Настой Элия принесла вскоре, поставила аккуратно на столик, по моей просьбе дров в камин подбросила, новые свечи зажгла и вышла. Борба и Мирту попросила я ранее отправила из комнаты, позову, если понадобится помощь. Так они в коридоре остались стоять. Но дальше я на них не отвлекалась, хоть и краем уха слышала, что я для повитухи слишком молода, нахальна, напориста, и что хозяин, вернувшись, будет зол, как врачеватели орут в закрытой комнате, тоже слышала, но не вслушивалась. Для меня важнее вот этот несмышленыш, которому в пещере повезло больше, чем дома. Не будь лекари так заняты своими доводами в пользу методик, давно бы ребенку помогли. Но, нет. Каждый кулик свое болото хвалит, а каждый врачеватель его еще и кулаками отстаивает.

Проделывая промытые жилы в иглы, дала указания грозному Борбу:

- Тряпки и простыни, оставшиеся в кухне, спалить, склянки и все те мази, что использовали лекари собрать в одну корзину и вынести. Травы и порошки не использованные, поднять сюда.

- Что с их приборами делать? - спросила Элия из-за двери.

- Тоже ко мне принесете, но на отдельный стол или вот на подоконник поставите, - я указала в сторону окна.

- А если перепутаются, смешаются и не понять будет - где чей?

- Мне все равно, а им… - махнула головой в сторону грозных воплей, - чем не повод для новой драки.

- Так дрались уже, - шепнула кухарка и пошла.

Долгое время было тихо. Я, ощупав ноги ребенка, проверила состояние кожных покровов и костей. Да, случай сложный, но излечимый. Сейчас зашью, где надо, потом поставим на вытяжку и закрепим.

В процессе шитья меня прервали, холодный голос, раздавшись над ухом, потребовал объясниться:

- Ты кто такая? И что тут делаешь?

- Ариша. Шью я. Не отвлекайте.

Он и не отвлек меня совсем, зато громко потребовал ответа у Мирты:

- Кто пустил?

- Вы, - ответила она дрожащим голосом.

- Я не мог!

- Вы от Людоры меня забрали и перестаньте кричать, лучше плотника привезите…. - сказала, не поднимая головы и не отрываясь от работы. И совсем забыла, что плотников у них к больным и раненным только для изготовления гробов приглашают. Напугала мужика.

- Что?! Зачем плотника?

Огромные руки сжали мои кисти, заставив выпустить иглу, а то, что она впилась в ладонь мужчины, он и не заметил, в отличие от меня.

- Отойди от него. Богом клянусь… Убью не глядя, если еще один стежок сделаешь!

Из-за рыка его, я чуть ли не оглохла, а мальчик дернулся и тоненько захныкал. И как по закону подлости в комнате, где были заперты лекари, раздались совсем уж душераздирающие крики.

- Кто там? - прорычал перепуганный.

- Бестолковые врачеватели. Надеются, что их выпустят.

- Так выпустите!

- Позже, - я медленно разогнулась и позвала Борба из коридора.

- Зачем тебе он? - рявкнул взбешенный мужчина, вызвав новый всхлип ребенка. - Ты меня слышишь? Зачем он тебе?

- Слышу, но очень плохо, особенно когда на меня орут, - ответила тихо почти шепотом, чтобы и он был вынужден снизить громкость собственного голоса. - Отпустите меня. Стежка не сделаю, вам и так игла впилась в руку.

- А плотник? - спросил, сжав мои ладони еще сильнее. Вот же, вцепился мертвой хваткой, не отстает. А прислуга молчит и с места не шелохнется. Неужели я с хозяином говорю? Боже правый! Записку от повитухи я сейчас ему точно показать не смогу, не успею. На кусочки порвет и явно меня.

Если он такой недоверчивый, то придется каждый шаг объяснять.

- Не позову, - медленно выдохнула, собираясь с мыслями.

Он отпустил, и я отступила. Объяснять я люблю, но этот же при людях не позволит сделать втык. А растолковать что к чему надобно. И потому я решила его вывести не только из себя, но и из комнаты просто и легко:

- Плотника сами позовете.

И шмыг в коридор, точно зная, что после моих слов любящий родитель кинется к притихшему ребенку. Прикоснется к холодной коже и дыхания его, понятное дело, не услышит. Оно же у мальчика очень медленное сейчас и совершенно тихое. Стой я рядом, Датог бы слова сказать не дал, убил на месте. А потому бегу я вниз, в надежде оказаться от комнаты подальше.

Но как думала, так и получилось. Разъяренный хозяин дома далеко от лестницы убежать не дал, ручищей к стене припечатал, а я в ответ на резкость стесняться в выражениях и не подумала.

- Датог Суро, как Вы позволили себе испугаться? Вы же, градоправитель в Берите!

От такого напора он остолбенел, но все еще пребывал в гневе.

- Уму непостижимо! Как можно было вызвать трех лекарей с разными методами лечения?

- Что?!

- То! - выдохнула я. - Вы что думали, они взвесят все решения и найдут выход?

Мужчина удивленно замер, ведь ситуация развивается не по первоначально заданному сценарию

- Да каждый в отдельности давно бы помог ребенку. Но ради того, чтобы выслужиться перед вами врачеватели, сцепились, как собаки. - Я отодрала его ослабевшую руку от себя и указала наверх. - И как вы слышите, до сих пор грызутся!

- Слышу, - с досадой буркнул он.

- А Ваш сын сейчас в беспамятстве.

- Потому что ты их закрыла! - рявкнул, не хуже оборотня, так, что я дрогнула.

- Не выпускайте, - прошипела в ответ. - Если вы подпустите к ребенку хоть одного из них, этот врачеватель из чувства превосходства сделает все, чтобы доказать свою правоту. А правых там уже нет, - он попытался, что-то ответить, но я не дала, - и не будет. Ребенок в бреду, на коже ожоги из-за мазей, раны до сих пор не стянуты и вы меня от процесса затягивания отвлекли!

- Что...?

И раньше видела, как простые мужики свирепеют, но то, что произошло с его лицом, напугало втрое больше прежнего. Может он и не оборотень, но есть в нем что-то от волчьей ипостаси, что-то звериное. Весь подобрался, глаза из светло-голубых превратились в непроницаемо черные, подбородок выступил вперед, скулы, скрытые щетиной, вдруг стали более рельефными, а рыжие волосы вздыбились, как шерсть на волчьем загривке. И казался он, не Суровым, а Безжалостным.

От такого вида лишь одно желание возникло - бежать. Бежать без оглядки, куда глаза глядят, лишь бы подальше.

- Убью! - он ринулся наверх, но я, вопреки страху, схватила мужчину за руку и потянула на себя.

- Стойте! Потом выпустите… разберетесь, если пожелаете. Сейчас мне нужен плотник.

- Повтори, - Суровый окатил меня уничтожающе презрительным взглядом.

- Бог с Вами, Датог, плотник нужен не для замеров гроба. Чтобы Тором через год или полгода смог самостоятельно ходить, ему нужны детали для закрепления ног и перевязки к ним.

- Он сможет…?

- Да, - заверила с улыбкой. - Можно было бы использовать и просто палки, но лучше, если мастер изготовит сразу несколько дополнительных деталей. Тогда мы меньше его ногу потревожим и кости срастутся быстрей.

- Срастутся? Он ходить сможет? - все еще не верил отец мальчика.

- И даже бегать.

В эти мгновения я видела, как отчаяние уступает место надежде, как лицо мужчины разглаживается, а в глазах загорается совсем другой огонь, теплый.

- Плотника… Сейчас будет плотник! - решительно заявил он и двинулся на выход.

- Датог… - я выскочила за ним, остановилась на пороге. - Только помните, нам хватит одного плотника.

- Понял.

В дороге из замка оборотней в столицу оборотни белой стаи были уже третий день. Двигались проверенными тропами быстро и легко вписывались во временные рамки переезда. Так, что частые просьбы остановиться, звучащие из саней с принцем и его верноподданным старцем, не раздражали. Забавно было наблюдать за Гаро, бегающим по кустам в поисках подходящего укрытия. И весело было слышать, как он, провалившись в снег по пояс, поминает бесов.

Зато урок усвоит, думал про себя Стафорд. Гостинцев от деревенские в рот больше не потянет и чернухой нечистоплотной не заразится. Да и торговка Агафья в деревне отныне не появится. По его указу, она с младшим сыном и дочерью теперь к черту на кулички переедет. И уже где-то там готовкой своей молодцев травить начнет. Вот так одним пирожком с черникой оборотень двух зайцев убил: одного научил, другую проучил. И нет ничего страшного в том, что вчерашнюю выпечку торговки барон чуток настойкой сдобрил для скорейшего результата. Все-таки для пользы дела старался.