Правда звучит так, как и должна звучать правда — правдиво. Поэтому Локи не достаёт пистолет. Поэтому кивает и, возвращая свой взгляд к бумагам, неслышно добавляет:

— Я знаю.

Потом он естественно созванивается с больницей и узнает о его состоянии. Он естественно не говорит своего имени.

Тор все ещё, — Локи уже давно не врёт себе так бесстыже, ему ведь двадцать четыре, чёрт побери, — остаётся для него родным человеком, как бы там ни было. Или же оставался.

Это впрочем не является сложным, но тем не менее это как-то странно. Локи никогда бы не подумал, что все так обернётся и…

Больше попыток добиться его Тор не совершает. Больше он ничего не делает.

Локи становится раздражительным и агрессивным. Вечера проводит в одном из ближайших спортзалов, выдыхаясь до изнеможения.

Филл не комментирует. Ничего ему не говорит.

Локи замыкается. Дело не в спермотоксикозе, потому что все это глупости. Дело скорее в чёрной дыре безысходности в его груди и… И в воспоминаниях.

Локи помнит, как Тор шептал ему о чувствах. Как он касался его, как он целовал и как говорил… Говорил, что никогданикогда и никому-никому. Ни за что.

Это чувствуется больно. И через день, и через два, и через две недели.

Он заходит в кабинет для совещаний со злобой на весь мир, струящейся в его крови, а также с дырой в груди. В какой-то степени Локи чувствует себя пончиком. Очерствевшим, заплесневевшим и дырявым.

— Здравствуйте, господа. Я пригласил вас сюда, чтобы обсудить некоторые вопросы, связанные с тем, как вы можете помочь в первую очередь себе, а также мне и моему бизнесу. — он улыбается, выбирает нужный файл на ноутбуке и начинает презентацию. — Моя компания производит лекарственные препараты на протяжении уже пяти лет…

Он отключается. Просто отключается и лишь пытается убедить инвесторов в том, что их вложения окупятся, а затем принесут прибыль.

Тора не существует. Чувств не существует. Ничего не существует, кроме его потребности в чужих деньгах ради процветания его бизнеса.

Проходит почти два часа, презентация давно кончилась, а он сам уже в который раз повторяет, что ему можно довериться, что инвесторы должны подписать с ним договор.

Предельно ясно, что эти трое мужчин здесь лишь ради того, чтобы разведать обстановку, а затем просто завалить его, выгнать с рынка продаж, да лишить союзников. И у них бы это вышло, если бы Локи это позволил. Но он не позволяет.

Подсовывает договора, даёт несколько ручек и показывает, где нужно подписать. Инвесторы отнекиваются.

— Вы должны понимать, что с каждым годом моя кампания будет лишь увеличиваться и…

Трель телефона перебивает его и, лишь глянув на экран, Локи тут же сбрасывает вызов. Продолжает говорить.

Имя на новом, непривычном экране не высвечивается, но он узнает номер Бальдра. И совершенно не имеет понятия, что тому может понадобиться. Откуда он вообще мог, чёрт побери, раздобыть этот номер.

Прошло уже две недели. Тор все ещё где-то там, возможно, готовится к свадьбе. Да, со дня на день Локи действительно собирался заехать забрать оставшиеся вещи, ведь он, наконец, подобрал себе шикарную совсем маленькую квартирку недалеко от фабрики. Шикарность квартирки заключалась в том, что она была слишком маленькой и аккуратной для двоих, и Локи как бы лишался этого извечного напоминания, что он кого-то потерял, выраженного в куче свободного места.

И да. Он собирался забрать вещи, но он ведь никому об этом не говорил. Никому и уж не Бальдру точно.

Но не проходит и минуты, как телефон вновь начинает трезвонить. Локи вновь сбрасывает.

И так уставшие инвесторы неожиданно начинают раздражаться и злиться, будто бы это он виноват, что они все никак не подпишут этот гребаный разговор. Локи все ещё убеждает их, все ещё приводит доводы… Ссориться так сразу ему не хочется, приставлять дуло к голове каждого — тем более.

Бальдр опять пытается добиться от него ответа и, вновь извинившись, он просто выключает телефон.

— Итак. Будем ли мы заключать договор или…

Филл все ещё стоит у входа. Стоит так же, как стоял и час, и два назад. А затем у него начинает звонить телефон.

Локи сжимает челюсти и просто протягивает руку в его сторону. Это же Бальдр. Если захочет до него дотянуться, дотянется, даже если Локи будет в самой дальней стране третьего мира.

— Я прошу у вас прощения… — он отворачивается, подходит к окну и засовывает руку в передний карман джинс. Уже готовится к тому, что Бальдр сейчас будет втирать ему про терпимость, про жизненные ошибки.

Локи согласен: все совершают ошибки, все могут их исправить, но… Это не было ошибкой. Тор выбрал Джейн, Тор взял её на работу, Тор трахал её в своём кабинете, Тор купил ей кольцо.

Бред это все. Была бы это случайность, Локи бы понял, но… Но это было спланировано. Давным-давно.

Джейн не могла просто идти и вдруг упасть на его член, а затем и лёгким движением заставить полюбить себя.

— Да, слушаю.

— Ты придёшь или нет?.. Все уже почти началось, и Тони, и остальные уже тут… — Бальдр шепчет в трубку, а у Локи по позвоночнику бегут мурашки. Внутри зарождается плохое предчувствие.

— Приду куда, Бальдр?.. — он одновременно прислушивается и к тому, что происходит по ту сторону, и к тому, что происходит за его спиной. Похоже, инвесторы решили посовещаться, а значит, возможно, ему больше не придётся срывать горло и можно будет, наконец-таки, съездить поесть, а затем…

— Эмм… Тебе разве никто не говорил о похоронах?..

Он сжимает телефон в пальцах и медленно разворачивается, подхватывая со стола свой собственный телефон и вновь включая его. Во рту пересыхает, и язык просто не поворачивается спросить о том, чьи это похороны.

Но Локи справляется. Медленно вышвыривает из головы все мысли о том, что с Тором что-то случилось, выскребает ошметки собственного сердца из пяток и спрашивает:

— Бальдр… Чьи похороны?.. — ноги подгибаются. Колени трясутся, на глаза вот-вот накатятся слёзы, а затем мужчина отвечает:

— Ты… Ты разве не знаешь… Это ведь… Мама и папа…

Он не ненавидит себя за то, что с его плеч спадает целая гора и ещё немного. Он чувствует облегчение, и ему не стыдно.

— Кинь смской адрес, сейчас приеду. — говорит он, а затем скидывает.

Один из инвесторов тут же подает голос, хотя его никто и не спрашивает:

— Мы не уверены, что можем принять ваше предложение, тем более…

— Замолкни. Филл, мне нужно уехать. Дожми их. Подзови ребят, если понадобится. Я возьму мотоцикл. — проходя мимо, Локи даже не смотрит на мужчин. Идёт к выходу.

Филл понятливо кивает, забирает у него телефон, а затем достаёт пистолет и перезаряжает. Трое инвесторов тут же напрягаются, один из них тянет к себе договор, подхватывает ручку.

Локи не волнуется об этом. Он знает, что может положиться на Филла и на каждого, кто на него работает.

Он вылетает из кабинета пулей, проносится по этажу, на котором располагается офис его компании. Лифт едет слишком медленно, зато парковка встречает тишиной. Он подхватывает шлем, надевает, а затем подключает по сети к телефону и включает музыку. Седлает мотоцикл.

Фригга с Одином мертвы.

Мысль врезается в голову, но не вызывает трепета, боли или страха. Он думает лишь о том, что трое взрослых сыновей остались сиротами, а ещё о том, что Один обещал оставить ему свою наркоторговую компанию.

Конечно же, о том, что Тор остался один.

Да, у него есть Джейн, работа, квартира, возможно скоро будут дети и… И Локи просто газует как может, несколько раз выезжая на встречную и дрифтуя на поворотах.

Тора не существует, но даже так Локи знает, что он принадлежит лишь ему самому. Только ему.

Прошло две недели и ему все ещё больно, но все же Тор только что потерял родителей и… Локи не знает, зачем едет туда. Их больше ничего не связывает. Тор предал его.

И в нем достаточно жестокости, чтобы мучить людей, чтобы убивать их, чтобы лишать семьи их важных составляющих, но… Он несётся на почти сумасшедшей скорости. Он собирает себя по кусочкам и заставляет себя собраться. Заставляет стержень внутри закостенеть.