— Небо упадёт на землю, когда ты научишься уважительно разговаривать, — мальчишка фыркает и идёт внутрь.

— Подкидыш.

— Колючка.

Обмен любезностями заканчивается с хлопком двери комнаты Тора. Локи зависает в душе на десяток минут, чистит зубы.

А когда ложится в постель с мыслью, что, возможно, долго не сможет заснуть из-за такого количества новых впечатлений, тут же засыпает. Уже не видит, как его «брат» на носочках пробирается в комнату спустя несколько часов и оставляет на тумбочке мазь от синяков.

+++

Примечания:

*(Вегето-сосудистая дистония — многосимптомный синдром, затрагивающий различные системы и органы человеческого организма. Основное воздействие со стороны вегетативной нервной системы оказывается на периферические нервы и сердечно-сосудистую систему.)

*(Ру́сская руле́тка — экстремальная азартная игра или пари с летальным исходом.)

*(Игра слов: Thor — (Тор) / Thorn — (Колючка))

*(Старшая школа — последний этап среднего образования в США, длящийся с девятого по двенадцатый класс. В старшей школе ученики могут выбирать свои классы более свободно, чем раньше, и только должны выполнить минимальные критерии для получения диплома, которые устанавливает школьный совет.)

========== Глава 2 ==========

+++

— Тор, отвезешь Локи, ладно? — Фригга, одетая в классическую юбку и белую блузку, забегает в кухню, чтобы поставить чайник, и по пути треплет их обоих по волосам.

— Почему я, мам? — парень чуть ли не давится хлопьями и зло смотрит на мальчишку напротив, который спокойно пьёт кофе и читает очередную книгу.

— Тор, что за неуважение! — женщина замирает у чайника, на мгновение задумавшись над чем-то, и возмущенно оборачивается. — Он совершенно не знает города, а до школы не так уж и близко. Так что ты…

— Я смог бы дойти сам. Я ориентируюсь уже намного лучше… мам… — Локи поднимает глаза на офигевшего Тора, неуверенно приподнимает уголок губ, но в ответ встречает лишь неприязнь. Пожав плечами, показывает парню язык.

— Нет, мой хороший, — она подходит и целует его в макушку. На кухню заходит Один, кивает сыну, чуть погодя кивает и Локи. — Тор отвезет тебя. И ему будет совершенно не сложно.

Фригга прищуривается, смотря на сына, и сжимает губы в ниточку. То, как она выделяет тоном последнее предложение — очевидно.

— Что происходит? — Один подходит к жене и целует её в щеку, идёт дальше в поисках кофе.

— Тор отказывается доехать до школы вместе с Локи, — качнув головой, она выходит из кухни, чтобы продолжить собираться на работу. И в итоге просто оставляет разбираться с этим своего мужа, так сказать.

— Тор? — Один поправляет уже надетую рубашку, заправленную в брюки, поворачивается к замершему сыну.

— Да, отец?.. — Тор делает выражение на лице мягче, но внутри буквально кипит от ярости. Это заметно и невооруженным взглядом, но никто не подает вида. Мальчишка незаметно наблюдает за этой сценой, все еще притворяясь, что смотрит в книгу.

— Ты едешь в школу вместе с Локи. И также подвозишь его назад домой, — один взгляд, и парень покоряется. Его отец тоже выходит из кухни.

— Да, отец, — только и может пробормотать парень, как они уже остаются одни. Тор поворачивается к Локи, который с интересом смотрит на него в ответ. — Ты даже представить себе не можешь, как я хочу прямо сейчас свернуть тебе шею. — он разъярённо шипит и поднимается, убирает тарелку в раковину. — Пять минут.

Быстро выйдя из кухни, он убегает за рюкзаком.

Качнув головой, Локи загибает уголок последней прочитанной страницы и закрывает книгу. Он полностью готов к первому дню, но в животе неуютно, а ещё каждые несколько минут его прихватывают полурвотные спазмы. Убрав чашку с не выпитым кофе, он моет её и тоже уходит наверх.

Никак не может выбросить из головы только что произошедшую на кухне сцену.

Он никогда бы не подумал, что Тор может быть таким… Покладистым обреченным. Что он может так просто склонить свою голову перед кем-то.

Но это же Один. Идти против него всё равно, что самовольно зайти в комнату со стенами, которые в итоге сожмутся и превратят тебя в лепёшку. И Локи это уже прекрасно понял.

Когда в субботу вечером, после его долгой прогулки по городу, Фригга позвала его вниз на кухню, он думал, что они поговорят о чем-нибудь, или ей нужна помощь с ужином. Аккуратно спускаясь по лестнице на уставших ногах, он совершенно не подозревал, что женщина просто отправит его в гостиную со словами: «Не волнуйся».

И после такой фразы он, скорее всего, действительно бы разнервничался, но, протоптав за весь день несколько районов, чтобы запомнить улицы и лучше ориентироваться, у него совершенно не было сил уже ни на что. И хорошо.

Потому что в гостиной тогда сидел Один Одинсон. Его новый отец, опекун и человек, благодаря которому он уже два дня ластился под заботой Фригги и пытался обходить Тора «дальней дорогой». Человек, который расписался в документе об опекунстве, а сам даже не удосужился встретить его.

И не то, чтобы Локи требовал любви/заботы/самых благ, но это уже говорило о многом.

— Здравствуй, Локи. — он сидел в мягком кресле так, будто был не очередным обычным богатеем, а королём мира. Его взгляд был обращён к языкам пламени, облизывающим дрова в камине.

— Здравствуйте. — он замялся на входе и одёрнул домашнюю футболку, неловко смотря на строгий классический костюм мужчины.

— Присаживайся, я бы хотел с тобой поговорить, — рука легко взлетела в сторону стоящего рядом дивана, и мальчишка поспешил устроиться на нём, на самом краешке. Хозяин дома всё ещё не смотрел на него, а, когда, наконец, повернулся, Локи стало не по себе от свинцового взгляда единственного глаза. — Меня зовут Один. Ты можешь звать меня отцом или мистером Одинсоном. Но лучше мистером Одинсоном.

— Хорошо, м-мистер Одинсон, — Локи старался не пялиться на повязку на правом глазу, но выходило плохо. Желание уйти и никогда не возвращаться начало зудеть под кожей. И нет, ему было совсем не страшно, но чувство самосохранения почти что мигало красной лампочкой и визжало сиренами. Этот человек — ему не друг.

— Ты не должен бояться меня, Локи, — Один качнул головой, усмехнулся и снова отвернулся к огню. То, что он слышал об этом бравом и отважном мальце, никак не сходилось с тем сжавшимся комочком напряжения, который он видел сейчас перед собой. — Если ты боишься, то тобой легко управлять и манипулировать.

— Я не боюсь, — прищурившись, Локи резко выпрямляется и садится на диване удобнее. Ясно, значит можно не притворяться раболепным. Тогда берем другую тактику, более честную. — Я думаю, что хотел бы спросить, что произошло с вашим глазом, но никак не могу определиться: тактично это будет или нет.

— Надо же. Так намного лучше. Твой язык — твой лучший друг, — мужчина кивает камину головой, улыбается одним уголком губ. — Не дай себя запугать властью, статусом или напористостью. Страх — слабость. Чем более ты слаб, тем легче тебя уничтожить.

Локи приоткрывает рот, но тут же захлопывает его. Внутри вдруг зарождается неясное чувство симпатии к этому статному, величественному человеку. Напряжение уменьшается до обычного уровня, сирены умолкают.

— Ты уже познакомился с моим младшим сыном, не так ли? — Один прикрывает глаз, перебирает пальцами на кожаном подлокотнике кресла.

— Да, сэр.

— Что можешь мне сказать по этому поводу? — медленно поворачивается к нему и смотрит в упор, пригвождая к месту.

— Он слишком резок и импульсивен, — Локи передёргивает плечами, смаргивает, выскальзывая из-под влияния чужих глаз. Правды ему не жалко, Один спросил, он ответил. — Вспыльчив. Совершенно не похож на вас.

— Вот как. Я узнаю в тебе чёткие черты Лафея, твоего отца. Когда он пытался показать силу своего характера, то тоже начинал говорить только правду. И при этом самую неприятную, — Один кивает, отворачивается вновь. — Но я с тобой согласен. Мой сын чересчур агрессивен и горяч. Надеюсь, с возрастом это изменится.