А, ну вот теперь понятно, что там случилось. Я как порядочный доктор продолжаю вести допрос.
— А в Систему нормально заходите? Проблем с загрузкой нет? С активацией Имени? — она качает головой. — Ну а твой зов проходит?
— Да, я проверяла.
— Тогда это не Связь.
— А что? — мне кажется, или у неё в голосе появляются нотки надежды?
— Скорее всего…Ты, конечно, не обижайся, у меня к Нагисе ничего личного. Но по-моему, она вас просто заколола чем-то, что ощущения притупляет. А без них и Связь плохо чувствуется.
Она вдруг смеётся, нервно немного, но весело, и поднимает руку, на которой у неё уже два года как шрам от пореза.
— У нас и так ощущения притуплены, Сэй.
— Да не эти, — морщусь, хоть и ясно, что она шутит. — В общем, ты меня поняла. Но это точно не Связь. Да и потом, вряд ли бы Коя стала что-то делать у тебя за спиной, даже по приказу Нагисы. Она твой Боец, а не её.
— Да, наверное… — ну вот, она уже и улыбается. Не только в Системе я могу быть убедительным. — Ладно, мне пора. Спасибо.
Она допивает чай, ставит чашку на стол и идёт к двери.
— До завтра, — говорю я, прицеливаясь к очередному крекеру. И что меня так на ночь-то разобрало? Наверное, разговор с Рицкой аппетит воскресил.
— А знаешь что? — вдруг оборачивается Ямато, уже открыв дверь. — Я точно была не права. Ты сильная Жертва. И Боец у тебя появится подходящий, это точно.
Ох, я тебя умоляю, не нужно «лечить» меня в ответ. У меня всё замечательно. Как всегда, лучше всех.
— Спасибо, — отвечаю кисло и вдруг признаюсь: — Правда, я не уверен, что в этой школе вообще есть мой Боец.
— А тебе чего именно от него хочется? — вот теперь у неё появляется неподдельный интерес.
Ничего удивительного: я по Связям, можно сказать, спец, а она Бойцами и их системными характеристиками интересуется. Нагиса с ней тоже не очень-то щедра на информацию, вот вместе штаны-юбки в библиотеке и просиживаем.
— Да я же говорил вроде. И уже не раз.
— Да, да, да, — занудно тянет она, — лучший, особенный, самый классный… Ты на землю-то вернись. Глаза закрой, представь идеального Бойца и скажи, какой он.
— Да не знаю… Как обычно: умный, послушный, преданный, — я задумываюсь и почему-то добавляю: — странный.
— Странный?
— Да нет, я не то имел в виду, в смысле — необычный, понимаешь? Не такой, как все.
— Обычный — необычный, не поймёшь тебя, — она умолкает, а потом вдруг непонятно хихикает. — А если странный нужен, то есть тут один такой.
— Это кто?
— Я не знаю, как его зовут. Он почти не появляется в школе. Вернее, появляется, но на общих уроках бывает редко — у него какая-то там своя особенная программа вроде бы. И ни с кем не разговаривает. Ну, я, по крайней мере, не видела, чтобы он с кем-то общался. Бродит себе в одиночестве, в столовой тоже редкий гость, с уроков первым смывается. Не знаю.
— Да как хоть выглядит? И кто он вообще такой?
Школа у Лун огромная, только на нашем курсе около полусотни человек. Предметы у нас общие, а занятия и программы разные. Я сам очень долго вникал в смысл этой фразы, пока как следует к однокурсникам на уроках не пригляделся. У каждого своё собственное расписание, так что в понедельник ты можешь сидеть на теории боя по соседству с одним человеком, а во вторник — уже с другим. Причём, если предмет общий для Жертв и Бойцов, ученики могут вперемешку сидеть. Новоявленные пары часто себе расписание перекраивают, чтобы на общих уроках вместе оказаться. Так что при такой системе, естественно, я кого-то не знаю. Да и если признаться, в лицо различаю человек тридцать со всех курсов, а по именам и того меньше. Не считаю нужным запоминать бесполезных людей. Зато меня, конечно, полшколы знает, чего уж там. Успел я отличиться за четыре года, и не однократно, каждый раз всё круче.
— Кто такой — не знаю, но пару раз видела его вместе с Ритсу-сенсеем. Наверное, его ученик, — я поневоле морщусь. — А выглядит… Ну, высокий такой, светловолосый, в очках.
На этот раз я усиленно морщу лоб, но память выдавать нужный портрет отказывается. Да мало ли таких белобрысых очкариков? Что я, всех помнить должен?
— И без Ушек, — тихо добавляет Ямато.
Опять же, полшколы без Ушек ходит. Правда, добрая половина из них носит накладные. Но если не носит…
— Он старше, что ли?
— Да, причём года на два точно, как мне кажется. А может, и больше.
А вот тут как раз ничего странного. «Однокурсники» вовсе не синоним слова «ровесники». Все попадают в школу в разное время. Луновцы заранее знают лишь о трети «избранных», и приезжают их рекрутировать, когда тем исполняется десять. Имена второй трети появляются в списке гораздо позже — вплоть до четырнадцати лет. А оставшуюся треть они вылавливают по чистой случайности: в основном неизвестных Бойцов, которые однажды в каких-нибудь стрессовых ситуациях нечаянно грузят что-то вроде Системы — полноценную-то пока не умеют.
— И что странного ты в нём нашла? — усмехаюсь. Чем, интересно, её тот парень так зацепил, что она вдруг про него вспомнила?
— Не знаю. Он просто… странный. Трудно объяснить. Увидишь — поймёшь, о чём я говорю.
— Если увижу.
— Я тебе его покажу, если опять появится.
— Договорились. Ладно, я спать, а то что-то меня срубает.
— Хорошо. До завтра.
Сложив напоследок два пальца «победой», Ямато улыбается и выскальзывает за дверь. Да… А настроение-то я ей поднял. Можно ставить плюсик в карму.
Школа Лун — это не только некая особенная школа для избранных, но и самый обыкновенный коллектив, как все прочие. Со всеми этими разбивками на компании, лидерством, соперничеством — если не в Системе, так за власть среди «своих», — с лузерами, с местными разборками, ябедничаньем и заступничеством. Все люди разные, у каждого свои мотивы, цели и положение в школе. Но объединяет нас всех одно — нелюбовь к понедельникам. Понедельник — самый отвратительный день в неделе, и далеко не потому, что идёт первым, а потому что только сегодня у нас сплошные, как мы их называем, «мирские уроки». То есть попытка учителей впихнуть в наши головы знания, которые Системы не касаются: география, история, простые физика и математика, литература и прочие. Естественно, обычному образованию здесь уделяют куда меньше времени, чем в нормальных школах, так что все мы выходим отсюда немножко недоучками. С другой стороны, всё от желания зависит: двери библиотеки открыты для тебя с раннего утра до глубокой ночи. Хочешь просвещаться и заниматься самообразованием — пожалуйста. Стоит ли говорить, что посещает библиотеку от силы треть учеников? Поэтому там почти всегда тихо и пусто. Самое то, чтобы сдёрнуть с полки книгу на очередную тему, о которой Чияко мне рассказать не в состоянии, и спокойно устроиться где-нибудь возле окна.
Сегодня я прогуливаю все уроки, которые считаю не жизненно важными, зато, как примерный мальчик, с самого утра сижу в библиотеке, выискивая всё, что только можно, о создании и укреплении Связи.
Вчера меня ни с того ни с сего вызвали Careless. Ну как «ни с того ни с сего»? Они в хороших отношениях с Фиро и Дайчи, и хотя те нас победили, их дружки, видимо, решили добить, пользуясь случаем. А случай-то более чем удобный — Beloved сейчас с глупым непослушным Бойцом, грех не воспользоваться. И ведь знают, что я всегда соглашаюсь на бой, ни разу ещё не отказался. Подошли прямо в столовой, бросили вызов, я буркнул, что принимаю, назначили время — сегодня в одиннадцать вечера на полигоне. Когда проинформировал Накахиру, тот сказал, что справимся. Я ему уже ничего отвечать не стал: просто чтобы «справиться», мне нужен управляемый Боец. Сам он по-хорошему подчиняться не хочет, значит, придётся по-нехорошему. Так что теперь я сижу тут и пытаюсь вычитать хоть что-то полезное, что за оставшийся день поможет мне установить с ним достаточную для контроля связку. Должно же быть какое-нибудь заклинание или способ там, не знаю. Но пока что-то не густо. Вот про укрепление существующей Связи — навалом, и куча методов и вариантов, половине которых место не в школьных учебниках, а в Камасутре. Ну вот это хотя бы:
