— Прости, Сэймей.

Очередное дурацкое «прости». Ненавижу это слово, потому что оно совершенно пустое и бесполезное. Я люблю, когда передо мной признают свои ошибки, как Фиро накануне, а не извиняются. «Прости» означает примерно: каждый остался при своём, но тему закрыли. И это должно быть наоборот.

— Ладно, чёрт с тобой, — на этот раз я сдаюсь первым. — Если закончил прихорашиваться, то вали отсюда! Будешь нужен — позову, раньше не появляйся. Имя никому не показывай, это ясно? И разживись собственными бинтами, я тебя больше снабжать не собираюсь.

— Хорошо, Сэймей.

Соби встаёт, смотрит на меня ещё несколько секунд, чего-то выжидая — я делаю вид, что не замечаю, — потом разворачивается, в коридоре щёлкает задвижка. Перед тем, как дверь закрывается, до меня долетает тихое: «До свидания, Сэймей».

Почему он всё время повторяет моё имя? Чтобы не забыть, с кем разговаривает? Чтобы не перепутать, ага. Всё-таки он очень странный — Ямато была права. Я бы, наверное, даже не смог объяснить, в чём именно, но её «увидишь — поймёшь» описывает Агацуму как нельзя лучше. Вот только не могу сказать, чтобы мне это сильно нравилось. Странность бывает разной. Я, допустим, по общепризнанным меркам тоже странный. Но я хотя бы понятный, а что творится в голове у этого парня, наверное, даже он сам не ведает. Но по крайней мере, мне известно, что изрядную долю его мыслей занимает Ритсу. Пока его мозги отравлены этим козлом, я даже соваться туда не стану. Так что понятно, с чего нужно начинать. Сначала уберём оттуда сенсея, потом уже займёмся коррекцией поведения и разработкой системы наказаний и поощрений. Но эта игра только для двоих, третьему в нашей паре места нет и не будет. Правила я почти придумал и уже знаю, кто поможет мне их написать.

Людей с иррациональным мышлением я никогда не понимал: у них вечно бардак, что в голове, что в окружающем пространстве. Ну как, например, книги «Психология личности» и «Поведенческие особенности Бойцов» могут соседствовать с географическим атласом и брошюрой «Делаем оригами. Пособие для начинающих»? И как Томо находит нужное среди всего этого хлама? Справедливости ради, он до сих пор недоумевает, зачем настолько щепетильно обустраивать рабочее место, и сейчас с лёгким непониманием смотрит, как я аккуратно раскладываю на столе ручки и листы.

Возле его компьютера, как обычно, тикает вечный маятник, ровно гудит системник, пахнет жасминовым чаем. Но никакого умиротворения или даже спокойствия я не чувствую. Я с момента сегодняшней встречи с Минами — один оголённый комок нервов.

— Ладно, начинай, — поправляю стопку чистых листков и беру ручку.

Томо к этому времени уже успел переварить мой сумбурный рассказ про Бойца, про искусственную Связь, про Минами, который умудряется портить мне жизнь даже на расстоянии, и про то, что без разработки программы для Бойца я со всем этим вряд ли справлюсь один. Всё это обрушилось на Томо, едва он мне дверь открыл, и, пока я доставал из сумки всё необходимое, задумчиво молчал.

— Сэймей, ты требуешь от меня каких-то полумер. Не уверен, что смогу помочь. Чаю хочешь?

— Что значит «полумер»? Ты занимаешься программой корректировки поведения Бойцов. Вот и помоги.

— Тебе нужно было прийти с Бойцом, ты же знаешь, что первичная консультация проводится для пары, а не только для Жертвы. Так ты будешь чай?

Терпеть не могу, когда он такой упрямый. Знаю, что в результате согласится и расскажет всё, что мне нужно, но уламывать его ненавижу.

— Я не собираюсь ходить ни на какие консультации! Я и сам знаю, что мне делать с Бойцом, не могу только с одной проблемой разобраться. Просто дай совет.

— Может, ты просто спешишь? Вы знакомы всего второй день. Дай ему неделю-другую, чтобы освоиться и осознать свой новый статус. Так что ты ответил по поводу чая?

— Да ничего я не ответил, Томо! Не хочу я твой чай! — лист в руке сминается в тугой комок. Глубоко вздохнув, расправляю его и кладу поверх стопки.

— А хочешь, дам книгу по оригами? Очень хорошо нервы успокаивает, кроме того, листок ты уже испортил…

— Томо, — начинаю я предупреждающе, и он легко смеётся.

— Ну ладно, хорошо. Ты только не нервничай. Вообще-то, я тебя впервые вижу в таком состоянии, Сэймей.

Это уж точно. Я себя сам таким вижу впервые. Рычащим от злости, раздражённым на всё вокруг, мнущим бумагу… а теперь ещё и вскакивающим с дивана и нервно ходящим туда-сюда по кабинету.

— Томо, чёрт… — и запускающим руку в волосы, да. — Я не могу больше. Ты просто не представляешь… Слушай, может, есть какое-то… не знаю, успокоительное там? Хоть что-нибудь?

— Может, с начала начнём, а? — он с самым невинным видом подвигает ко мне чашку жасминового чая. — Ты сядешь, успокоишься и расскажешь мне о симптомах. И постараешься при этом не поминать директора через слово. У него сейчас как раз обед — он же подавится.

— А хорошо бы… — злорадно усмехаюсь, но всё-таки возвращаюсь на диван и хватаю чашку. Ну и что, что горячая. Хотя бы есть чем руки занять. — Я думаю о нём… и хочу просто убить. Если хочешь, можешь так и записать там у себя. И пусть мне мозги проветрят, плевать!

Томо только тяжело вздыхает и задвигает в стол клавиатуру, на которой уже собрался что-то печатать.

— Ты не любишь, когда посягают на твоё личное пространство и на твои вещи. Это твоя болевая зона. А Минами-сенсей, как я понимаю, сейчас ненароком именно это и делает. Так?

— Ничего себе «ненароком»! — гневно отхлёбываю чай. Он такой горячий, что язык тут же немеет, но хотя бы отвлекусь от той каши, которая сейчас в голове хлюпает. — Всё он знает и делает это нарочно. Хочет поставить меня на место.

— Зачем ему это?

— Вот и я хотел бы знать! Может, потому что он…

— Сэймей, спешу напомнить: он мой начальник.

— Ладно, проехали. Вернёмся к моей просьбе. Скажи, что нужно сделать, чтобы Соби перестал думать о нём двадцать четыре часа в сутки?

— Да с чего ты взял, что он думает?

Он что, специально хочет взбесить меня ещё больше?! Смотрю на Томо в упор.

— А ты сам не видишь, что со мной творится?! Это началось, едва Агацума от меня вышел! И до сих пор не отпускает. Это я, что ли, про Минами думаю? Это он! А я… как чёртов радар.

— По-моему, ты преувеличиваешь возможности Связи, — Томо деликатно отпивает из чашки, принимая всезнающий вид «профессионала». — Пойдём по порядку и начнём с симптомов.

Шумно выдыхаю, запрокидываю голову на спинку дивана и прикрываю глаза. Как же занудно всё…

— Симптомы, говоришь? Я зол. Чертовски зол. И впервые в жизни не могу с собой справиться. Ещё я в глубокой депрессии. И, заметь, она уже точно не моя! Я подавлен, впереди какой-то мрак… Короче, всё плохо. Чего быть не может, потому что у меня-то всё как раз хорошо.

— Если ты считаешь, что ловишь чужие эмоции, тебе нужно научиться отделять их от собственных.

Поднимаю голову, усмехаясь.

— Думаешь, я не пробовал? Сначала вроде выходило, а теперь… всё хуже и хуже.

— Сэймей, ты когда-нибудь на рыбалке бывал?

— Что? — это так внезапно, что вначале мне кажется, будто ослышался. — Не знаю… Был, кажется, в детстве с отцом.

— Ну и как ты рыбу ловил? Сначала закидываешь наживку, дожидаешься, пока рыба клюнет, потом подсекаешь…

— То есть ты хочешь сказать, что я не подсекаю? — в моём лице сейчас, наверное, сконцентрировался скепсис всего мира.

— Ну да. Ты создал Связь, успокоился и уселся ждать результата.

— Томо, я не могу подсекать, пока рядом со мной стоит второй рыбак, который может спереть мою рыбу. Мне сначала его нужно убрать.

— И кто должен убирать рыбака? Рыба?

Я молчу, тщательно обдумывая его слова. А ведь он прав же. Я не должен быть настолько зависим от Бойца и от того, что он там чувствует и о чём думает. Нельзя мне сливать проблемы с Соби и с Минами в одну кучу. Рыба — отдельно, рыбак — отдельно.

А Томо улыбается, явно получив от меня именно ту реакцию, на которую рассчитывал, и преспокойно потягивает чай.