Нет, технически это как раз возможно. Уникальный дар чистых Бойцов, если верить школьным книжкам. Я просто не верю, что Соби на это пошёл. Понятно, что без какого-либо узелка они бы не смогли выйти в Систему вместе, но я-то рассчитывал, что Соби сделает временную связку вроде той, что делал когда-то в школе Накахира, когда мне приходилось биться с ним вместе. Но Связь… Полноценную Связь?

— Нисей, — мой голос непривычно хриплый. — Как именно Соби создал Связь?

— Опять же, судя по тому, что я видел…

Я коротко выдыхаю сквозь зубы, и Акаме примирительно вскидывает ладони.

— Пожалуйста, Жертва моя, не злись, я тут совершенно ни при чём. На его месте мне бы и в голову не пришло… Я так понял, это было заклинание Любовь. Он его… поцеловал.

Скотина!

Мало того, что он создал между ними Связь, так он ещё и… Любовь! Он ведь мог заклясть себя на что угодно, мог взять любой тип Связи: с основой на чистой силе, на подчинении… тут столько вариантов. Но выбрал любовь. Чтобы заставить себя… полюбить?..

— Да ты не злись, — тихо бормочет Нисей, — это был невинный поцелуй. Агацума псих и совершенно точно извращенец, но не педофил. Они довольно мило общались, так что… ничего такого.

Ты ни черта не понимаешь, Нисей. А может, это я ни черта не понимаю? Меня должно это возмущать. Меня ведь должно бесить, что моего брата целовал какой-то парень на восемь лет его старше. Должно, но…

— Он не сможет ничего ему сделать, — продолжает Нисей, видимо решив, что его слова меня успокаивают. — Да и вроде бы они поладили. Фотки какие-то делали… Агацума, оказывается, улыбаться умеет.

Соби… улыбался Рицке? Простояв шесть часов у моей могилы?

— Да и защищал его бойко, от души, можно сказать.

Нисей, заткнись…

— Сэй, не будь таким бледным. С Рит-тяном всё хорошо.

— Да, я знаю, — мне наконец удаётся взять себя в руки. — Раз Луны зашевелились, значит, и нам пора. Поторопи Хидео. Я хочу разделаться с этим как можно быстрее.

Тянутся тяжёлые дни. Примерно раз в неделю Нисей приносит мне вести об очередном поединке новоявленной пары Loveless с посланцами из Лун. Так я узнаю, что первая двойка — новые подопечные Минами — была лишь пробничком и не справилась с заданием даже со второй попытки. Потом я не без ехидства слушаю, как Соби раскатал задиру-Гинку с её туповатым Бойцом. И прихожу в ужас, когда выясняется, что Минами подключил к делу Нагису, и в ход пошла уже тяжёлая артиллерия — Зеро второго поколения, которые так впечатлили меня на показательном бою во время приезда американцев.

А когда Нисей рассказывает, что десант в лице Ямато и Кои чуть не убил Агацуму и решил повторить попытку, но теперь уже с Рицкой, у меня почти сердце останавливается. Не знаю, как я пережил ту ночь… Наверное, Соби спалось чуть лучше, потому что следующее, что я слышу от Акаме, это странное известие об исчезновении девчонок из Системы. Что ж… По крайней мере, Коя исполнила свою мечту — сразилась наконец с Соби.

Что я никак не возьму в толк, так это более чем странное поведение Минами. Я полагал, что его целью станет затащить Рицку в Луны, а не убить. Конечно, после моей «смерти» интерес Лун к моему брату должен был заметно поугаснуть, пусть они ещё и надеются выведать у него что-то обо мне. Поэтому я даже не рассчитывал, что у Loveless будет такой плотный график битв. Или это банальная месть, наполненная бессильной яростью, или попытка доказать Соби, что никто ему в этом мире больше не пара, кроме дражайшего сенсея, или какая-то провокация. Но кто ещё в этой ситуации находится в положении провоцируемого, кроме меня?

Возникает неприятный вопрос: поверил ли Ритсу в мою гибель, или сукин сын что-то подозревает?

Вдобавок ко всему мне совсем не нравится то, что рассказывает Нисей. Во-первых, с появлением Соби следить за Рицкой стало очень трудно, он постоянно крутится где-то неподалёку. Нисей осторожен и не подходит ближе, чем нужно, поэтому я получаю от него лишь рваные огрызки информации касательно поединков и перемещений Рицки от дома до школы и обратно. Не очень-то полезно, если учесть, что именно я хочу знать.

Телефон в нашем доме по-прежнему на прослушке, но и это не спасает. Никто из системных нам больше не звонит, а Соби, оказывается, подарил Рицке мобильный, так что и их разговоры остаются загадочным «иксом».

Чтобы повернуть рассказы Нисея в нужную сторону, я задаю вопросы, как Рицка выглядит, как его настроение, чем он занимается… Но Нисей то ли не понимает, что я пытаюсь выяснить, то ли как раз очень хорошо понимает, потому что отделывается нейтральными общими фразами. Эти недоговорённости настолько раздражают, что мой покой не спасает даже уверенность в том, что все мои приказы по-прежнему действуют, все до единого.

Мало ли на что там себя этот Соби заклял! Он всего лишь выполнял мой приказ, хотел сделать как лучше, как надёжнее. А Любовь — это просто-напросто заклинание, ничего больше, Соби лишь выбрал наименее травмирующий для непосвящённого ребёнка способ. Рицка пока не развил свою Силу, да и причинять кому-то боль не стал бы, так что остаётся лишь Любовь. Всё логично… Но почему-то цепляет.

Однажды я просто не выдерживаю очередного потока туманностей от Нисея и решаю выяснить сам то, что он в любом случае не сможет мне поведать. Мне нужна пара, пока не задействованная в моих планах, кто-то, кто смог бы вызвать Loveless на бой, увидеть их вблизи и рассказать об их взаимодействии. В конце концов, их противники становятся всё более серьёзными, а победа над Ямато и Коей — заслуга исключительно выносливости Соби, и это ничего не говорит о потенциале Loveless как боевой двойки. А я должен знать, на что они способны. От этого напрямую зависит, сколько у меня ещё времени, прежде чем Рицка столкнётся с непосильным противником и проиграет.

— Выкладывай, — велю я Нисею, когда он появляется в моей комнате.

— Ну, всё прошло неплохо… Я покурю?

Я мрачно смотрю, как Акаме садится по-турецки на подоконник, открывает форточку и прикуривает. При мне он делает это крайне редко, его сигареты страшно воняют. Но сейчас как-то… плевать. В одночасье у меня возникли проблемы поважнее, чем табачный дым.

— Я встретился с ними, дал список заклинаний, кое-какие советы… Но Мимуро всё равно не выглядит уверенным, особенно в своей малявке. Не знаю, Сэй, они такие слабые… Зачем посылать их на заведомый проигрыш?

— Так надо.

— Кому?

— Мне.

Нисей выбрасывает окурок и пытливо смотрит на меня.

— Жертва, ты не сможешь и дальше отмахиваться от меня телеграфными ответами. Мы ведь договаривались: я помогаю тебе, а ты всё рассказываешь мне.

— Кто бы говорил.

— Я рассказываю всё, что знаю. А вот ты в последнее время какой-то тёмный. Ты даже не говорил мне, что встречался с Fearless. Кстати, втайне от меня. Как это понимать?

— Претензии, Нисей?

— А вот не надо на меня смотреть этим твоим… взглядом. Ты же знаешь, что на меня это не действует. Хочешь наказать — наказывай, нечего бровями играть!

Я хмыкаю. Сильно же его, выходит, моя тайная деятельность зацепила. Он и вправду не на шутку обижен.

— И вообще… — продолжает Нисей, воодушевившись моим молчанием. — Всё, что я теперь делаю — это дублирую задание Агацумы, а оно мне всё как-то, знаешь, не впёрлось. Если бы ты приказал…

— Дураком не будь, — обрываю я. — Ты не дублируешь Соби, ты мои глаза и уши там, за пределами этого дома.

— А ты мои глаза и уши в твоей собственной голове. Я должен знать, что в ней происходит!

— И почему же?

— Потому что ты — моя природная Жертва! — вдруг взрывается Нисей. — Потому что я тебе не Агацума, чтобы Жертв, как брелоки, менять! И я — не ты, как в супермаркете Бойцов: хочу — чистого, хочу — природного, а хочу — вообще несостоявшегося, но пусть будет временным! У меня есть только ты, и никого другого не будет. Поэтому я должен знать, о чём ты думаешь. Я хочу это знать, Сэй!