— Стоять! Я держу его! — бодро выкрикивает Накахира, а следом за ним кричит уже Фиро.

Меня трясёт. Я ранен? Почему боли нет? Саднит только ладони, которые я успел подставить, когда падал. И, как ответ, судорожный выдох мне в шею…

Оно шевелится во мне, кричит, паникует, воет от боли. Не моей боли — чужой. Эта чёртова Связь истошно орёт мне прямо в череп. Я понял уже, всё понял, у меня трясутся руки, голова идёт кругом. Пытаюсь повернуться и не могу — я придавлен к земле. Кто-то где-то суетится, куда-то бежит — мне не до них. Связь не даёт мне думать ни о чём другом.

— Соби… — приподнимаюсь на руках с трудом, как могу, тёплое и липкое на моей шее. — Соби.

Сердце сжимается от почти животного страха. И так тоскливо, так горько, так… Уйди, заткнись, не сейчас! Мне нужна трезвая голова.

Кое-как перекатываюсь на спину, заставляю его поднять голову. И облегчённо выдыхаю, когда он садится сам, упираясь одной рукой в землю. Вторая бессильно повисает вдоль тела. По светлой ткани его пиджака расползается бурое пятно. Я рывком спускаю с плеча пиджак, рву рубашку… Чёрт, тут всё в крови! Часто моргаю, чтобы прогнать застывшее перед глазами кровавое месиво.

Соби, встрепенувшись, перехватывает мою ладонь, сжимает, качает головой.

— Сэймей… Сэймей, всё в порядке, просто царапина.

Тут столько крови, что я не могу разглядеть, куда вошла пуля. Бестолково вожу глазами по его плечу, протягиваю руку, но тут же отдёргиваю… и тянусь вновь.

— Сэймей, прекрати, — Соби хватает моё запястье второй рукой, и это, наконец, меня немного успокаивает.

— Пуля… Где пуля?

— Валяется где-то у забора. Она только задела. Раны нет.

Поднимаю глаза выше и замечаю лишь теперь. Никакого отверстия действительно нет, только края кожи порваны. Правда, порваны сильно, потому и столько крови. Но, к счастью, это не опасно. Второй вдох позорного облегчения за последние полминуты.

Едва меня отпускает, первым делом велю истеричке-Связи заткнуться, а сам поднимаюсь на ноги, чтобы оценить ситуацию.

Фиро лежит на животе, рыча как зверь и грязно ругаясь. Пулевых ранений на нём нет — успел отпрыгнуть, когда Хироши выстрелил. Зато нос разбит в кровь — презент от Накахиры, который оседлал его ноги и теперь пытается связать запястья за спиной широким ремнём. У него на лице такая нелепая смесь детского восторга и сосредоточенности, что понятно: ему сейчас не до того, что творится в окружающем мире.

А в окружающем мире у нас отсутствует Дайчи, который наверняка сразу же дал дёру с полигона. А ещё… Faceless стоят на коленях возле Хироши.

— Хироши!

Подбежав, расталкиваю их и опускаюсь на землю. Вот тут уже всё серьёзней. Хироши слабо шевелится, скребёт по асфальту ногами и стонет. Он прижимает ладони к животу, из которого торчит рукоятка охотничьего ножа…

— Сэй… Сэ…

— Тише, не разговаривай.

Лихорадочно шарю глазами вокруг, в поле зрения попадает шарф Хацуко, который я бесцеремонно сдёргиваю, комкаю и вжимаю в рану. Хироши рычит от боли, в уголках глаз появляются слёзы.

— Так, — поднимаю голову и внушительно смотрю на обоих Сигимори. — Быстрее бегите в административный корпус. Поднимите на уши всех учителей, скажите им, где мы, если эти глухари ещё не поняли, откуда были выстрелы. И приведите врачей с носилками. Скорее же!

Повторять не приходится — Faceless молча вскакивают на ноги и бегут к воротам. Хироши начинает крупно трясти.

— Сэй… Ты скажешь Саки, что?..

— Замолчи, замолчи немедленно.

— Нет… Сэй… Они… не успеют…

Хироши хрипит и заходится в кашле. У меня руки в крови чуть не до локтей, а шарф уже весь промок. Пытаюсь приладить его как-то поаккуратнее, но он пропитался насквозь.

— Сэймей.

Поднимаю голову. Над нами стоит Соби, рвано дыша и хмурясь, и протягивает мне пиджак. Пятно на его рубашке стало ещё больше. Хватаю пиджак, быстро складываю и прижимаю к ране, вырывая у Хироши ещё один болезненный стон.

— Хироши, дождись их. Они скоро будут. Нельзя тебе сейчас умирать, — шепчу в порыве едкого отчаяния.

— Почему?.. — несмотря на боль, он умудряется улыбнуться. — Фиро уберут… Тебе больше… некого бояться… здесь…

Я стискиваю зубы. Ты знаешь, Хироши. Ты уже давно всё понял. Ты называл меня своим другом для красного словца, да?

— Не неси чепухи, — бормочу пересохшими губами. — Ты только… дождись их, Хироши.

— Но ты… всё равно… скажи ей… Ты скажешь? Скажи Саки… она свободна…

То ли Хироши трясёт всё сильнее, то ли у меня самого уже дрожат руки — не разберу. Но мне и страшно, и тошно, и больно — я уже на пределе.

— Зачем ты сунулся сюда один, дурак?

— От дурака… слышу… Ты сам… зачем… сю… да… Дурак…

Хироши вдруг замолкает, его веки опускаются. Рот остаётся чуть приоткрытым. На губе кровавые капли.

— Хи… Хироши, — я зачем-то перехожу на шёпот и осторожно встряхиваю его. — Хироши. Хироши!

— Сэймей, пожалуйста, перестань.

Соби опускается на колени с другой стороны от Хироши и кладёт руку ему на горло. Секунды, которые он молчит, заполняются грохотом моего сердца.

— Сэймей, он жив. Он без сознания.

Я киваю и несколько раз сглатываю. На языке привкус металла. И смотрю в лицо Хироши, долго смотрю. Кажется, что не меньше часа. Потом Соби, который уже каким-то образом оказался за спиной, вдруг тянет меня за руку вверх.

— Сэймей, встань. Не мешай им работать.

Его ровный голос звучит командой для плохо соображающего мозга. Я даю поднять себя с земли и только теперь вижу, что полигон уже заполнен учителями, охранниками и медиками. Они осторожно укладывают Хироши на носилки, на ходу распаковывая бинты и какие-то трубки. Позади нас двое охранников поднимают Фиро с земли, щёлкают наручники. Третий охранник уводит Накахиру следом за ними.

Люди, лица, голоса, Нагиса, Чияко, кровь у меня на руках… Кружится голова.

— Сэймей, что здесь произошло?

Сначала я улавливаю запах табака, потом опознаю голос и лишь после этого вижу перед собой Минами, от одного вида которого начинает мутить. Мне не хочется отвечать, даже говорить трудно. Голова пустая, а язык сухой и непослушный. Я не представляю, как связно рассказать о том, что здесь случилось.

Лёгкое движение между нами — меня ненавязчиво отстраняют.

— Вы же видите — на нас напали.

— Я хочу знать подробности. Кто отключил систему безопасности?

— Уверен, допрос может и подождать.

— Да что ты себе?.. Соби-кун! Ты ранен?

— Всего лишь царапина.

— Идём ко мне, я обработаю рану.

— Благодарю, я справлюсь сам.

— Это не предложение. Идём. И ты, Сэймей, тоже.

— Он сейчас не в том состоянии, чтобы отвечать на ваши вопросы.

— Не смей мне перечить!

— Прошу нас извинить, сенсей. Моей Жертве нужен отдых.

Меня тянут за локоть прочь. Переставляя ноги, диковато улыбаюсь и борюсь с искушением показать Ритсу на прощанье неприличный жест. Меня отвоевали.

Всю дорогу до жилого корпуса мы молчим. Я даже не пытаюсь сопротивляться или возмущаться, когда Соби обхватывает пальцами уже мою ладонь. Я в состоянии аффекта, у меня шок — мне можно позволить себе расслабиться и отключить голову. Даже у двери комнаты ключи из моего кармана тоже, кажется, достаёт Агацума. И в ванной я оказываюсь не по собственному почину. А вот в кресло сажусь уже осознанно, и за стаканом воды тянусь сам, пока Соби шумит водой в ванной.

Я, пожалуй, верю тебе, Соби. Теперь я знаю, что ты можешь защитить меня и от вражеского заклинания, и от пули, и даже от твоего долбаного сенсея.

====== Глава 24 ======

Часы на столе тикают раздражающе громко. Я заметил этот звук далеко не сразу — лишь когда вода в ванной перестала шуметь, причём уже минут пять назад. Новых звуков из-за двери не слышно. Идеальная, стерильная тишина, словно Агацума просто уснул там у раковины. Сам я уже успел прийти в себя, отлично контролирую и руки, которые наконец-то перестали дрожать, и мозг, который больше не плавится, а работает в обычном режиме.