что-нибудь покрасивее и помоложе, но положение обязывало, точнее, обязывали узы клятвы.
Переведя дух, мужчина, уже неторопливо, пошел дальше, так как в этой части крепости сновало слишком много слуг, и его поспешность могла быть не просто замечена, но и неправильно истолкована. Ему не впервой было видеть ассасинов, но все же один-два, с которыми он пересекался по чистой случайности, и в подметки не годились силе той магии, которой был наполнен Аламут, впрочем, здешние маги были не настолько или сильны, или умны, чтобы что-то заметить, а вот с мольфаром нужно было быть поосторожней.
- «Надо же! – мужчина в полуулыбке фыркнул. – Кто бы мог подумать, что мальчишка и его папочка окажутся самыми могущественными колдунами!»
Возможно, в своих рассуждениях он и перегнул палку, так как никто, по крайней мере, из ныне живущих, не мог с точностью ответит на вопрос – насколько же велика сила жреца Великой Матери, но для него, некроманта, сила мольфара была источником чистой и древней магии, который он с удовольствием заполучил бы в свои владения, если бы не это проклятое тело, и эти демонские обеты, которым было уже без малого две сотни лет.
В покои принцессы он вошел без стука – пожалуй, это была его единственная привилегия, которой он, к слову, не так уж и часто пользовался. Тревога Миринаэль было слишком заметна, пусть она и сдерживала себя, даже в столь поздний час выглядя привлекательно в светло-зеленом платье с гипюром, распущенными волосами и едва заметно подведенными глазами, которые, кстати, и выдавали её беспокойство, а ещё поза – слишком прямая спина, горделиво вскинутая голова, руки, сложенные на коленях, и плотно сцепленные в замок пальцы. Да, иногда эта девчонка была хорошей актрисой, но ей ещё не хватало опыта дворцовых интриг, чтобы тягаться с самим аль-шей и его прихвостнями, поэтому-то всю грязную работу выполнял он – некромант из знатного вампирского рода, который должен был, по клятве и обязательству, служить этой, не такой уж и смышленой, но довольно коварной особе.
