Вернув себе голос и восстановив дыхание, он медленно поднимается. Трёт шею, чувствуя ноющую боль. Если у него теперь появятся синяки, то это будет не так прекрасно, как может показаться всем тем любительницам романтичных слезливых историй…

— Что ты делал внизу? — Тор переплетает руки на груди и пригвождает мальчишку к месту взглядом.

— Хотел послушать, что им известно… — Локи медленно поводит плечами, незаметно скрипит зубами. Всё. Это определенно была последняя капля. Пора поставить этого парня на место. Он не имеет никакого права покушаться на его личное пространство, его кожные покровы и его дыхательные пути. — А ты что подумал? Я же уже сказал, я не собираюсь вас обворовывать, боже, блять, мой, да кому нужны все эти побрякушки! — Локи щерится и язвит, щурит глаза, яростно раздувая ноздри. Нервно трёт шею. — Ты, колючка, можешь думать, что тебе угодно, но не вплетай меня, окей?! Я держу своё слово. Всегда. И если я сказал, что свалю, значит свалю. Сказал, что не украду, значит так и будет. И вообще, что ты там забыл?!

Он делает шаг вперёд и, подойдя слишком близко, тычет здоровяку в грудь. Морщится из-за последовавшей боли в пальце.

— Искал тебя. — Тор хмыкает, чуть расслабляется. Смотрит на яркие пятна на бледных щеках, блеск в глазах и блестящие постоянно облизываемые губы. И понимает, что мальчишка не врёт. Злится, защищается, отстаивает себя и свои права, но не врёт.

— И как? Много успел услышать, а? Я не против, информация не закрытая, но просто чтобы не было недопонимая, если у тебя есть какие-то подозрения теперь, спроси у меня, окей? — он всё ещё напряжен, отходит к чемодану и, резко положив его на пол, открывает. — Я тебе ничего не сделал. И я не виноват, что твои родители решили меня усыновить, — подойдя к шкафу, открывает его тоже. Внутри две секции: одна во весь рост с перекладиной и десятком вешалок, другая с полочками. Покопавшись в вещах, он начинает переносить кучки в шкаф, стоящий неподалёку. — И уж в чём я точно уверен, — он застывает перед Тором по пути от шкафа назад к сумке и смотрит ему прямо в глаза. Тот выглядит немного удивлённым, но заинтересованным таким напором. — Я совершенно ничем не заслужил твою ненависть.

— Я тебя не ненавижу, — парень вдруг хмурится. Неловко утыкается взглядом в пол.

— Вот и отлично. А теперь будь добр, либо свали, либо сядь на постель и не мешай мне разбирать вещи. — Локи зло снова возвращается к чемодану. Немного потоптавшись, Тор садится на краешек постели и смотрит, как мальчишка разбирает вещи.

В комнате повисает тишина. Мальчишка постепенно успокаивается, не может перестать время от времени тереть шею и в один из своих очередных рейдов к шкафу бросает взгляд в зеркало. Повесив рубашку, что держал в руках до этого, в шкаф, он вздыхает, смотря на своё отражение.

— У тебя девушка есть? — их взгляды пересекаются на зеркальной плоскости. Тор тоже смотрит на расцветающие на бледной коже, выше воротника рубашки, синяки.

— А?.. Да.

— Мне её жаль, — Локи хмыкает и, расстегнув верхнюю пуговицу, распускает волосы. Чуть длиннее плеч, они мягким чёрным облаком прикрывают шею. — С тебя мазь от синяков, колючка.

— Ага. — Тор хмурится сильнее. Замешательство вдруг отчего-то буквально переполняет его.

Смотря, как мальчишка спокойно продолжает раскладывать вещи, — потому что он, блять, отходчивый и умеет себя контролировать, в отличие от некоторых, — парень думает о том, что он, наверное, первый, кто дал ему отпор. Не считая отца и братьев, конечно, ведь с ними соперничать себе дороже…

Но просто. Это не укладывалось в голове. Это зеленоглазое, тонкое, как тростинка, чудище смогло поставить такой барьер, отталкивая его, какой никто даже и не пытался.

— Ты так хмуришься, будто сейчас либо оставишь мне сюрприз на кровати, либо в твоей голове что-то сломается, — Локи язвит. Локи насмехается.

Всё ещё потирая шею, он пытается успокоить себя. Теперь, когда он дал понять, что не овца, а волк в овечьей шкуре, вряд ли Тор снова попробует притеснить его из-за своей же несостоятельности. Но… Кто его знает, этого парня. В любом случае придётся держать ухо в остро.

— Где ты научился тому приёму?

Вопрос заставляет замереть на месте. Обернуться.

— В детдоме и не такому научиться можно. — пожав плечами, он запихивает пустой чемодан под кровать и, оседлав стул недалеко от Тора, устраивает руки на спинке.

— И многому ты…

— Хочешь хорошо спать, не спрашивай, — пожав плечами, он смотрит в упор. Тот кивает.

— Так… То, что говорили там, ну, правда? — Тор смотрит в упор тоже, прищуривается.

— Смотря о чём ты. Я немного ушёл в свои мысли, когда Брюс начал рассказывать о самом первом кураторе-педофиле, который меня натянул, так что остальную часть я как-то…пропустил, — пожав плечами снова, Локи скалится, с сожалением понимает, что рюкзак остался внизу и плеер на зарядку не поставить.

— Он сделал что? — Тор округляет глаза. Начинает шарить ими по лицу мальчишки, но тот лишь качает головой.

— Ах, точно, простите, для нежного разума зажиточного маменькиного сыночка, я использовал не самые подобающие слова. — мальчишка хмурится, разочаровано поджимает губы. — Дело в том, что мой первый куратор принудил меня к мужеложству и…

— Прекрати, — парень взрыкивает, поднимается. Делает несколько шагов вперёд, и Локи тоже встает ему навстречу. Не хочет смотреть на него снизу вверх, будто уже покорившись. — Ещё одно обидное слово в мою сторону и…

— Что?! Максимум, которым ты можешь действительно меня напугать это… — задумывается. — Ничем. Вот неожиданность, правда? Иногда детдом это хуже, чем круги ада. Поверь мне. — он ухмыляется, показывая ровный прикус. — Так что давай договоримся так. Я не трогаю тебя. Ты не трогаешь меня. Четыре недели, — протягивает ладонь, выходя из-за стула, и наклоняет голову набок.

Тор прищуривается, поджимает губы. Поддерживает рукопожатие, но, вовремя не выпустив чужую узкую ладонь, дёргает Локи на себя. Тот буквально врезается в его сильную грудь и замирает от неожиданности.

— Твоё «тебе нечем меня напугать» звучит прямо как вызов. — он проводит кончиками пальцев по напряженной спине, затянутой в зеленую рубашку, и усмехается тому, как Локи старается не шевелиться. Снизу раздаётся крик Фригги, которая зовёт их обоих, и Тор резко отпихивает от себя мальчишку. Скривившись в отвращении, смотрит Локи в глаза, вытирает руку о штанину. — Меньше гонора и понта, подкидыш. И сделай лицо проще, ты жалок.

Развернувшись, он выходит из комнаты первым. Локи передёргивается от отвращения и, стерев с лица растерянность, которую успел заметить Тор, скалится.

Полный решимости отомстить за эту подколку, мальчишка тоже выбегает за дверь.

+++

Когда Брюс оставляет свой номер и, попрощавшись, уходит, Фригга предлагает Тору отвезти Локи в школу, чтобы подать документы и выбрать нужные дисциплины, а затем съездить за вещами в торговый центр. Но парень, сказав, что обещал какой-то Джейн погулять, сливается, и тогда женщина везёт его в школу сама.

И Локи действительно рад этому. Ещё несколько часов наедине с этим неотёсанным колючкой он точно бы не пережил. А с Фриггой поездка становится довольно… Клевой.

Оказывается, что она работает окружным судьёй и сегодня взяла выходной специально, чтобы встретить его. И это настолько невероятно и…вау, что у Локи начинают подрагивать пальцы. На сердце теплеет.

— И ещё я бы хотела поговорить с тобой о… Побегах, — она бросает спокойный взгляд в его сторону, но продолжает следить за дорогой. — Брюс рассказал мне, что ты очень часто сбегал от своих предыдущих приёмных родителей. Это не значит, что я повешу тебе на окна решётки и буду дежурить под дверью комнаты, чтобы ты не убежал, но…

— Да. Это было бы минимум странно, — мальчишка натянуто улыбается, не замечает как вцепляется в ремень безопасности руками.

В голове стоит картинка как пятый его приёмный родитель, — кстати, женщина, — жёстко следил за его перемещением, вплоть до GPS-браслета на щиколотке, а дома сажал его на цепь. Где-то на затылке есть почти незаметный шрамик от постоянно натиравшего ошейника…