«Первичная активация общего Имени всегда начинается с физического контакта. Снимите одежду по пояс. Встаньте напротив Бойца и соедините с ним ладони, передавая потоки энергии через соединённые участки кожи до момента, пока Боец не почувствует их. Положите правую руку на грудь Бойца и держите, пока не ощутите отклик собственной переданной энергии. Соедините Имена. Если активация проходит успешно, Имена высветятся ярче. Если нет — углубите физический контакт. Прижмитесь к Бойцу вплотную всеми открытыми участками кожи (грудь к груди, или спина к спине, или спина к груди — возможны вариации) и повторите передачу энергии…»

Так, хватит. Кто эту порнографию пишет, да ещё с такими дикими заковыристыми объяснениями? Нет чтобы просто: если не помогло просто подержать Бойца за руку, обнимите, не помогли объятия — целуйте, а если нет… ну, дальше понятно. Пролистываю несколько страниц до концы главы и нахожу имя автора-извращенца. А, ну можно было и не смотреть. Ясное дело, Минами Ритсу. Но так или иначе, даже если я в один прекрасный день лишусь рассудка и потрогаю за что-нибудь Накахиру, никакой активации у нас, понятное дело, не выйдет. Активировать нечего. Я должен ему сначала Имя дать. А это, если верить Минами, тоже какой-то не совсем пристойный процесс. Именем я делиться пока ни с кем не собираюсь, значит, и тут опять по нулям.

Раздумывая, постукиваю пальцем по странице и случайно натыкаюсь на мелкие строки в конце, в которых подсказывается, где ещё поискать информацию по теме. В числе прочих книг внимание привлекает название: «Создание, укрепление, восстановление и разрыв искусственной Связи». А вот это может пригодиться. Пробегаюсь глазами по многочисленному списку авторов, к неудовольствию нахожу имя Минами и там, складываю все разложенные на столе книги стопочкой и оттаскиваю к библиотечкой стойке. Сгружаю всё это перед Анзу-сан, которая отрывается от компьютера, снимает очки и дежурно улыбается.

— Нашли, что искали? — и фраза у неё эта дежурная, она так всем говорит.

— Пока нет. Но мне бы ещё книгу, о создании искусственных Связей.

— А. Авторства Минами-сенсея?

Я улыбаюсь, чтобы скрыть просящуюся гримасу.

— Да, она самая.

— Минуту, — Анзу-сан несколько раз щёлкает мышкой, крутит колёсико и качает головой: — К сожалению, её совсем недавно забрали в читальный зал.

— Да? А кто? И надолго?

— Я не в курсе, — улыбается она, — вы же знаете, ученики могут читать в зале до закрытия библиотеки.

Прекрасно, просто прекрасно. Если это кто-то из знакомых, можно подойти, объяснить ситуацию и попросить одолжить книгу на вечерок.

— А вы не могли бы подсказать?..

Книга в чёрной кожаной обложке ложится на стол рядом с моей стопкой. А за спиной раздаётся негромкое:

— Благодарю.

— Нашли, что искали? — Анзу-сан смотрит через моё плечо.

Здорово. А меня что, уже не существует? Я тут просто так стою, что ли?!

— Нашёл. Всего доброго.

Я мельком гляжу на книгу, и брови ползут вверх: «Создание, укрепление, восстановление и разрыв искусственной Связи». Как вовремя-то. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто ещё такой же любопытный, как я. Но позади уже никого нет, а дверь в библиотеку закрывается.

— Вот и она! — Анзу-сан подвигает книгу ко мне. — Вам сегодня везёт.

— Кто он? — я почему-то всё ещё смотрю на дверь. — Жертва без пары?

— Нет, Боец. Вы будете читать здесь или возьмёте с собой?

Я опускаю глаза на книгу, и у меня резко пропадает желание к ней притрагиваться. Куда больше меня интересует вопрос: Бойцу-то такое чтиво зачем? Связь устанавливать — задача Жертвы.

Уже открываю рот, чтобы ответить, как вдруг дверь распахивается и в библиотеку, тяжело дыша, вбегает Хироши.

— Сэймей! Нужна твоя помощь, скорее! Идём! Пожалуйста, идём со мной быстрей!

Ну что там случилось-то? Умирает кто-то? Или Хироши опять поймали, когда он пытался кому-то впарить очередной мобильный? Что бы ни произошло, при Анзу-сан расспрашивать его нельзя.

— Спасибо, я потом почитаю, — говорю я Анзу-сан, которая таращится на Хироши во все глаза, и выхожу в коридор следом за ним.

— Слушай, там такое! — начинает он возбуждённым шёпотом. — Я не представляю, что делать, Саки опять с катушек слетела. Забилась в угол, рыдает, швыряется в меня всем, что под руку попадёт. Я не знаю, как её в чувство привести, уже всё перепробовал. Помоги, я тебя очень прошу, а? В долгу не останусь — ты знаешь.

— А Уэда-сенсея опять звать не стал?

— Да я… Ты понимаешь… — он мнётся и смущённо скребёт затылок. — Ну ты же знаешь…

Дальше можно не продолжать, всё я прекрасно знаю.

Хироши, Жертва Friendless, один из моих самых хороших знакомых здесь. Я почти сразу его заприметил, когда попал в школу, он на тот момент проучился здесь уже год. Человек он полезный во всех смыслах. Во-первых, у него много связей и тут, и за пределами «Семи Лун». Его родители тесно связаны с якудза в Киото. Хироши даже говорит, что отец — местный сятэй. Насколько это правда, я не знаю, но пару лет назад он мне здорово помог.

Я был дома на каникулах, и отец «обрадовал» меня новостью, что в районе Рицкиной школы уже почти месяц пасётся какой-то педофил, который уже успел напасть на двоих детей. Ничего особенно страшного он с ними, к счастью, не сделал, но напугал так, что они даже его внешность описать толком не могли. Сказали только, что он почти налысо выбрит и одет в чёрную куртку, а больше ничего рассказать не сумели. Я сначала эту историю мимо ушей пропустил, а потом чуть не поседел, когда в первый после каникул учебный день повёл Рицку в школу и увидел очень похожего по описанию мужика среди деревьев. Он стоял, курил, внимательно следил за детьми, которые входили в школу, и — что самое жуткое — больше всех пялился именно на Рицку. Не знаю, может, конечно, и воображение разыгралось, и не «больше всех», но мало ли…

Вернувшись в Луны, я ходил мрачный и всё думал, что делать, потому что отец к моим словам отнёсся слишком легкомысленно. Заявил, что преступник вряд ли будет у одной школы всё время торчать. Но я-то точно знаю, что видел именно его! У меня в то время уровень паранойи так зашкалил, что я по два раза на дню звонил Рицке, чтобы проверить, всё ли с ним нормально, и жалел, что у него нет мобильного — а то бы я по десять раз на дню названивал. Пробовал с матерью поговорить, но она тоже меня слушать не стала. А что я ещё мог сделать, мальчишка двенадцати лет?

Через пару дней Хироши присел рядом на завтраке и сумел выпытать, что случилось и почему я с такой рожей хожу. Потом подумал немного, сказал, чтобы я не волновался, и ушёл. А следующим утром опять подсел ко мне в столовой и сообщил, что никакого педофила в нашем районе больше нет. По крайней мере, бритого и в чёрной куртке — за других ручаться не будет. Я вначале не поверил, а потом прочёл в газете, как труп мужчины в мусорном баке нашли. Ну, в общем, всё понятно.

Да и в самой школе Хироши мне не раз помогал, когда нужно было срочно что-то достать, начиная с наушников и заканчивая ключами от дверей архива, где хранятся личные дела учеников. За всё это я помогал ему с его Бойцом.

У пары Friendless уже на момент моего приезда в школу была интересная история отношений. Имена у них проявились ещё до знакомства, едва обоим по десять исполнилось. Разумеется, на своём курсе они были одной из первых пар, кто объединился. По параметрам Системы они подходили друг другу идеально, да и по характерам тоже сошлись. И полгода были образцовой парой, с которой всем нужно было брать пример. А потом Саки переклинило.

Не реже раза в месяц она устраивала истерику со слезами, киданием в Хироши предметов потяжелее и драками. И всё это почти на ровном месте. А причина была единственная — «не хочу быть Бойцом». Тут такие выступления не редкость, не все поначалу выдерживают бойцовское бремя. Когда такое происходит, Бойца отправляют на «лечение» гипнозом или чем покрепче. И Саки несколько раз отправляли, а возвращали через пару дней ходячим овощем. Но едва она приходила в себя, всё начиналось по новой. Хироши перепробовал всё: и уговаривал её, и заверял, что в жизни приказывать ей не будет нигде, кроме Системы, и угрожал, и давил… Не помогало.