— Сэймей?

— Ну что? — зло поворачиваюсь к нему, и все дальнейшие слова застревают в глотке, потому что за его спиной — дверь моего дома.

Смотрю на неё несколько очень долгих секунд, прежде чем вспоминаю, что мы так и стоим посреди улицы, по-прежнему держась за руки. Соби отпускает меня первым.

— Я могу идти?

— Иди. Вызовов пока не принимай и сам противников не ищи.

— Конечно, Сэймей. Доброй ночи.

Прежде чем отправляться домой, я медлю какое-то время. Меня не покидает чувство, что во всём этом был какой-то подвох. Когда я оглядываюсь и не нахожу нигде Соби — а сам он, ногами, так быстро уйти не мог, — это только укрепляет подозрения. Что он ещё натворил, что так поспешно смылся?

И, сделав первый шаг, понимаю — что…

Не доверяя собственным рецепторам, задираю левый рукав куртки до локтя. Агацума… Сволочь! Синяк до конца не сошёл, но из тёмно-синего превратился в бледно-серый. И, самое главное, на пальцах ничего не видно. А что ещё важнее, рука двигается и больше не болит, если не давить на неё и поменьше вращать запястьем. Да, это была хорошая уловка — я оценил.

Я, наверное, в состоянии «оценки» побуду ещё дня два. Тех самых, которые должен был проходить с перебитым кулём, отвечающим болью на каждое прикосновение.

Я оценил, Соби.

====== Глава 34 ======

Гудки в трубке равномерно сменяют друг друга, а владелец телефона всё не подаёт признаков жизни. Хироши, ты зачем мне мобильный дарил, если первая же попытка до тебя дозвониться понемногу близится к провалу?

После чёрт знает какого гудка — я упорен как никогда — в динамике наконец раздаются щелчок, возня и следом — заспанный голос Саки:

— Слушаю.

— Привет, это Сэймей, — говорю я, нисколько не удивившись.

Саки кричит, что не хочет быть Бойцом, крушит мебель, истерит и рыдает — и в то же время проводит ночи в постели Хироши, носит его рубашку и отвечает по его мобильному… Настоящая системная любовь.

— О, Сэймей?.. — голос её тут же делается бодрее и собраннее. — Здравствуй. А Хироши… он… Он ушёл и забыл телефон, и…

— …плещется в ванной или храпит у тебя под боком, — завершаю я. — Давай, буди его, уже двенадцатый час.

— Да, извини. Конечно, сейчас.

В течение почти минуты я вынужден слушать шебаршение, тихие просьбы Саки и недовольное мычание Хироши. Потом трубка наконец оказывается в руках у него.

— Сэймей… Привет. Что так рано?

— На часы глянь.

— Воскресенье…

— Понедельник, вообще-то. Завязывай со сном — он на твою мозговую деятельность дурно влияет. Помощь нужна.

Теперь я слушаю зевок, длинный такой и громкий.

— Да… Кого на этот раз убить?

— На этот раз убивать буду я, а от тебя мне только наводка нужна.

— Чего?! — вот теперь остатки сна его окончательно покинули.

— Расслабься. Мне всего лишь нужны списки активных пар.

— А к Чияко не пробовал?.. — начинает он, но сам же себя и обрывает: — А. Да. Её уже, кстати, нет в школе, если тебе интересно.

Вот так новости. Она же хотела ещё экзамены принять… Неужели ей хуже стало? Или Минами после моего отъезда надавил?

— И этого Ушастика твоего, Накахиры, тоже, — продолжает Хироши, потому что я молчу. — Они вместе уехали где-то через неделю после тебя.

— Ладно, я понял. Так поможешь?

— Помочь-то помогу, только тебе с этим проще и быстрее было бы к Ритсу-сенсею обратиться. У меня на это несколько дней уйдёт, а ему только файл в компьютере открыть.

— К Ритсу обратиться не могу, — усмехаюсь я, предвкушая его реакцию, — потому что именно его выпускников я и собираюсь потрепать.

Эта идея созрела у меня около месяца назад, после битвы с Lightless, только оформиться всё не могла: я то Рицкой занят был, его здоровьем и помощью с подготовкой к финальным контрольным, то сражениями. А позавчера и повод появился, чтобы всерьёз это обдумать. Биться с кем-то нужно, но постоянно сидеть и ждать от кого-то вызова глупо. Lightless являют собой прекрасный образчик халтуры Минами — и, уверен, не они одни. Держу пари, в каждой выпущенной из-под его крыла паре я найду те же дыры в броне, что и у них. С себе подобными отдельно он никогда не работал, только Бойцами занимался. А с тех пор как на боевые двойки переключился, картина наблюдается одна и та же: умелый Боец при середнячковой, но просто наполненной Силой Жертве. Зная этот штампованный дефект, можно одолеть немало пар без особого труда. А Ритсу будет получать последние сводки с мест сражений и из больниц и кусать локти. Красота.

В трубке ожидаемо повисает тишина. Затем Хироши деловито откашливается и тянет:

— Сэймей… Если решил развязать войну с директором, не с того начал. Рано или поздно он узнает, что ты взялся только за его подопечных, а тогда он же и… тоже что-нибудь сделать может. Тебе ещё три сессии сдавать — не забывай.

— Ничего он мне не сделает. Я же не с пистолетом на поединки приходить собираюсь. Так что всё по-честному.

— Честность, понимаешь… — он длинно выдыхает, — она разной бывает. Например, формальной и реальной.

— Ты мне сейчас решил курс философии припомнить?

— Нет, конечно.

— Тогда не рассуждай, а действуй. Достань список всех пар. Мне всё равно, сколько дней на это уйдёт. Главное, чтоб не месяцев.

Хироши молчит какое-то время, показывая, насколько ему не по душе моя затея, но в итоге сдаётся:

— Хорошо, сделаю. Позвоню, когда взломаю уэдовский компьютер. Договоримся о встрече.

— Идёт. Спасибо. Пока.

— Счастливо, — откликается он голосом, далёким от счастливого, и вешает трубку.

Я захлопываю раскладушку и задумчиво отправляю в карман. Опять хирошевская паранойя. На этот раз уже действительно паранойя, а не здоровое предостережение, как в прошлый раз. Что, ну вот что может сделать мне Минами? Завалить на экзамене и исключить из школы? Да сейчас. Соби-то от меня уже никуда не денется. Кстати, нужно бы ему набрать, а то притих после позавчерашней своей выходки, затаился.

Два дня назад у нас состоялся уже третий после Lightless поединок. Откуда выросли предыдущие две пары, мне неизвестно, а вот те попались опять ритсовские, на которых я почти случайно испробовал подобную стратегию — и мы без труда победили. Другие две пары мы, разумеется, тоже одолели — обе были невзрачные, и поединки получились даже скучными, прошли практически по школьному сценарию.

Ну и Агацума, конечно, себя хорошо показал, я остался доволен. Мало того что заклинания у него стали получаться более мощными и изощрёнными, так ещё и от оков он меня ограждает, как и было приказано. Когда не выходит щитом — заслоняет собой, а мне остаётся только с удовольствием наблюдать за перекошенными от изумления лицами противников.

Позавчера, правда, он сплоховал. Намудрил со словами заклинания, которое должно было и удар отвести, и атаковать одновременно. Наш щит пошёл вполне заметными глазу дырами, и я получил ограничители на левую руку, ту самую, которой так здорово досталось в битве с Lightless. Уже забытая боль напомнила о себе с такой силой, что аж слёзы навернулись. Но Соби, следуя приказу, отвлекаться не стал, а продолжил бой. А я, разозлившись, переключился на Жертву, которая как раз и подсказала своему Бойцу, чем меня побольнее ударить. И как в случае с Lightless, сдулась она довольно быстро.

Хоть Соби и знал, что накосячил, я ему только выговор сделал, потребовав биться лучше и планировать свои атаки, а не пытаться объять необъятное за один ход. Сражались мы опять поздно ночью и опять в другом конце города, так что после битвы я уже сам потребовал переместить меня к дому. Соби выполнил приказ, хотя и был заметно ослаблен. И только дома я, как и в тот раз, обнаружил, что рука перестала болеть.

С этим завязывать нужно. Во-первых, для меня как для Жертвы такие выходки оскорбительны, пусть даже все прочие пары совершают двусторонний энергообмен. А во-вторых, Бойцу нельзя тратить лишнюю Силу, он всегда должен быть в боеготовности. Если бы нас вызвали наутро, Соби бы не смог сражаться во всю мощь. Как я уже успел понять, полностью он восстанавливается где-то за сутки, а то и больше, если оков было много. Если бы я в его регенерации участвовал, время бы сокращалось до ночи, но только этого мне не хватало…