— Ты можешь хоть рот себе зашить, но я продолжу делать вид, что всё ещё ничего не замечаю. Твой подарок ждёт тебя дома и, я повторюсь, потом, когда ты его увидишь, тебе будет очень, очень и очень стыдно за своё поведение, — он включает зажигание и медленно разворачивается.

На лице все ещё это лёгкое веселье и усмешка, будто снисходительная.

Локи в ответ лишь фыркает. Только сейчас вспоминает о том, что Тор ему ещё и подарок должен; почти тут же его охватывает предвкушение. Оно, несмотря на вредность и остаточную злость, прорастает в нём, как бобовый стебель из известной сказки — довольно быстро.

Пока они едут до дома предвкушение медленно оборачивается раздражённым нетерпением. Уже подъезжая, он ловит себя на том, как нетерпеливо притопывает ногой и самую малость обкусывает губы.

За час «путешествия» Локи начинает заочно и любить, и ненавидеть свой подарок. Когда машина останавливается у подъездной дорожки, он мгновенно дёргается на выход, но Тор успевает схватить его за руку.

— Хей, не торопись, — в его глазах насмешка и эта бесячая/раздражающая ещё больше нежность.

Локи фыркает, отводя взгляд, и впервые за всё утро бросает:

— Я в туалет хочу…

— Врёшь, — парень качает головой, закатывая глаза. Медленно отпускает чужую руку, убеждаясь всё же, что Локи никуда не убежит, — Поможешь занести сумки в дом, а потом я отдам тебе подарок. Ты всё равно даже не знаешь, где он лежит.

— Ты!.. — мальчишка насупливается, недовольно, но медленно вылезает из машины. — …жестокий.

— Что-нибудь более удивительное скажи, — пожав плечами, парень тоже выходит и открывает багажник.

Они вместе берут по две сумки.

Пока Тор закрывает машину, Локи пытается сбежать, но останавливается, услышав оклик «брата». Смиренно дожидается его на полпути к дому.

Внутрь они заходят вместе. Оставив сумки у входа в кухню, собираясь разобрать их позже, они заглядывают в комнату, затем в гостиную.

Везде пусто.

— Мама к соседке ушла, скорее всего, — Тор оборачивается к Локи.

Тот кивает, нервно прочищает горло.

— Так и… — он дёргает рукой в сторону лестницы и снова смотрит на парня.

Тор тихо посмеивается.

— Ну, ладно, пошли…

Стоит ему услышать это, как он в тот же миг разворачивается, но Тор вновь приостанавливает его. Хватает за запястье, подходя со спины, и шепчет:

— Мне до дрожи нравится твоё нетерпение, но подарок никуда не денется…

— Я просто всё ещё хочу в туалет, — мальчишка не поворачивается, но его глаза всё равно утыкаются в пол.

Ему становится немного стыдно, что Тор видит его нетерпение, но в тоже время желание увидеть подарок такое сильное, что он ничего не может с собой поделать.

— Конечно, — парень кивает и начинает подниматься по лестнице.

С каждым шагом его самую малость окутывает неуверенность.

Понравится ли Локи?..

Будет ли он рад подарку?..

Ведь он так ждёт, так хочет увидеть и…

Будь, что будет.

Когда они останавливаются перед дверью его комнаты, Локи фыркает, но ничего не говорит. Тор, стоящий впереди, замирает, оборачивается и заглядывает мальчишке в глаза. Недолго удерживает его взгляд, а затем отступает и заходит ему за спину. Говорит:

— Положи руку на ручку… — его ладони аккуратно и медленно прикрывают зелёные глаза, и Локи, судорожно выдохнув, зажмуривается. Хватается за дверную ручку. — Только не подглядывай.

— Как я могу… — мальчишка фыркает, стараясь не показывать, как ноги подгибаются от этого тихого, пронизывающего шёпота.

— Открывай давай, трусишка… — Тор смеётся, делает шаги вместе с Локи, заходя в его комнату. Пройдя три шага, притормаживает их обоих: — Стоп. Вот так… Если я оставлю тебя, ты обещаешь не подглядывать?..

— Конечно-конечно. Можешь не волно…

— Локи, — он резко перебивает его, и мальчишка, вздохнув, переплетает руки на груди. — Пообещай мне.

— Я… — он недовольно цокает, поджимает губы и морщит нос. — Обещаю не подглядывать, — Локи сдаётся и расслабляется.

Точнее пытается расслабиться. Пытается угомонить свою нервозность.

Тор кивает сам себе, мягко целует чужую макушку и отходит.

Локи остаётся один в темноте. Он слышит, как «брат» закрывает дверь, одёргивает плотные шторы, похоже, создавая в комнате беспросветную темень. Затем он чем-то шуршит, возвращается и щёлкает выключателем. Затихает.

Проходит пару секунд. Мальчишка сглатывает, ёжится. Наконец, слышит голос:

— Можешь открывать.

Он фыркает, закатывает глаза под пока что прикрытыми веками. А затем открывает их.

Миг удивления растягивается. Локи цепенеет, всё его тело будто заклинивает.

Ни обернуться, ни шагнуть, ни выдохнуть. Он лишь раскрывает глаза шире и весь будто бы сдувается.

Его комната, она… Она будто бы не его.

Все стены увешаны плакатами.

Яркие картинки, лица супергероев, музыкальные группы…

Мультфильмы, сериалы, аниме…

Обоев не видно. Совсем. Он пытается считать, пытается продолжать смотреть, но… Что-то вздрагивает. Будто тонкая струна, маленькая струнка его души, задевается кем-то и начинает медленно вибрировать. Он дрожит.

Не может думать ни о чём, кроме того, что Тор сделал это для него. Что вчера он несколько часов вешал их. Что из-за этого опоздал на праздник. Что выслушивал его упрёки, терпел его вредность и вечером, и утром.

Он не может смотреть. Фонарики, — разноцветные и по-настоящему уютные, — бегущие вдоль всего потолочного карниза, огибающие комнату по периметру, и спускающиеся по шторам, становятся просто мутными большими пятнами.

Он смаргивает. Слезы срываются и падают на бледную, покрытую разноцветными отсветами кожу. Катятся, катятся…

Губы дрожат, в попытке улыбнуться. Где-то на стене, рядом с его постелью, он точно успел заметить плакат с «Винни и его друзьями» и…

Это Ванда. Точно она. Кроме неё больше никто не знал.

— Так и…

Тор откашливается. Локи уверен, он перекатывается с пяток на носки, нервничая, ожидая его ответа.

Но он просто не может… Просто не знает…

Теперь эта комната действительно его. Она его, потому что тут есть вещи, которые теперь дороги ему. Она его, потому что с ней связаны действительно важные воспоминания, которые теперь дороги ему.

И эта комната… Эта комната, она…

Она теперь его дом. Дом, который подарил ему Тор.

— Локи?..

Он не может долго держать улыбку, потому что губы дрожат, искривляются неправильно/больно, но… Ему не больно. То, что он чувствует, это не неправильно, он просто…

Просто так счастлив. Действительно счастлив.

От макушки до самых-самых кончиков…

— Локи?.. — Тор делает шаг, не в силах больше терпеть и смотреть на чужую окаменевшую спину.

Он мягко кладёт ладонь на острое плечо, а затем чуть дёргается назад.

Мальчишка почти сбивает его с ног, резко обернувшись и кинувшись на шею. Он прижимается очень-очень близко, прячет мокрое от слёз лицо на сильном плече и даже не пытается бороться с дрожью.

— Эй… — парень обнимает в ответ, гладит по спине и всё ещё не знает, волноваться ему или, наконец, расслабиться. Локи всхлипывает. — Скажи хоть что-нибудь, иначе я тут сейчас переволнуюсь и инфаркт заработаю к чертям собачьим…

Он смеётся. Вздрагивает, обнимает крепче и тихо, рвано хихикает. Шепчет:

— Ты идиот…

— Что?! Вот я так старался, а ты сразу обзываться!.. Какой же ты всё-таки невыносимый, ужас просто, и как я всё ещё тебя терплю!.. — Тор театрально вздыхает, качает головой. Его ладони спускаются вниз и подхватывают мальчишку на руки. Стройные ноги тут же обнимают его талию. — Вот уйду от тебя, и тогда-то ты узнаешь!..

— Господи, заткнись… — Локи отстраняется, берёт его лицо в ладони и целует.

Медленно касается губ, прихватывает их, проходится языком по нежной коже. Тор тихо фыркает и отвечает. Делает первые шаги в сторону постели.

Локи не может оторваться от него. Изучает такой притягательной рот, будто бы в первые, и просто не может позволить себе отстраниться. Ему становится страшно, что, если освободится, то все те чувства, кипящие внутри, выльются наружу словами. Слишком большим количеством. Слишком откровенным качеством.