Вместо привычной серой заставки с ярко-красными капельками, имитирующими кровь, знакомые значки и иконки сайта непривычно темнели на ярко-белом покрывале снега, по которому растекалось кровавое пятно. Рядом с ним лежал нож, очень похожий на украденный из моей кухни.

— Новая заставка, — мрачно прокомментировал Алан. — Значит точно ОРК, этот сайт — его детище!

Почувствовав непривычную слабость, я без сил опустилась на стоящий рядом стул.

— Да кто он такой?! Ты должен знать! Вы столько лет вели эту «милую» переписку!

Алан тоже подвинул к столу кресло, со вздохом сел рядом и объяснил:

— Злата — это открытый сайт. Здесь есть и сторонние наблюдатели, они просто комментируют ситуацию. Настоящих родственников жертв тут не так уж много. Троих я знаю лично — переписывались, созванивались, с кем-то даже встречались в реале, ОРК не из их числа. Он никогда не называл имени, не разглашал подробностей своей истории, лишь однажды в одном из постов вскользь упомянул, что из-за Зверя потерял всю семью. Я не знаю кто он. Среди убитых женщин было две москвички и одна ростовчанка, остальные — уроженки твоей малой родины. Скорее всего, он тоже из местных. Ты никого из них не помнишь?

Я закрыла глаза, пересматривая пугающие воспоминания. Почему-то всё, что было до пожара, казалось тусклым и нереальным.

— Смутно. Бабушка точно помнит, она вернётся во вторник.

— Ладно, подведём итог, что мы имеем?

— Мигрень, кучу сомнений и дырку от бублика.

— Не совсем, — Алан покачал головой, — если это действительно ОРК, возьмём за основу его убеждённость в том, что история должна повториться. Это подтверждают имя первой жертвы и нанесённые ей раны. Да и нашли её в парке, как ту, другую Анну, шестнадцать лет назад.

— Точно, — в памяти проявились и другие подробности, — тело обнаружили в парке неподалёку от медицинского центра, куда отец приезжал на какой-то врачебный семинар. А в парке Лесогорска, где убили Аню, находится районная поликлиника!

— Не похоже на совпадение, — оживился Алан. — Что ж, если он действительно решил действовать по инструкции — у нас в запасе почти три дня до следующего убийства! А ещё мы знаем имя второй жертвы — Полина и приблизительное место преступления. В посёлке есть кинотеатр?

— Есть старое заброшенное здание, которое когда-то им было.

— А Полина среди твоих знакомых имеется?

— Вроде бы нет.

— Постарайся вспомнить, — настаивал Алан.

— Ко мне многие женщины приходят. Обращаются в основном по деликатным вопросам, паспорта не предъявляют и не факт, что представляются настоящими именами.

— Жаль, значит, тупик? — Алан не скрывал разочарования. — Что ж, вся надежда на Эда. А пока…

— А пока, давай спать. Поздно уже, — я встала и направилась к комоду с бельём, — постелю тебе тут, в гостиной.

— Спасибо, что приютила, только я вряд ли смогу уснуть.

Я тоже сомневалась, что удастся забыться хоть ненадолго. Не давала покоя мысль — что дальше? Ещё одна смерть и новая улика, привязывающая меня к очередному убийству? Но какая? Ведь кроме ножа ничего не пропало.

Машинально достала белый в синюю клетку пододеяльник и вздрогнула, заметив, что на дне ящика кое-чего не хватает. Ещё вчера утром там лежал простой бумажный конверт без марки, в котором хранились мои… волосы.

Пару недель назад попросила живущую в соседнем подъезде Ирину — парикмахера подстричь кончики: зимой они всегда секутся. Выбрасывать волосы нельзя (болезни начнут преследовать), вот и убрала в конверт, чтобы потом уничтожить по специальному ритуалу, да всё времени не было. Туда же я отправляла волоски, остающиеся на расчёске. А теперь их, скорее всего, найдут на теле новой жертвы, и тогда уже точно никакое алиби меня не спасёт! Ведь в экземплярах, снятых с расчёски есть ДНК.

Глава 6

Ночь казалась бесконечной. Сон не шёл, зато тревожные мысли не отпускали. Воображение рисовало тоскливые картины недалёкого будущего.

Самой мрачной из них был даже не мой арест, а реакция бабушки. Всё сложнее становилось поддерживать наши непринуждённые телефонные беседы, уверяя, что у меня всё прекрасно. Долго скрывать правду не получится — она скоро вернётся.

Хорошо если до того, как меня обвинят в убийствах, совершённых в стиле отца. Страшно представить каким ударом для неё это станет! Не поверит, конечно, но помочь не сможет и будет терзаться чувством вины, мол, не уберегла, не защитила. Бедная моя бабуля!

Всё хватит! Усилием воли «отключила» дурные мысли. Нельзя на них зацикливаться, иначе негатив, нарисованный воображением, обязательно просочится в реальность. Мудрые люди не зря предупреждают: слова и мысли материальны.

Войнич тоже не спал. Я лежала, вслушиваясь в тихие звуки его шагов, доносившиеся из соседней комнаты, и успокаивалась от осознания, что не одна наедине с бедой. Это вселяло надежду. Вот на ней я и предпочла сконцентрироваться.

Незадолго до рассвета мне всё же удалось уснуть. Кошмары, как ни странно, не терзали. Проснулась, когда солнце вовсю освещало окрестности. По привычке посмотрела на большие настенные часы — половина девятого. Уже возле двери вспомнила о том, что не одна в квартире и со вздохом закуталась в тёплый домашний халат.

Алан, судя по звукам, был на кухне. Я украдкой заглянула туда и с трудом удержалась от смеха: спортсмен в официальной офисной одежде (только галстука не хватало) пытался пожарить яичницу. Со стороны это выглядело довольно забавно. Я тихонько проскользнула в ванную, чтобы умыться и переодеться. Почему-то не хотелось показываться ему заспанной и растрёпанной. Мужчина в доме с самого утра — гм, непривычная ситуация.

Когда вошла, он уже закончил с приготовлением завтрака и раскладывал по тарелкам гречневую кашу и яичницу.

— Доброе утро, смотрю, ты уже освоился.

— Привет. Да, немного похозяйничал, не возражаешь? — Алан внимательно меня осмотрел и констатировал: — Спала плохо и мало. Садись, поешь. Нам понадобятся силы, а для этого нужно нормально питаться и отдыхать.

— Спасибо, сам-то выспался?

— Да… почти. Садись, — настойчиво повторил он, отодвигая стул.

Я не стала возражать. И против завтрака тоже, даже если то, что мне предлагали не входило в привычный рацион. Сейчас не время капризничать, да и его забота была неожиданно приятна.

— Чтобы высыпаться могу предложить травяной настой.

Алан пододвинул мне кружку с кофе и отрицательно покачал головой.

— Предпочитаю не пользоваться препаратами, влияющими на нервную систему. К тому же, надеюсь, сегодня что-нибудь прояснится, и эта ночь будет более спокойной. Через полчаса придёт слесарь менять замок.

— Где ты его нашёл?

— Позвонил по объявлению в местной газете, она у тебя на подоконнике лежала.

— Хорошо, а почему сегодня что-то должно проясниться? Из-за Эда?

Войнич избегал встречаться со мной взглядом.

— Не только. Расскажу после завтрака. Поешь сначала.

Мне не понравилась заминка перед ответом. Что он задумал?

— Алан, расскажи сейчас. К чему мне готовиться морально?

Он неохотно признался:

— Я Громова вызвал. Через несколько часов будет здесь.

— Нет! Только не это! Зачем?!

— Извини. В нашей ситуации из двух зол приходится выбирать меньшее.

Интересно, по какому критерию эти два зла измерялись?

— Ошибаешься, Громов — не меньшее из зол, а оба сразу!

Аппетит пропал, зато тревога и сомнения атаковали с новой силой. «Оборотень» не дурак, ему не составит труда сопоставить факты и докопаться до правды. Той, что осталась в далёком прошлом.

Алан тоже отодвинул свою тарелку в сторону и терпеливо объяснил:

— Злата, пойми, если этот гад будет просто преследовать тебя и угрожать физической расправой, я с ним справлюсь. Но против системы я бессилен. Твои волосы на теле жертвы — железный аргумент для обвинения и ареста. Я ничего не смогу с этим сделать, а он сможет. К тому же, возможно, у убийцы есть связи в полиции, иначе откуда он так быстро узнал, что тебя отпустили? А Громов здесь когда-то работал и всех знает, он поможет разобраться. Заодно выяснит, что ещё у них на тебя есть.