А я бы, может, и рад забыть. Если бы весь день перед глазами не стояла дикая картинка, на которой мой Рицка нарисован маленьким трясущимся комочком на полу. Они просто не видели того, что видел я. И, как это часто бывает, не придают моим словам должного внимания. Не они сегодня были там, в спальне, не они заметили у школы того педофила пару лет назад, не они, пропустив неделю занятий, сидели у постели Рицки, когда тот болел ангиной в прошлом году. Это были не они, а я. Но несмотря на это, продолжают стоять на своём, как два барана, с тупой упёртостью которых я ничего не могу поделать. Ну конечно, если проблему не замечать, она рассосётся сама собой, как же! Только вот переубедить их у меня ни за что не получится — знаю по опыту, — как и сделать что-то за их спиной. Это просто тупик.
Сообщение от Соби настигает меня следующим утром по пути в школу, куда я провожаю Рицку, который, вопреки моему предложению, не захотел отлежаться денёк дома. Телефон в кармане джинсов простреливает ногу короткой вибрацией, и я в очередной раз хвалю себя за предусмотрительность: звук так и не стал включать. Пока что, кроме Хироши и Соби, писать мне некому. У Хироши вряд ли будет что-то срочное, а если будет, он лучше позвонит. А Агацума ответ подождёт. Если бы я понадобился ему немедленно, он бы не за телефон хватался, а за Связь.
Сообщение читаю уже после того, как прощаюсь с Рицкой и он как ни в чём не бывало убегает к дверям школы.
«Сегодня в 23 часа у входа в Комадзава Олимпик. Пара Faithless».
Faithless? Что-то я про них уже слышал. Если мне память не изменяет, патронировались Киноситой-сенсеем и одержали две победы в показательных школьных дуэлях. Правда, это было ещё до того, как начал учиться я. Но по одному Имени пары уже могу дать примерную характеристику. Лет на пять точно старше меня, но не больше чем на шесть-семь, иначе бы Соби о них не знал. А судя по тому, как оперативно он подобрал нам соперников, знаком он с ними не понаслышке. Раз ученики Киноситы, то жди мощных ментальных атак от Жертвы. Ну и, продолжая мысль, их Имя в этом случае означает не «вероломство» и «предательство», а скорее какую-то «иллюзию» или «обман». Иными словами, исход нашей битвы будет зависеть в первую очередь от меня. Интересный выбор, Соби, очень интересный. Мне уже не терпится выйти против них.
Ну и выбор места сражения не могу не оценить. Ведь это мог быть другой конец Токио, откуда потом непонятно как добираться до дома, если битва затянется. Но нет — Олимпийский парк всего километрах в пяти от нас. Запросто можно дойти пешком. Тут уж точно Агацума подсуетился.
На sms не отвечаю, поскольку не знаю, что написать. «Понял»? Не пойдёт — не хочу выглядеть только и ждущей координат собачкой. «Хорошо»? Это глупо. Что же тут хорошего? Мы ещё не победили, чтобы что-то было хорошо. «Я приду»? Ну-ну. А что, есть какой-то вариант, в котором я могу не прийти? К тому же наверняка Соби получил уведомление о доставке сообщения.
С такими мыслями я затыкаю телефоном карман джинсов, возвращаюсь домой, туплю в интернете несколько часов и снова отправляюсь к школе забирать Рицку. Сегодня ему удаётся наконец познакомить меня со своей новой приятельницей Осаму. Симпатичная, вежливая и очень приятная девочка, с которой мы болтаем ни о чём несколько минут и расходимся.
Даже себе не хочу признаваться, но всю дорогу до дома я поглядываю на Рицку, опасаясь, что в любую минуту он может упасть посреди улицы или замереть, расфокусированно глядя перед собой. Но, к счастью, не происходит ничего подобного: он идёт рядом, весело болтает, берёт меня за руку, когда мы переходим дорогу, и жалуется на завтрашнюю контрольную по математике, которую ему дико не хочется писать. Остаток дня я посвящаю Рицкиной подготовке к этой самой контрольной, втайне надеясь, что после моего возвращения он наконец вылезет из «пятёрок» и станет учиться получше. А уложив его спать в десять и очутившись в своей комнате, нахожу в телефоне аж семь пропущенных вызовов за последний час. Оценив количество, даже и не думаю подивиться, кто так истерично набирал меня раз за разом.
Захватив телефон, иду к выходу, проходя мимо кухни, сообщаю маме, что направляюсь в ночной супермаркет. Она даже не уточняет, что мне могло там понадобиться в такой час — только кивает. Этот супермаркет находится в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Полчаса — на псевдодорогу, полчаса — на псевдопокупки. Раньше одиннадцати меня не хватятся. А если учесть, что родители ложатся спать задолго до полуночи, вряд ли они вообще станут дожидаться моего возвращения. В случае чего я всегда смогу придумать причину, по которой задержался.
Отойдя от дома на приличное расстояние, раскрываю телефон, топлю «единицу» и подношу к уху. В трубке щёлкает уже после первого гудка.
— Сэймей.
Вот так. Не «Привет», не «Слушаю» — просто «Сэймей».
— У тебя там приступ эпилепсии был или кнопка вызова заела?
— Почему ты?.. — начинает Соби, как мне слышно, взволнованно, но, сразу же запнувшись, меняет и тон, и формулировку: — Ты не ответил на sms и не брал трубку.
— Да неужели? Может, ты мне поведаешь, чем я ещё сегодня не занимался?
На той стороне ожидаемо наступает молчание.
— Ладно, — хмыкаю я спустя пять шагов. — Проехали.
— Где ты?
— Буду через полчаса. А что, ты уже на месте?
— Да, я у выхода, — отвечает Соби к моему немалому удивлению. — У Восточного.
— Faithless ещё не пришли?
— Они уже здесь, — получаю я второй удивляющий ответ. — Гуляют по парку практически с девяти. Полагаю, уже нашли наиболее выгодное место для битвы.
— Плевать на их выгоду, главное, чтобы никого поблизости не было.
— В этой части парка никого нет уже больше часа.
— Ладно, скоро буду.
Захлопнув крышку телефона, ускоряю шаг, а внутри вовсю скребётся гадостное волнение. Этот поединок уже начинается не по сценарию — первым на место сражения должен был прийти я. Но даже если бы Рицка лёг спать в девять и я вышел бы на час раньше, Faithless всё равно бы меня опередили. Непонятно, правда, зачем они-то притащились в парк так рано? Либо время было некуда девать и они действительно решили заодно и прогуляться, либо сами нервничают и перестраховываются. Пока проблема в том, что ни одно из объяснений мне не нравится.
Я ещё не успел добраться до парка, а уже не жду от этой битвы ничего хорошего.
====== Глава 32 ======
В отличие от нашего Кинуты, где даже посреди ночи можно встретить бродящую по дорожкам компанию молодёжи, в парке Олимпик так поздно стабильно никого не бывает. Всё же сюда не прохлаждаться приходят — это скорее спортивный комплекс с зелёными насаждениями по периметру, нежели настоящий парк. Однако я немного нервничаю. Раньше мне не приходилось волноваться, что поединок увидят те, для чьих глаз он не предназначен.
Система — это не клан каких-нибудь вампиров, где полагается убивать или обращать невольных свидетелей другой стороны жизни. Тем хуже для нас. Перед обычной правоохранительной системой мы совершенно беззащитны. Если бой увидит случайный прохожий, то ему всё равно никто не поверит. Да и что бы он рассказал? Стояли четверо, перебрасывались цветными вспышками? С такими историями ему место в дурдоме. А вот если нагрянет полиция — дело плохо. Выяснять, кто тут чем перебрасывается, не станут — снимут вполне реальные повреждения, докопаются, кто был инициатором разборок — и всего доброго. Мне о таких случаях рассказывали. Правда, в самом известном из них Бойца убили, но никому же не докажешь, что это было не убийство, а гибель в законном бою. Потому что пытаться что-то объяснить — значит, открыть несистемным тайну существования нашего мира. Даже если запасёшься планшетом, как у Минами; даже если покажешь, как проходит бой и как действует Система; даже если докажешь, что сражение было честным; даже если тебе поверят… Лучше будет, если всё-таки не поверят. Потому что вместо тюрьмы поедешь в лабораторию в качестве подопытной крысы.
