Стайлз со скрипом без усилий открывает тяжёлую железную дверь и замирает на пороге.

— И ещё… Если вдруг получится так, что ты убьёшь его и сбежишь, я всё равно найду тебя, Дер-Дер. Найду и снова запру где-нибудь, пока не перестану нуждаться в тебе, как в козыре. Гара мне не жалко, но ты же знаешь, как я не люблю тратить время понапрасну. Айзеку, так уж и быть, передам привет от тебя…

— Сука!

— И тебе не скучать, шавка.

Дверь захлопывается и комната снова погружается в темноту.

×××

Стайлз устраивается на одной из крыш соседних домов. Он не знает почему Айзек за два года ещё не продал свой старый дом, хотя сам он живёт в лофте с Дереком. Этот кудряш всегда был странным малым, однако…

Ждать ему приходится недолго. Машина Скотта останавливается у бывшего дома семьи Лейхи спустя десяток минут и вся стая высыпает наружу.

Лис внимательно смотрит. Замечает Киру с катаной наперевес, небольшого незнакомого паренька, пытающегося контролировать трансформацию, Малию, которая что-то зло шепчет его любимой Лидии, и Скотта…

Он первым вбегает в дверь, не дожидаясь остальных, и через пару минут изнутри раздаётся леденящий душу, обуздывающий, рык. Стайлз ставит предплечья на шифер и, уперевшись ногой в какой-то выступ, чтобы не съехать по крыше вниз, откидывается в полу лежачее положение. Представление начинается…

Они выводят его, трясущегося, на крыльцо и усаживают на ступеньках. Сами рассаживаются кто на земле, кто рядом с пострадавшим. Лидия остаётся стоять.

Скотт подаёт ему бутылку с водой, а Малия обнимает, шепча какие-то утешения. Они сидят так минут десять, пока, наконец, Лидия не спрашивает:

— Айзек… Кто это был?

Его закорачивает, а затем он прячет лицо в руках и вздрагивает.

Лис удивлённо подаётся вперёд. Он запихнул его в холодильник всего на полтора часа… Зачем устраивать такую драму?..

— Он… Он вернулся. — Кудряш утирает глаза и поднимается, делая глубокий вдох. Несколько шагов вперёд, засовывает руки в карманы джинс. Смотрит в ночное небо. — Стайлз вернулся.

Все теряют дар речи. Незнакомый лису парнишка непонимающе хмурится и уже хочет что-то спросить, но Скотт начинает раньше.

— Ты уверен? От него не было вестей два года, я не думаю…

— Он с улыбочкой посыпал меня аконитом и ещё какой-то хренью, а затем запихнул в холодильник, и, перед тем как захлопнуть дверь, передал привет от Дерека! — Айзек прищуривается, развернувшись, и смотря на альфу.

— Ты сможешь найти его по запаху? — Его любимая умная Лидия, как всегда, догадывается о хорошем решении раньше всех.

— Он не пах. В этом-то и проблема.

— Ладно. Я знаю, что ты не врёшь, но всё слишком странно, Айзек… Надо немного подумать. — Скотт поднимается и идёт к машине. — Вас подвезти?

— У него Дерек! Уже три дня, Скотт! — кудряш срывается, крича на альфу, и выпускает когти. Сзади тут же подскакивает Малия, в попытке успокоить. — А если он убил его?! Если Дерек уже мёртв, Скотт?!

— Если бы это было так, ты бы почувствовал, — холодный тон нехило остужает чужую зарвавшуюся бету. Стайлз в веселье изгибает бровь.

Надо же… Его бывший лучший друг повзрослел за эти два года больше чем за всё время дружбы с самим Стайлзом. Его уход, однако, пошёл хоть кому-то на пользу…

— Прекрати. — Лидия встаёт между Скоттом и Айзеком, лицом к альфе, и больно тыкает его в грудь указательным пальцем. — Ты не имеешь никакого права так говорить. Ты даже представить себе не можешь какого ему. Поэтому сейчас мы все вместе садимся в машину и ты развозишь всех домой. Пошли…

— Я пройдусь пешком… — Айзек резко разворачивается и, не прощаясь, идёт в сторону лофта, вверх по улице. Стайлз видит, как Малия, встретившись взглядом с Лидией, кивает, и следует за Лейхи, нагоняя его.

Немного расстроенный Лис поднимается, оттряхивая задницу, и уже делает первый шаг к краю крыши, как вдруг слышит кое-что очень важное…

— Ты думаешь, это он? — Скотт вставляет ключ в замок зажигания и, откинувшись в кресле, смотрит на банши.

— Да. Мне снилось несколько недель назад, что он вернётся и… Настанут перемены. — Она смотрит на альфу и поджимает губы. Его ладони нервно сжаты в кулаки.

— Тогда… Мы должны были попытаться тогда, да? — Он прикрывает глаза и сжимает челюсти. Боится услышать ответ.

— Я не говорила тебе, но сейчас, возможно, это важно… Шериф мог выжить, Скотт. Мы действительно виноваты… А теперь он вернулся. — Альфа с силой бьёт ладонью по рулю и тихо рычит. Лидия вздыхает, отворачивается к окну и прижимается лбом к прохладному стеклу. — Никто не останется прежним, когда он действительно покажется нам…

Стайлз видит, как машина отъезжает и скрывается за углом. Он дезориентирован. Он чувствует себя слабым и беспомощным. Отец… Он мог быть жив…

Одно дело, когда ты просто винишь себя и других из-за того, что он умер. Но совсем другое, знать, что он мог быть жив, и…

Появляется ощущение будто он не только убил папу собственными руками, но и позволил это сделать остальным…

Лис срывается с крыши и, приземлившись на ноги, спокойно идёт в сторону припаркованного на соседней улице джипа. Мнимого равнодушие хватает только до дома…

×××

========== Катарсис. ==========

Катарсис — изменение сознания, вследствие сильных переживаний.

×××

Дерек ворочается на мягком матрасе уже несколько часов. Попытки заснуть тщетны.

Комната, в которую его привёл Гарольд, невелика. Кровать, тумбочка с его собственной неизвестно откуда взявшейся одеждой, унитаз с душем в углу у стены, и настольная лампа. Минимализм нынче в моде, да…

Он лежит и всматривается в темноту. Вслушивается в шорохи над головой.

Звукоизоляции почти никакой, не то что в подвале, этажом ниже. Эта комнатка, судя по ощущениям, тоже располагается под землёй, но тем не менее, хоть и изредка, если сильно вслушиваться, оборотень всё же может услышать звук ветра или вскрик птицы, доносящиеся снаружи.

Где-то наверху тихо сопит помощник Стайлза. Наверное, сейчас ночь…

А вообще, Дереку немного жалко этого парнишку. Потерять всю семью сразу — ужасно. Он-то знает…

И поэтому, пока Гар ведёт его по коридору, предлагает забрать боль от удара хлыстом. Тот делает вид, что не слышит…

Снаружи раздаётся тарахтящий звук подъезжающего автомобиля. Резко заглушаемый двигатель. Хлопает пара дверей и Стайлз, взбежав по лестнице на второй этаж, на замок закрывается в комнате почти прямо над комнатой Дерека.

Он заполошно шепчет что-то про предателей и лгунов, а затем волк слышит звук бьющегося об стену стёкла.

— Ублюдки! — крик настолько отчаянный и громкий, что пленник дёргается и задирает голову. Стайлз кричит, стонет и бьётся в истерике. Гар просыпается, тихо выругивается, выходя из своей комнаты, и стучится в его дверь, спрашивая, что случилось.

Лис орет на него, обещая вырвать сердце и заставить мальчишку его сожрать, если тот не уберется от него как можно дальше сейчас же. Об дверь тоже что-то разбивается.

У Дерека сжимается где-то в грудной клетке. Не смотря на расстояние и преграды из стен, он без проблем чувствует тонкую нотку агонии и безысходности, горечи, что кисловато-рвотным запахом разносится по округе. От этого запаха хочется закрыться, отодвинуться…

Перекрыть себе воздух, если потребуется, настолько он полон эмоциями и пронизан болью.

Оборотень не сразу понимает, что пытается волком дотянуться до мальчишки, однако тот уже давно не член стаи, да и сам внутренний зверь против того, чтобы поддержать парнишку, поэтому ничего не выходит. От этого на сердце становится ещё неприятные.

И получается, что всё, что он может сейчас — это подтянуть к себе колени и умирать вместе с до сих пор самым любимым человеком на свете.

Стайлза хватает не на долго… Когда крики и ругательства затихают, он просто сворачивается клубочком посреди комнаты и тихо надсадно плачет. А затем надорвано хрипит…

— Она сказала, что вы могли спасти его, волче…